Шрифт:
Закладка:
В эту минуту в комнату вошла «Мышка»; зубы ее так и сверкали, и широкая улыбка освещала ее смуглую физиономию. Она подошла к Пепси и «леди Джэн» с каким-то таинственным видом.
— Я вас, барышни, не поздравила с праздником, — сказала она на своем ломаном английском языке, — мне и в голову не приходило, что в этот день раздают подарки. Денег у меня нет на покупку кукол или игрушек — я вам принесла в подарок коврижку; говорят, она вкусная. Кушайте на здоровье! — и, говоря это, маленькая негритянка развернула большой лист желтой бумаги и вывалила на стол толстую коврижку из самой черной грубой муки.
Пепси сказала правду: праздник прошел очень весело. Приехали дети Пэшу, как было обещано, и навезли кучу гостинцев и сладостей. Какой был обед! «Леди Джэн» долго его вспоминала. Тетя Модя, не желая оставлять мужа одного в праздничный день, утром же вернулась к себе на ферму, а детям разрешила остаться до вечера.
Когда гости уехали и в скромной комнатке Пепси водворилась обычная тишина, «леди Джэн» заметила, что праздник прошел очень весело.
— А вот погоди! — говорила Пепси, таинственно улыбаясь — Наступит день карнавала, и тогда ты увидишь, как у нас веселятся!
Любопытство «леди Джэн» было сильно задето словами Пепси, и она с нетерпением стала ждать указанного дня. Время летело для нее незаметно среди ежедневных уроков и репетиций. Пепси учила ее читать, писать и шить; Диана заставляла ежедневно повторять гаммы, к немалой досаде старушки, которая настаивала, что девочка слишком еще мала, чтобы ей ломали руки бесконечными упражнениями.
За уроком музыки и пения следовала репетиция танцев, что всегда было огромным развлечением для Пепси и «Мышки». Пепси играла роль очарованного зрителя, а «Мышка» всячески старалась заменить мосье Жерара, становясь против танцующей девочки и хлопая в ладоши. Но что было всего уморительнее, это — живое участие голубой цапли, силившейся подражать своей юной хозяйке. Она то величаво выступала длинными ногами, то неуклюже прыгала на одном месте, то порхала из угла в угол, взмахивая тяжелыми крыльями и далеко уступая в грации старичку Жерару.
Раз как-то «Мышке» пришлось проходить мимо овощной лавки старичка Жерара, и ей удалось быть свидетельницей урока танцев, который «леди Джэн» брала у бывшего балетмейстера. С этой минуты черномазая плутовка не могла без хохота смотреть на маленького профессора танцев.
— О, мисс Пип! — говорила она, прибежав в первый раз к своей барышне и задыхаясь от смеха. — Кабы вы поглядели на мистера
Жерара, как он стоит, вывернув носки обеих ног, приподняв складки своих широких панталон, и затем начинает танцевать. Умора да и только!
«Мышка» тотчас стала в позу мистера Жерара и силилась изобразить его грациозные движения.
Пепси, глядя на нее, хохотала до слез.
— А наша мисс леди, — продолжала, не унимаясь, маленькая негритянка, — стоит против учителя и точь-в-точь повторяет каждое движение. Только у нее все так выходит, что глаз не отведешь, все смотреть хочется. Держит обеими ручками свою юбочку и кругом старика так и носится, так и носится! Ну, точно бабочка!
— Замолчи, трещотка! — остановила «Мышку» Пепси, вытирая слезы, вызванные судорожным смехом — Вот ты стоишь, чтоб тебя хорошенько потрепать за то, что ты позволяешь себе насмехаться над таким почтенным старичком, как мосье Жерар.
Видя, что мисс Пепси не на шутку рассердилась, маленькая негритянка обиделась и, уходя к себе в кухню, ворчала:
— Разве я насмехаюсь? Я только рассказала, что видела! Кто же виноват, что старик так уморительно скачет, точно стрекоза!
Накануне ожидаемого карнавала «леди Джэн», входя утром к Пепси, была очень удивлена: ни орехов, ни миндаля, ни горячего сиропа не было; весь рабочий стол ее друга исчезал под обрезками розовой материи, над которою Пепси усердно трудилась, сметывая какие-то полотнища и пришивая банты и оборочки.
— Пепси, что это такое вы делаете? — спросила, подбегая, девочка.
— Шью домино! — отрывисто сказала Пепси, у которой весь рот набит был булавками.
— Домино? — повторила девочка — Это что за слово? Я о нем никогда не слышала.
— Ничего нет мудреного; ведь ты никогда не бывала на праздничном маскараде, — сказала Пепси, выкидывая булавки и расправляя с довольной улыбкой совсем уже сметанное детское домино.
— Для маскарада? Я ничего не понимаю! — сказала «леди Джон», немного обиженная таинственным видом Пепси.
— Ну да, я готовлю это домино кое для кого ко вторнику! — говорила Пепси, продолжая секретничать.
— Пепси, милая, скажите, для кого? Если это секрет, я никому не расскажу!
— Я шью домино для одной моей знакомой девочки! — протянула Пепси, выразительно щелкая ножницами и таинственно улыбаясь.
«Леди Джэн», охватившая было ручонками шею своего друга, вдруг задумалась, как будто огорчилась, отошла от Пепси, вскарабкалась на стул и стала пристально следить за быстрыми, ловкими движениями рук убогонькой.
А та посмеивалась и продолжала резать материю, пришивать оборочки и насаживать банты.
— Неужели, леди, ты не догадываешься, для кого я это делаю? — спросила она, не отрывая глаз от работы.
— Верно, для Софи Пэшу? — робко заметила «леди Джэн».
— Совсем нет: та девочка мне вовсе не родня!
— Других я не знаю!.. Пепси, да помогите мне угадать.
— Ах ты, глупенький, глупенький мой цыпленочек! — засмеялась Пепси.
«Леди Джен» широко раскрыла глаза и, подумав с минуту, вдруг вся вспыхнула от радости.
— Это мне? Мне! Неужели мне? — вскричала она, соскакивая со стула и бросаясь целовать своего друга — Милая, хорошая вы моя Пепси! Отчего вы мне сразу не сказали?
Пепси рассказала «леди Джэн», что тетя Модя приезжала спозаранку и приглашала «леди Джэн» ехать со всеми ее детьми в молочной повозке на улицу Канала, чтобы посмотреть на карнавальное шествие. Жестяные кувшины будут вынуты, на их место поставят отдельную скамеечку, чтобы можно было усадить младших детей.
Пока Пепси угощала свою любимицу завтраком, она сообщила ей подробно все планы тети Моди относительно завтрашнего дня. Ребятишки горячо упрашивала мать устроить это так, чтобы «леди Джэн» вместе с ними приняла участие также и в уличном маскараде. Баловница-мать с этой целью и прикатила к Пепси спозаранку.
— Что станешь делать? — говорила, смеясь, тетя Модя, входя в комнату Пепси ни свет ни заря, — Ты уж, милая, не пеняй на меня! У моих детей правило — коли веселиться, так уж веселиться. Для них немыслимо, сидя в повозке, любоваться на народный праздник или
