– Риска не было, – тихо, полуприкрыв глаза, ответил он, поудобнее устраиваясь в кресле. – Пью уже далеко не тот, а старого кобеля не выучишь новым трюкам. Я отлично знал, как он поступит. Ему непременно были нужны мои мучения, быть может, даже более, чем сама моя смерть. Пока ты трудился в мастерской, Шарль дал объявление в газетах и хорьки откликнулись сразу.

– Да, помню, они обещали нам помощь.

– Вот именно. А привлечь полицию было невозможно. Оставалось идти другим путём.

– Но получается, что теперь вы им должны?

– А-а, это когда ещё будет, – беззаботно зевнул он. – Сейчас главное объяснить смерть слепого инвалида как несчастный случай, ведь тот шимпанзе отнюдь не собирался убивать хозяина. Хотя и невольно оказал неоценимую услугу обществу. Но знаешь, я не могу сказать, что смерть мистера Дина Эрика Сен-Пью ляжет тяжким бременем на мою совесть.

Я секунду подумал, взял ещё один бутерброд и твёрдо решил: на мою не ляжет тоже.

Клянусь пресвятым электродом Аквинским!

Глава 7

Букингемская рапсодия

Наверное, сейчас, когда у меня самого есть дети, я не хотел бы для них лишнего риска и опасностей. Одна моя знакомая леди торжественно клялась, что её мальчик никогда не будет играть в войну, она просто не купит ему игрушечный пистолетик или саблю, а будет воспитывать в идеальных условиях непротивления злу насилием. Он вырос и стал блистательным офицером британской армии, сделав головокружительную карьеру в артиллерии, где мог убивать людей, не глядя им в глаза. Чем немало успокаивал совесть своей щепетильной мамы. Компромисс, да?

Признаем, что мальчишки просто не растут без опасностей, приключений, травм, и если им везёт, то вырастают в мужчин, для которых сама их работа уже риск. Как это и произошло в моём случае. Я случайно вырос и случайно дожил до седин, поэтому могу об этом говорить.

После учёбы у Лиса для меня не было иного пути, кроме служения своей Родине. Подчеркну: именно служения старой доброй Англии, а не тем временщикам, которые, захватив власть путём интриг или демократических выборов, периодически расшатывали её устои и предавали высокие светлые идеалы. Не знаю, был ли я прав? Но меня учили слушать сердце.

…Когда выпал первый снег, а у нас порой это бывает уже в конце осени, Шарль объявил о том, что принесли телеграмму для месье. Мы с учителем отложили французские шпаги (тщательным образом заточенные) и были вынуждены прекратить утреннюю тренировку. Почему вынуждены?

Потому что лысый дворецкий произнёс всего лишь одно слово – Букингем.

– Что, серьёзно? – не поверил я, потирая левое запястье, куда только что получил скользящий удар плашмя.

– Мне несколько раз приходилось оказывать дипломатические услуги разным королевским домам Европы, – пожал плечами мистер Ренар. – Британское правительство тоже не исключение, есть ситуации, когда они просто не могут обратиться в полицию. Что там, Шарль, прочтите вслух.

– Хорошо, месье. – Дворецкий развернул телеграмму. – Хм, тут только имя русского царя: «Иван Грозный».

– Это всё?

– Да, месье.

– Майкл, у тебя десять минут на сборы. Мы едем в Букингемский дворец. Дубинку можешь не брать, вряд ли нам понадобится оружие. Но захвати блокнот, тебе придётся много записывать.

Пресвятой электрод Аквинский, неужели мы действительно едем в лондонскую резиденцию королевы, в самое сердце Великобритании? В тот момент я даже не задумывался о странных причинах, побудивших моего учителя столь резко сорваться с места, одеться как денди (при условии, что он всегда был склонен к изрядному щегольству), взять трость из чёрного дерева с янтарным набалдашником (но без шпаги внутри), воткнуть в галстук серебряную заколку с рубином и хватать первый же попавшийся кеб на улице. Да что там, я толком не знал, кто такой Иван Грозный…

Рыжий возница, тряхнув гривой, на всякий случай потребовал повторения адреса, после чего, исполнившись священного патриотического духа, дал пары, распевая во весь голос:

Когда в лазурной дали вдруг возникло напряжение,

То ангелы-хранители запели в вдохновении:

«Правь, Британия, морями!

Правь, Британия, волнами!»

Англичане никогда не были рабами!

А все народы слабые, они не ровня нам.

Они своим тиранам пусть курят фимиам,

Но мы на нашем острове их лишены проблем –

Свободная Британия, на страх и зависть всем!

Случайные прохожие, мужчины, женщины и дети, останавливались, отставные офицеры или нетрезвые матросы и даже лондонские нищие вытягивались в струнку, патриотично отдавая честь нашему кебу. Должен признать, что это действительно было очень благородное и вдохновляющее зрелище. На минутку у меня слёзы выступили на глазах, я пытался встать, подпевать, набирая в грудь побольше воздуха, но мистер Ренар почему-то не разделял всеобщего ликования.

Лис мягко усадил меня обратно на сиденье:

– Не надо привлекать внимания, мой мальчик. Возьми себя в руки и вспомни, куда мы едем.

Я немножечко надулся. В кои-то веки в душе проснулось святое единение монархии и народа, а он меня так обламывает в проявлении лучших верноподданнических чувств. Наставник, разумеется, всё это заметил, но игнорировал. Он закрыл глаза, скрестил руки на груди и, откинувшись на кожаном сиденье, сделал вид, что спит. Даже посапывать начал…

Не слишком вежливый (если не сказать – возмутительный!) поступок, но как британский мальчик я не мог выразить своего возмущения, поэтому просто повыше поднял подбородок и гордо, по-английски молчал всю дорогу. Зато кебмен старался за двоих!

Тем не менее доехали мы достаточно быстро, менее чем за час. Королевская резиденция располагалась напротив Грин-парка, а сам дворец, ранее принадлежавший герцогу Букингемскому, был прекрасен. Со временем к нему добавили новые здания, флигеля, арку, большие сады и всё, что должно было свидетельствовать о величии и незыблемости британского трона! Многие европейские архитекторы убеждены, что последующие пристройки только испортили его, но, думается, они говорят так скорее от зависти.

Уже на подходе мы могли видеть гуляющих туристов и замерших на карауле королевских массивных гвардейцев. Уже несколько лет дворец охраняется полком гвардейской пехоты и полком кавалерии. В пехоте служат люди и медведи, последние, кстати, являются личной охраной королевы.

Помнится, когда я был маленьким, ещё лет шесть-семь назад, ирландские террористы совершили нападение на королевский поезд. То есть, когда её величество возвращалась в свою резиденцию после прогулки по Лондону в собственном паровом экипаже при минимуме телохранителей, в окружении ликующих подданных, из толпы вдруг выскочили несколько человек с кинжалами.

Полосуя клинками направо-налево, они кричали:

– Смерть тиранам! Свободу Ирландии! За святого Патрика!

Пока впавшие в шок люди и «близкие к природе» разбегались в разные