папа был здесь, — возразил Фин и увидел, как боль на мгновение затуманила ее глаза, прежде чем она собралась с силами и заставила свою угасающую улыбку стать прежней. Он обнял ее и продолжил шептать: — Ма, я тоже.

— Знаю, — прошептала она в ответ.

— Так давай сделаем так, чтобы он был с нами, — предложил Фин, и она моргнула.

— Что?

— Какую песню пели на вашей свадьбе? — спросил он, и боль исчезла из ее глаз, счастливые воспоминания вытеснили ее.

— Мы только начали, — ответила она, затем сосредоточилась на нем. — Вспомнила. «Хромой». Но Дасти ее пела.

— Держу пари, это было красиво, — пробормотал Фин.

— Красиво, — прошептала она.

— Ты напилась? — спросил он, ухмыляясь ей.

— Конечно, нет! — воскликнула она.

— А папа? — Продолжил Фин, и ее глаза скользнули в сторону, а губы дрогнули.

— Немного, — призналась она.

— В хлам, ма, он мне миллион раз рассказывал.

Она снова посмотрела на него.

— Рассказывал?!

— Эм... да.

Ее губы снова дрогнули, прежде чем она поделилась:

— Я была в ярости. Мариновала его. Медовый месяц оказался для него совсем не таким, как он ожидал.

Фин расхохотался.

— В течение первых двух дней, — пробормотала она сквозь его смех, и Фин продолжал смеяться.

Когда он остановился, она улыбалась ему, глядя на сына снизу вверх.

И это было искренне.

Затем сообщила:

— Больше не могла выдержать.

Фин снова расхохотался, притянув к себе мать, она тоже рассмеялась.

* * *

Ривера опустился на стул рядом с Майком, и Майк перевел взгляд на него.

— Брат, серьезно, я не могу пошевелиться. Я никогда в жизни так много не ел, — объявил Ривера. — Джерра подсмеивается. Она говорит, что я делаю это на каждом фуршете. Но, какого хрена? Это же шведский стол. Ешь, не хочу.

Взгляд Майка переместился на Джерру, которая танцевала с Дасти на деревянном танцполе, выложенном на траве во дворе Холлидея. Их партнером по танцу был Райкер, который, черт бы его побрал, поднял руки в воздух, раскачивал бедрами, прикусил нижнюю губу и выглядел как белый рэпер, окруженный классными белыми шлюхами.

Господи.

— И у меня есть еще одна проблема, — заявил Ривера, и Майк оторвал взгляд от своей смеющейся жены, ее хихикающей лучшей подруги, от того факта, что они делали все, что в их силах, чтобы подзадорить Райкера, и он посмотрел на Риверу.

— Какая? — спросил он.

— Моя тринадцатилетняя дочь влюблена, — ответил Хантер, затем мотнул головой в сторону танцпола.

Взгляд Майка вернулся назад, он высматривал и обнаружил симпатичную, темноволосую, с оливковой кожей тринадцатилетнюю Адриану, покачивающуюся в такт музыки, с тоской глядя на Джонаса, играющего на гитаре со своей группой.

Майк оглянулся на Риверу.

— Думаю, ты можешь успокоиться. У Ноу есть девушка. Или, точнее, двадцать пять девушек.

Ривера усмехнулся.

Майк продолжил:

— И она немного молода для него.

— Хорошо, — пробормотал Ривера и вытянул перед собой ноги в ковбойских сапогах.

Майк оглянулся на Джонаса. Группа его сына давала этот концерт для сестры бесплатно. Обычно они выступали за большие гонорары, места, в которых они обычно выступали, требовали больших сборов. Он каким-то образом зарабатывал музыкой себе на жизнь, играя по всему Инди, в Западном Лафайете и Блумингтоне на концертах в колледже, для них не было чем-то неслыханным отправиться в Чикаго, в Лексингтон или в Цинциннати, или Кливленд. Он не был рок-богом, но недавно они записали нескольких треков, им предложили более широкий тур по Среднему Западу, Югу и Техасу. Джонас перешел к написанию песен, что не удивило Майка. Они были более чем хороши, его друг сообщил ему об этом. Но Джонас был уверен в своем таланте; он не рвался подписывать контракт. Просто двигался по карьерной лестнице, ожидая, что все придет.

И, судя по всему, так и происходило.

И было понятно почему. Они играли на свадьбе, большой, почти с тремя сотнями гостей, но были феноменальны, и переполненный танцпол тому доказательство. Атмосфера, которую они создавали, была фантастической.

— Итак, рано или поздно это случится со мной, на что это похоже? — Спросил Ривера, и Майк оглянулся на него.

— На что похоже? Что чувствуешь?

Взгляд Риверы оторвался от него и двинулся через двор. Майк проследил за его взглядом и увидел Фина и Рис, тесно прижавшихся друг к другу, решив побыть наедине при толпе гостей.

Он видел их, прижавшихся вдвоем, не в первый раз. В такой день он видел их впервые — Фин в темном смокинге, Рис в струящемся ангельском свадебном платье.

И это было также не первый раз, когда, глядя на нее, у него сжалось сердце.

— Это чертовски больно, — пробормотал Майк, затем его взгляд вернулся к Ривере, и он закончил: — И я никогда не был так счастлив.

Кожа вокруг глаз Риверы стала мягкой, а губы расплылись в улыбке.

Затем он пробормотал:

— Помолись за меня, брат, чтобы Адриана нашла такого же, как Финли Холлидей.

Майк оглянулся на пару и увидел, что рука Фина обвилась вокруг шеи Рис сбоку. Он поднял голову, улыбаясь ей сверху вниз, вероятно, только что поцеловал ее. Затем кто-то приблизился, взгляд Риси скользнул в сторону, челюсть Фина на секунду сжалась, явно не желая, чтобы их момент нарушали.

Финли любил дочь Майка.

Больше, чем жизнь.

— Помолюсь, — заверил Майк Риверу и оглянулся на свою жену, ее подругу и чертового Райкера, который каким-то образом заполучил его малышку Мэнди, усадив ее себе на согнутую руку, продолжая вращать бедрами. Одной маленькой ручкой она обвила его толстую шею, другая, как и у Райкера, была сжата в кулак, сотрясая воздух. К ним присоединились, бросив вызов всему святому, Ронда, Одри, черт побери, даже Кирби и ужасающий белый мужчина, совершенно неумеющий танцевать Джорди.

Бл*дь.

* * *

— Сделай мне одолжение, — заявил Майк, входя в нашу спальню.

— Какое? — спросила я, втирая лосьон в руки.

Майк остановился в ногах кровати.

— Никогда, никогда больше не танцуй с чертовым Райкером.

Я разразилась смехом.

Майк не смеялся, даже не улыбнулся.

Я выдавила из себя смешок, произнеся:

— Это было весело.

— Господи, — пробормотал он, и его руки потянулись к пуговицам белой рубашки со складками спереди.

Я сдвинула ноги и засунула их под