Одной из самых удачных была его поездка в Вуоккиниеми Кемской волости, где он познакомился с патриархом рунопевцем Архипом Перттуненом. Два с лишним часа Лённрот записывал руны, которые пел ему знаменитый сказитель, – 4100 стихотворных строк, больше чем кто-либо.

Собранный материал Элиас Лённрот опубликовал не сразу. Ему еще предстояло связать его в единый сюжет, решить, в какой последовательности расположить события, о которых рассказывают руны, и из нескольких вариантов историй выбрать один.

Героические песни составили только часть будущей поэмы. Лённрот дополнил их обрядовыми песнями, заклинаниями, а недостающие звенья сочинил сам, стилизовав их под народный фольклор.

Первое издание книги, в которую вошли 32 руны, Элиас Лённрот назвал «Калевала, или Старинные руны Карелии о древних временах финского народа». 28 февраля 1835 года он подписал к ней предисловие, и с тех пор эта дата отмечается в Карелии и Финляндии как день рождения «Калевалы» с театрализованными представлениями и карнавальными шествиями в костюмах героев народного эпоса.

Через 14 лет, в 1849 году, вышел новый полный вариант «Калевалы». В нем было уже 50 рун из 22 795 поэтических строк. Именно в этом издании народный эпос известен во всем мире.

Содержание «Калевалы» космогонично. В первых рунах говорится о сотворении мира дочерью воздуха Ильматар и рождении у нее сына Вяйнямёйнена. Вяйнямёйнен родился уже взрослым мужчиной и еще 8 лет плавал в море, прежде чем вышел на сушу в стране под названием Калевала. Герой засеял ячменем и рожью безлесную калевальскую землю и засадил ее деревьями. Помогали ему в этом мальчик-малютка Сампса Пеллервойнен и бог ветра Укко. А когда Калевале понадобился небесный свод, его выковал брат Вяйнямёйнена – кузнец Ильмаринен.

Однажды молодой и заносчивый лапландский колдун Йоукахайнен, узнав, что Вяйнямёйнен хорошо поет, вызвал его на песенное состязание. Но когда Вяйнямёйнен запел, конь Йоукахайнена превратился в скалу, шапка стала тучей, лук радугой, а сам он по пояс увяз в болоте. И наверняка погиб бы, если бы не пообещал Вяйнямёйнену в жены свою сестру красавицу Айно. Но, увидев старика Вяйнямёйнена, Айно предпочла броситься в море, чем выйти за него замуж.

Пришлось герою искать новую невесту в далекой холодной стране Похьёле. Хозяйка Похьёлы, злобная ведьма Лоухи, пообещала Вяйнямёйнену отдать в жены свою самую красивую дочь, но взамен потребовала выковать магическую мельницу Сампо – источник счастья и изобилия. Но выковать волшебную Сампо мог только кузнец Ильмаринен, и пришлось старому Вяйнямёйнену вернуться в Калевалу ни с чем.

В то же самое время сильный ветер подхватил Ильмаринена и перенес его из Калевалы в Похьёлу, прямо к дому старухи Лоухи. Несколько дней ковал Ильмаринен чудо-мельницу и на седьмой выковал ее из зерен ячменя, кончика лебединого пера, молока бесплодной коровы и шерсти овцы.

Вот уже и мелет Сампо,

Крышка пестрая вертится:

И с рассветом мелет меру,

Мелет меру на потребу,

А другую – для продажи,

Третью меру – на пирушки.

Увидев Сампо, Лоухи схватила ее и спрятала в горе в глубокой пещере за семью замками. Ильмаринен, выполнив работу, потребовал у Лоухи в жены ее дочь. Но не отдала хитрая Лоухи свою дочь за кузнеца, а посадила его в лодку, подняла сильный ветер и отправила лодку в Калевалу.

Через некоторое время Вяйнямёйнен и Ильмаринен вернулись в Похьёлу, чтобы забрать мельницу Сампо. Своим пением и игрой на кантале Вяйнямёйнен усыпил всех жителей Похьёлы, и друзья выкрали чудо-мельницу из пещеры. Когда же Лоухи проснулась и обнаружила пропажу, ярости ее не было предела. Обратившись в гигантскую птицу, колдунья бросилась в погоню. И уж совсем было вцепилась она когтями в Сампо, но не удержала. Мельница упала и разбилась, в когтях у Лоухи осталась только крышка. С ней она и вернулась в обедневшую Похьёлу.

Осколки Сампо упали в море, и лишь немногая их часть досталась Вяйнямёйнену. Но и их хватило мудрому герою, чтобы засеять пашни Калевалы и восстановить на небе космический порядок.

Преданья старины глубокой

Карелы, хотя и стали христианами, долго помнили свои языческие обычаи – вместе с крестиком носили обереги, а храмом для них всегда оставался лес.

В лесу нельзя было громко говорить, спорить и без надобности рубить деревья. А если все-таки приходилось, у дерева просили прощения. С особой предосторожностью подходили к рубке деревьев, предназначенных для строительства дома. Делать это следовало в новолуние в первые дни недели. Больше других почитались старые большие деревья, росшие рядом с домом. В их корнях жили духи предков.

Хозяином карельского леса был леший Лиеккиё. Прежде чем зайти в чащу, с ним надо было поздороваться и заверить в своих добрых намерениях. До смерти Лиеккиё не уморит, но напугать может сильно. Другое дело, – злой лесной дух Аджатара – заманит в чащу, да так, что никто и не найдет. Доброй хозяйкой леса была Миеликки – красавица с золотыми локонами, золотыми серьгами и золотыми браслетами на руках. Она украшала лес цветами, одевала в золото деревья, а верхушки елей и сосен в серебро.

Ближайшим соседом лесных духов был водяной Ветехинен с длинными волосами, зубами, как у собаки, и плавниками на ногах. Бывало, заманит на глубину посреди озера, запутает своими волосами и утянет на дно. Из всех водных духов наиглавнейшим был Ахти – старик в мантии из пены и с бородой из тростника. Ахти управлял волнами и загонял рыбу в сети рыбаков. Взамен его следовало задабривать и угощать первым весенним уловом – сварить рыбу и оставить ее в котелке на берегу.

Не только леса, озера и реки Карелии имели своих духов, но и обычные дома. В избе за печкой жил домовой. Он селился там, когда в доме впервые разводили огонь. С домовым старались поддерживать хорошие отношения, оставляли ему утром что-нибудь съестное. За это домовой охранял дом от пожаров.

В карельской бане хозяйничал банник. Баню обычно строили у воды. И чтобы банник и водные духи не ссорились, от духов надо было откупиться мелкой монетой. Банника чтили и побаивались. Никогда не ругались в бане. И не стирали там белье – для этого предназначался предбанник или настил перед баней. Чтобы не встретиться с банником в пустой холодной бане, перед входом следовало стучаться. И никто никогда не мылся в бане по ночам. Это было время самого банника и прочей нечистой силы.

Соловецкие святые Герман, Савватий и Зосима

Ежегодно 9 августа Русская православная церковь отмечает праздник в честь всех святых Соловецкого монастыря. В этом длинном списке около ста преподобных, святителей, блаженных и новомучеников. Но самыми первыми и самыми главными из них были основатели древней обители Герман, Савватий и Зосима.

У каждого из трех была своя особая миссия на островах. Преподобный Герман был первопроходцем. Неутомимый труженик, он родился в Тотьме в бедной семье, всю жизнь оставался безграмотным и, скорее всего, был этническим карелом. Он первым вместе с рыбаками в 1428 году побывал на безлюдном острове посреди Белого моря в двух днях плавания на баркасе. Но остаться там в полном одиночестве Герман не решился и вернулся на материк.

Где родился Савватий, его «Житие» умалчивает. Известно только, что в 1398 году он принял постриг в Кирилло-Белозерском монастыре и всегда стремился к аскетической отшельнической жизни. В поисках полного уединения он ушел в отличавшийся более строгим уставом Валаамский монастырь на Ладожском озере. Но даже здесь не смог достичь желаемого –