Шрифт:
Закладка:
Асфальт показал им клочок бумаги.
— Нашел билет на полу, — сказал он.
Золто внимательно изучил его.
— Доллар пятьдесят? — воскликнул он. — Шестьсот человек по доллар пятьдесят каждый? Это… это же четыреста долларов!
— Девятьсот, — пробормотал Бадди все тем же безжизненным голосом, — но деньги тут ни при чем.
— Это деньги ни при чем? И ты такое говоришь? Какой же ты после этого музыкант?
Откуда-то все еще доносился рев толпы.
— После сегодняшнего концерта ты хочешь снова вернуться в подвалы и выступать для полудюжины зрителей? — спросил Бадди. — Золто, кто был самым знаменитым трубачом?
— Брат Рукисила, — моментально ответил гном. — Все это знают. Он спер золото с алтаря храма Оффлера, сделал из него трубу и играл волшебную музыку, пока боги не поймали его и не оторвали ему…
— Вот именно, — перебил его Бадди. — Но если ты сейчас выйдешь и спросишь у людей, кто самый знаменитый трубач, кого они вспомнят? Какого-то сильнорукого воришку или Золто Золтссона?
— Они… — Золто замялся.
— Вот именно, — продолжал Бадди. — Подумай об этом. Музыканту нужно, чтобы его слушали. Ты уже не можешь остановиться. Мы не можем остановиться.
Золто погрозил пальцем гитаре.
— Все дело в ней, — сказал он. — Она слишком опасна.
— Я могу с ней справиться!
— Да, но чем это все закончится?
— Главное не то, чем закончится, — ответил Бадди, — а то, с чего начать.
— Звучит как-то по-эльфийски.
Снова распахнулась дверь.
— Э… — проблеял Достабль. — Ребята, если вы сейчас не вернетесь на сцену и не сыграете еще что-нибудь, мы все окажемся в глубоком коричневом…
— Я не могу играть, — отрезал Золто. — От недостачи денег у меня дыхание перехватило.
— Но я же обещал вам целых десять долларов! — воскликнул Достабль.
— Каждому, — сказал Утес.
Достабль, который вообще-то не ожидал отделаться меньше, чем сотней, отчаянно замахал руками.
— И это ваша благодарность? Хотите, чтобы я себя без ножа зарезал?
— Если хочешь, мы тебе поможем, — предложил Утес.
— Хорошо, хорошо. Тридцать долларов, — поспешил согласиться Достабль. — Но мне придется лишить себя вечерней чашки чая.
Утес взглянул на Золто, который все еще переваривал фразу о самом знаменитом в мире трубаче.
— Среди зрителей было много гномов и троллей, — сказал Утес.
— Может, сыграем «Пещера глубока, гора высока»? — предложил Золто.
— Нет, — покачал головой Бадди.
— Но что тогда?
— Я что-нибудь придумаю.
Публика наконец вывалилась на улицу. Волшебники, столпившись вокруг декана, щелкали пальцами.
— Йе-йе-йе-йе… — пел обезумевший от счастья декан.
— Уже полночь! — воскликнул профессор современного руносложения и щелкнул пальцами. — А мне все равно! Чем займемся?
— Может, устроим тусню? — предложил декан.
— Может, что бы это ни было, — согласился заведующий кафедрой беспредметных изысканий. — К тому же ужин мы все равно пропустили.
— Пропустили ужин? — переспросил главный философ. — Ого! Вот что делает с людьми музыка Рока! Нам на все наплевать!
— Нет, я хотел сказать… — Декан замолчал. Он сам не понимал, что хотел сказать. — В общем, до Университета далеко. Думаю, мы можем зайти куда-нибудь, выпить кофейку.
— И съесть пару пончиков, — добавил профессор современного руносложения.
— А я бы не отказался от кусочка яблочного пирога, — сказал главный философ.
— Или торта, — добавил заведующий кафедрой.
— Кофе! — воскликнул декан. — О да! Идем в кофеюшник. И это правильно.
— А что такое кофеюшник? — удивился главный философ.
— Это то же самое, что кофейня? — спросил профессор современного руносложения.
Желудки настойчивым бурчанием напомнили волшебникам о пропущенном ужине.
Декан еще раз осмотрел свою новую блестящую кожаную мантию. Все без исключения признали, что он был очень крут. А особенно все восхищались надписью «РАЖДЕН, ШТОБ РУНИТЬ». И прическа удалась на славу. Он уже подумывал о том, чтобы сбрить бороду, оставив только узкие полоски по скулам, потому что это казалось ему правильным. А кофе… да, кофе тоже правильно. Он очень гармонично вписывается в происходящее.
А еще была музыка. Она была здесь. Была всюду.
Но было и еще что-то. Вернее, чего-то не хватало. Он не понимал, чего именно, знал только, что поймет сразу, как только это увидит.
В переулке за «Каверной» было очень темно, и только человек с очень острым зрением разглядел бы четыре прижавшиеся к стене фигуры.
А тусклый блеск украшений на одежде подсказал бы знающему человеку, что перед ним — элитные войска Гильдии Музыкантов, Гармоничные Подпевалы Гришема Фрорда. В отличие от других людей, которых, как правило, нанимал господин Клеть, эти были не лишены музыкальных способностей.
Кроме того, они посмотрели выступление группы.
— Ду-воп, э, ду-воп, э, ду-воп, — пропел тощий.
— Бу-бу-бу-бу, — откликнулся высокий. В такого рода группах всегда есть тощий и высокий типы.
— Клеть был прав. Если они и дальше будут собирать такие толпы, все остальные музыканты останутся не у дел, — сказал Гришем.
— О да, — согласился бас.
— Когда они выйдут из этой двери… — Еще три ножа бесшумно выскользнули из ножен. — …В общем, делайте все, как я.
Они услышали шаги, спускающиеся по лестнице. Гришем кивнул.
— И раз, и два, и раз, два, тр…
— ГОСПОДА?
Они резко обернулись.
И увидели темную фигуру со светящейся косой в руках.
Сьюзен одарила их жуткой улыбкой.
— НУ ЧТО, НАЧНЕМ С САМОГО ВЫСОКОГО?
— О не-е-ет, — простонал бас.
Асфальт отодвинул засов и вышел в ночь.
— Эй, что это было? — воскликнул он.
— Ты о чем? — спросил Достабль.
— Мне показалось, я слышал, как кто-то улепетывает со всех ног…
Тролль шагнул вперед. Раздался звон. Он наклонился и поднял что-то с земли.
— И они потеряли вот это.
— Так, какая-то безделушка, — громко произнес Достабль. — Пошли, ребята. Сегодня вам не придется возвращаться в ночлежку. Сегодня вы ночуете в «Гритце»!
— Это троллья гостиница? — недоверчиво спросил Золто.
— Она просто принадлежит троллям, — раздраженно отмахнулся Достабль.
— Ребята, я был там однажды, когда еще выступал в кабаре! — воскликнул Утес. — У них там такое есть! Вода течет из кранов почти в каждой комнате. Переговорная трубка, в которую можно проорать заказ на кухню, и парни в самых настоящих ботинках доставят еду прямо вам в номер! Все дела!
— В общем, наслаждайтесь! — улыбнулся Достабль. — Вы можете себе это позволить!
— А потом начнутся гастроли? — резко отозвался Золто. — Их мы тоже можем себе позволить?
— Не волнуйтесь, я все устрою, — великодушно сказал Достабль. — Завтра вы выезжаете в Псевдополис, это займет два дня, потом возвращаетесь через Сто Лат и Щеботан, как раз успеете приехать к среде, к Фестивалю. Нет, какая все-таки превосходная идея! Поработать на благо общества! Знаете, я всегда работал на благо общества. Это очень выгодно… полезно… для общества. В общем, пока вы будете в отъезде, я
