Шрифт:
Закладка:
Конечно, в эти дни я пытался неоднократно проверить достоверность обнародованной информации и до сессии. Пытался звонить в Крым, говорил с Янаевым, Павловым, Лукьяновым, президентами союзных республик.
В конце концов, к утру 20 августа я понял: что-то не то. Нельзя ждать сессии. Нужно выводить Правительство из состояния политического заложника. Так появилось и решение Кабинета Министров от 19 августа, так появилось сообщение о болезни Павлова. Так родилось и Заявление Правительства СССР от 21 августа о том, что мы подчиняемся только Законам СССР и подотчётны Президенту М. Горбачёву. Не многие знают, что в проекте Заявления была и вторая часть. Мы вполне могли принять решение о неподчинении решениям Вице-президента Янаева и ГКЧП. Для этого нам нужно было проявить волю, сделать ещё один шаг и проигнорировать мнение Председателя Верховного Совета СССР о том, что Правительство СССР как исполнительный орган до Сессии ВС может не признавать Г. И. Янаева исполняющим обязанности Президента СССР, но по закону обязано, особенно в сложившейся ситуации, подчиняться Вице-Президенту СССР Г. И. Янаеву, пока его действия не признаны неконституционными. Хочу обратить внимание, что решения Президиума Верховного Совета РСФСР – по Конституции СССР – по данному вопросу не могут быть основанием для действий Правительства СССР. Напомню, что разговор с Лукьяновым А. И. у нас состоялся в 13 часов 21 августа, когда ещё ничего не было известно, и на мой прямой вопрос, верна ли информация Ельцина, что действия ГКЧП признаны Лукьяновым неконституционными, он ответил, что таких заявлений не делал. К тому времени я уже окончательно определил свою позицию.
Именно поэтому 21 августа, ещё не зная, поддержит ли Президиум Кабинета Министров подготовленный мной текст Заявления Правительства СССР, я в 16 часов провёл встречу с послами ведущих зарубежных стран и сделал такое Заявление от имени всего Правительства СССР, заготовил и в 17:00 направил текст шифровок совпослам во всех странах с поручением немедленно довести Заявление до глав государств и правительств стран пребывания, назначил пресс-конференцию на 21:00, чтобы она была показана в прямом эфире программ телевидения всего мира, чтобы придать это Заявление гласности, довести позицию Правительства СССР до советской и мировой общественности.
Я думаю, Президиум Кабинета Министров проявил мужество. Он принял Заявление. Нельзя отрицать, что это был действительно мужественный шаг, ибо вплоть до 20:30 вечера 21 августа, когда уже после встречи с послами и направления шифровок мне позвонил Президент М. С. Горбачёв, все наши действия в любой момент могли быть объявлены «вне закона» со всеми вытекающими последствиями. Это сейчас легко говорить, а в час дня 21 августа некоторые из нас совсем не зря положили в карманы оружие. Все понимали – это и есть тот последний и решительный бой. Хотя допускаю, что у каждого бой был свой и мог быть за разные идеалы.
Я знаю, все мы вместе не совершили подвиг, а некоторые прямо поддержали ГКЧП. Я просто хочу сказать: не торопитесь клеймить позором и вершить суд над теми, кто не совершал преступления.
Я понимаю, что вы вряд ли сможете отказать Президенту Горбачёву М. С. в требовании отправить все Правительство в отставку. Я просто призываю вас хорошо подумать перед голосованием – есть ли это выход из положения и в этом ли нужно сейчас искать корень зла. Лично я не понимаю: как можно за политическую ошибку уволить в один день всё руководство и всех начальников цехов огромного завода? Это окончательно развалит и так еле дышащую экономику и усугубит кризис до катастрофических последствий. Думаю, что более прагматично разбираться в менее эмоциональной обстановке и персонально с каждым. В этой острой обстановке вы оставите страну без хозяйственного руководства, что обострит кризис в экономике и откроет путь новым экстремистам. Политические экстремисты могут реально разрушить СССР за 2–3 месяца. Это угроза очень реальна и серьёзна, её нельзя недооценивать.
Товарищи депутаты! Я выходил на эту трибуну много раз. Сейчас я стою на ней последний раз, по крайней мере в этой роли. Я всегда считал и сегодня убеждён в том, что главным условием стабилизации как экономики, так и социально-политической обстановки является сохранение целостности СССР как государства. Оставшись без союзного Правительства, страна ещё быстрее покатится к катастрофе.
Президент СССР М. С. Горбачёв здесь сказал, как и какими политическими средствами он собирается добиться консолидации политических сил в обществе и не допустить хаоса. Думаю, что этот подход в своей политической основе верен. Именно поэтому нужно как можно скорее подписывать Союзный договор, Экономическое соглашение. Зная состояние нашей экономики, я понимаю, что лёгкого пути выхода из кризиса нет. Он будет трудным, а иногда и мучительным. Но ради наших детей и внуков мы должны пройти этот путь».
Впервые от имени правительства было выражено несогласие с президентом, и оно было поддержано депутатами!
После первого голосования Михаил Сергеевич не набрал нужного числа голосов, чтобы отправить правительство в отставку.
Впрочем, силы были не равны, эйфория свободы охватила народных избранников. После недолгой воспитательной работы с ними после второго голосования необходимое большинство было собрано.
Последнее Правительство СССР было отправлено в отставку.
28 августа руководство РСФСР объявило, что устанавливает свой контроль над Государственным банком и Внешэкономбанком СССР.
28 августа Верховный Совет СССР утвердил отставку В. С. Павлова и всего Кабинета министров и впредь до образования нового состава возложил функции союзного правительства на только созданный Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР во главе с Иваном Силаевым. Пожалуй, более красноречивого сигнала, кто вышел победителем в многомесячном противостоянии и что можно ожидать от дальнейшего хода событий, подать было невозможно.
Это был бесславный провал демарша ГКЧП, а в ещё большей степени откровенное
