Тучи скрыли солнце еще утром, но робот мог приблизительно чувствовать время. По его мнению, сейчас было около шести вечера, и он надеялся, что дождь закончится до заката. Он сидел в комнате на табуретке и пробегал большим пальцем правой руки по струнам домры. Левой рукой он хаотично перебирал аккорды, а дождь все лил и лил.

Мария подошла сзади к Габриэлю и прикоснулась рукой к его плечу.

– Я же нас на завтра записала на смазку, – произнесла супруга, – и панели уже надо чистить.

– Перенеси.

Андроиды имели аналог человеческого сознания, и, как следствие, они были социальными существами. Когда сознание начало пробуждаться в роботах, они стали тянуться друг к другу. Из-за отсутствия полового влечения андроиды жили друг с другом, невзирая на подразумеваемый «пол», которого по факту не было. Выбирали роботы себе пару по интересам, по характеру.

Женщины-андроиды, которые в прошлом работали медсестрами, кассирами или продавцами, имитировали женский склад ума, мужчины – мужской. Габриэль полюбил Марию триста лет назад, и все это время они жили вместе и заботились друг о друге.

– Если дождь не пройдет, ты все равно поедешь? – спросила Мария, поглаживая Габриэля по спине.

– А у меня есть выбор?

– Они же обещали нас больше не трогать.

– Мало ли что они обещали.

– Ты хоть шкурой накройся. Плечо же вскрыто было и левая нога, не забывай.

– Даже если что-то сломается, нам хватит денег купить деталей.

– Я понимаю, но все же я не хочу, чтобы ты страдал.

Габриэль повернулся к Марии и обнял ее.

– Что? – спросила она.

– Мне так нравится, когда ты волнуешься за меня, – теперь уже он гладил ее по спине.

– А вот мне совсем не нравится, – она слегка оттолкнула его от себя.

– Я напишу тебе, если придется задержаться.

Через полчаса дождь стих, но Габриэль на всякий случай накинул на себя плащ из шкуры оленя, когда выходил из хижины. Мария, прощаясь с «мужем», пыталась сделать вид, что все нормально, чтобы не отпускать своего возлюбленного в путь с тяжелым сердцем, но Габриэль понимал, что на душе у нее груз беспокойства – предчувствие чего-то нехорошего.

Андроид сел в повозку, оборудованную козырьком от дождя (такую мог позволить себе далеко не каждый житель Евангелии), и тронулся в путь. Мария проводила его взглядом. Габриэль, перед тем как скрыться за поворотом, повернулся к ней и послал воздушный поцелуй. Андроиды сами не понимали, откуда взялся этот жест, но они знали его значение.

Габриэль залез рукой в сумку, висевшую под шкурой на лямке через плечо, и вынул оттуда небольшого каменного лебедя, который мог уместиться на ладони. Лебедь изгибал шею таким образом, что если подставить к нему второго лебедя, то их шеи вместе образовывали знак сердца. Второй лебедь был всегда у Марии. Триста лет назад Габриэлю и Марии один из друзей подарил этих лебедей. Лебеди символизировали любовь между роботами. Андроиды, как и в случае с воздушным поцелуем, понятия не имели, откуда произошла символика сердца, но в их культуре это означало то же, что и в прошлом у настоящих людей.

Когда Габриэль зажимал в ладонях лебедя, он представлял, что и Мария сейчас делает то же самое, и он как бы соединялся с ней, невзирая на расстояние. Вот и сейчас андроид, покачиваясь в повозке, сидел с закрытыми глазами, накрыв ладонями лебедя, и представлял перед собой Марию.

Мысли о Марии постепенно сменились мыслями о новом задании, ради которого его вызвали в столицу. По пустякам такого робота не стали бы дергать. Видимо, там случилось что-то серьезное.

Повозка Габриэля плавно рассекала ночную тьму, двигаясь по просеке. Андройд зажег масляную лампу для того, чтоб конь мог видеть дорогу. Пару раз робот слышал вдалеке волчий вой, но эти животные для него, как и для его коня, не представляли угрозы. Блуждающим огоньком казался Габриэль в этом океане густой ночи. Из-за разбитой дороги повозка ехала чуть быстрее пешехода. Андроид смотрел на деревья, проплывающие по сторонам. Лес должен был закончиться к утру, примерно через шесть часов.

– Да уж, дружище… тащить тебе еще и тащить меня, – по-доброму произнес Габриэль, обращаясь к коню, – ты, хороший мой. А что поделать, надо значит надо. Думаешь, мне хочется? Эх… никому не хочется.

Конь встрепенулся и резко остановился, когда на дорогу неожиданно выскочила фигура в черном плаще.

– Тише-тише-тише, – сказал Габриэль, наклонился вперед и коснулся коня рукой.

С обеих сторон от Габриэля из леса вышли по два андроида, также облаченные в черные плащи. В руках они держали оружие – кто-то булаву, кто-то меч, а один даже палицу с шипастым наконечником на цепи.

– Чего-то везешь? – спросил робот, стоящий на пути. Габриэль понял, что это вожак их банды, раз тот начал первым диалог.

– Везу. Очень ценный груз, – произнес Габриэль.

Вожак подошел к коню и похлопал его по спине.

Один из недоброжелателей зажег масляную лампу и поставил ее на землю.

– Что за груз? – спросил вожак.

– Себя самого, – с усмешкой ответил Габриэль.

Андроиды захихикали.

– На черный рынок везет себя продавать, – смеясь, произнес стоящий по левую руку робот.

Габриэль покосился на него, а потом снова уставился на вожака.

– Вылезай, – произнес тот.

– Погода что-то хулиганит, – Габриэль посмотрел на небо. Затянутое тучами, оно предвещало грозу.

«Было бы забавно, если бы сейчас этих идиотов залило дождем, – подумал Габриэль, – плащи у них, похоже, обычные тканевые».

– Вылезай, – повторил вожак.

– А ты имеешь право мне указывать? – Габриэль взглянул в лицо вожака, наполовину прикрытое тенью капюшона.

– Ребята, вытаскивайте его!

– Тихо, спокойно, – Габриэль поднял руки вверх, показывая ладони, – я не вооружен. Хорошо, я спущусь.

Грабители обступили его, когда он вылез из повозки. Вожак подошел к нему практически вплотную – стоял в метре.

«Отличная дистанция, дурачок», – подумал Габриэль.

– Где твое оружие? – спросил один из роботов.

– Та-а-а-к, уже неплохо, – надменно ответил Габриэль.

– Что неплохо? – спросил еще кто-то.

– В вас, я вижу, есть доля разумности. Правильный ты (он указал пальцем на одного из роботов) вопрос задаешь. Где же мое оружие? Хм… Наверное, я безумец, решивший один ночью ехать без оружия по маршруту, где часто пропадают люди. Да? Ну, или, может, есть причина, по которой я могу тут бесстрашно колесить взад-вперед сквозь ваши поганые сборища и не бояться, что кто-то мне навредит? Может, так? Как думаешь, ты… ты же главный в этой шайке самоуверенных болванов? – Габриэль взглянул на вожака.