Они все собрались в великолепной библиотеке лорда Фоули. Банти была укутана в толстое шерстяное одеяло, в камине жарко пылал огонь. Лорд Ростон стоял рядом с дочкой, постоянно приглаживал волосы и выглядел совершенно растерянным.

Максимилиана довольно бесцеремонно вытирала одна из горничных. Он ощущал, как ерошат его шёрстку, и представлял, как он будет выглядеть после того, как эта процедура закончится.

– И что, милая, этот чудесный кот действительно знал, что вы в опасности? – спрашивал лорд Фоули у Сильвии.

Сильвия кивнула.

– Да. Макс у нас гений. Он чует тайну за версту.

Лорд Фоули чуть слышно пробормотал «как удивительно». Максимилиан постарался принять настолько благородный вид, насколько это было возможно с шерстью, торчащей в разные стороны.

– Значит, «Лунный свет» всё это время был спрятан в театре, – проговорила Арабелла. – Как жалко, что сейчас ожерелье, скорее всего, на дне озера. Ну, по крайней мере, никто не пострадал. Это самое главное.

С этими словами она посмотрела на Банти, и Максимилиан понял, что кто-то всё-таки пострадал. Арабелла потеряла свою лучшую подругу.

– Почему ты так поступила? – спросила она прерывающимся голосом.

Банти всё это время безмолвно смотрела на огонь, отказываясь принять от отца горячий сладкий чай или съесть пирожное. Она повела плечами и уставилась на Арабеллу.

– Почему тебе всегда достаётся всё самое лучшее? – огрызнулась она. – Знаешь, почему папа на самом деле согласился на эту дурацкую работу в архиве для твоего отца? Потому что нам нужны деньги. Мы распродаём всё подряд. Жемчужное ожерелье, которое оставила мне мама, нашу машину… Аэроплан у нас остался только потому, что никто не хочет его покупать. Твою диадему никто не видел много лет. Никому она и не была нужна. Почему бы мне не стать её владелицей? Это я её нашла! Всё было написано в дневнике баронессы. Она пошла в театр не для того, чтобы поджечь это дурацкое сооружение. Она пошла спрятать свои бриллианты, чтобы никто их не нашёл. А я нашла!

По щеке Арабеллы ползла слеза.

– Ой, Бантс, – всхлипывая, проговорила она. – Ну почему же ты просто не попросила о помощи?

Максимилиан смотрел на Банти. В парке она была такой злобной и жестокой, но сейчас казалась просто испуганной девчонкой. Он всё ещё помнил, как блеснуло лезвие ножа, прижатого к шее Сильвии, и как ему было больно, когда его швырнули на пол, но несмотря ни на что, ему было немного жалко Банти.

Лорд Фоули положил руку на плечо лорда Ростона.

– Мы сделаем для неё всё что можно, Ростон, – сказал он. – Наверняка сумеем добиться, чтобы это не попало в газеты. В конце концов, мы много лет были друзьями. Если бы ещё спасти портрет…

Максимилиан промяукал «нет ничего проще» и выскочил из комнаты. У него заняло много времени спуститься на первый этаж, а потом вернуться назад, волоча за собой тяжёлый холст. Когда он пробирался через большой холл, то ему послышались какие-то крики сверху, но коту некогда было разбираться со всякой чепухой. Какое счастье будет никогда больше не слышать слово «привидение» после возвращения в Лондон!

В библиотеке в это время лорд Ростон надевал на Банти пальто, а лорд Фоули отдавал приказание одному из лакеев доставить их в гостиницу в ближайшем городке.

Максимилиан дотянул картину до середины комнаты и, тыкая носом, стал разворачивать.

– Макс, ты просто чудо! – воскликнула Сильвия, когда на полу библиотеки все увидели портрет баронессы. – Где он был? Ой, как жалко, что ты не умеешь разговаривать.

Кот решил, что сейчас не время доказывать, что он умеет разговаривать, а проблема в том, что Сильвия не научилась его понимать. Вместо этого он со значением уставился на Банти. Девушка застегнула пальто и убрала с лица прядь волос.

– Портрет был в моей комнате, – угрюмо проговорила она. – Я его не повредила, так что не беспокойтесь.

Лорд Ростон печально покачал головой:

– Я понимаю, что несу ответственность за всё это. Девочки сказали мне, что Банти узнала о диадеме из дневника баронессы. Если бы я как следует выполнял свою работу и сам прочитал дневник, вместо того чтобы отдать его Банти, то всю правду о бриллиантах узнал бы я, а не моя бедная девочка.

Его слова напомнили Максимилиану об Оскаре. Хранит ли он до сих пор страницу, где сказано о спрятанных драгоценностях? И как он себя чувствует, как его лапа после того, как Банти его поранила? Макси взглянул на окно – может, Оскар сидит там? – но друга не было видно. Он перевёл взгляд на Сильвию, которая гладила Арабеллу по руке, и в этот момент краем глаза уловил какое-то движение за шторами, которые были задёрнуты, чтобы по комнате не гуляли сквозняки. Из-за них выглянула черная мордочка, и в библиотеку вошёл Оскар. Вначале Максимилиан подумал, что тот тащит часть дневника, но потом что-то ярко блеснуло в свете лампы и стало ясно, что на самом деле несёт Оскар.

Хромая из-за раны в ноге, он прошёл через всю комнату по направлению к Арабелле. Кот был мокрым, с его прилизанной чёрной шёрстки капала вода. Подойдя к девушке, он уронил свою ношу ей на колени, и она дёрнулась, почувствовав, каким холодным и мокрым это было. А потом Сильвия увидела, что принёс Оскар.

– Это от моего платья! – воскликнула она. – Это бриллианты!

Лицо Арабеллы засияло, она разгладила ткань, любуясь, как свет, отражаясь от камней, заставил разноцветные огоньки заплясать по комнате.

– Это тоже ваш кот? – спросил лорд Фоули.

Миссис Гарланд покачала головой.

– Почему-то выглядит знакомым, но нет, это не наш, – ответила она.

Максимилиан встал рядом с Оскаром и промяукал: «Это мой лучший друг Оскар, и я бы не раскрыл это преступление без него!»

– Ну, раз Максимилиану он нравится, значит, и для нас хорош, – сказала Сильвия.

– И он спас мои бриллианты! – радостно провозгласила Арабелла.

– Не забывайте, сколько всего сделал Макс, – продолжала Сильвия. – Он обнаружил, где Банти спрятала портрет, – вот почему он последовал за ней, когда она повела меня в розовый сад. Он знал, что она замышляет недоброе.