Он хорошо помнил, как тихо было в той комнате, долгое время ее дверь вообще не открывалась; он помнил, как мать Стеллы с покрасневшими от слез глазами иногда присоединялась к ним и пыталась робко постучать в закрытую дверь. От нее же они узнали, что все дело в пропавшем англичанине, хотя она так и не призналась, откуда ей стало о нем известно.

В то время миссис бесконечно долго скрывалась от всех и наверняка выходила в туалет или на кухню только в том случае, если никто не стоял на часах у ее двери. И однажды, когда уже не было надежды на то, что в неприступной комнате еще дышат, ключ повернулся изнутри, дверь открылась и раздался решительный голос:

— Чего вы ждете, давай, давай бегом на качели! Самое время для парочки печальных историй. И кстати, с этих пор называйте меня только «миссис Элдерли» — и никак иначе, сможете запомнить?

Это случилось много лет и бесчисленное число сантиметров назад, с тех пор прошло больше половины жизни Адриана. Он посмотрел на миссис, которая стала намного старше и гораздо словоохотливее. Но сейчас, казалось, она не знала, с чего начать, чтобы открыть свою тайну. И когда Адриан уже собирался спросить, что же она хотела рассказать, миссис Элдерли тихо произнесла:

— Я никогда не говорила об этом, так как все это ужасно банально. Ты не можешь даже представить, насколько банально. Ужасно заурядно, совершенно обычно.

— Начинай наконец, — поторопил ее Адриан и невольно подумал о Дато, который наверняка еще никого не спас, не уберег от исчезновения, тем более вместе со Стеллой.

— Ну хорошо, хорошо, хорошо. У меня была самая обыкновенная интрижка в окружном управлении. С одним женатым англичанином.

Адриану не понравилось, что миссис сказала «интрижка», ему было неловко слышать это слово от старой женщины, пусть даже у нее и были ярко-рыжие волосы.

Но миссис продолжала говорить, а Адриан — слушать.

— Он служил у нас вахтером, Дэввд Турпин, в течение многих лет он был первым, кого я видела, приходя по утрам на работу в окружное управление. Мой муж уже давно умер, и мои отношения с мужчинами тоже, а Стелла еще не появилась на свет.

Адриан вздрогнул, когда услышал ее слова. Стелла еще не появилась на свет.

Он знал, каково ощущать это. Когда Стеллы не было рядом.

— Все произошло на одной из офисных вечеринок, — продолжала миссис Элдер — ли. — Ты можешь себе представить, каким волнующим может быть подобное мероприятие? В окружном-то управлении. — Она слегка улыбнулась и продолжила свой рассказ: — Англичанин тоже был там. Я тогда подумала: конечно, так и должно быть. Он всегда здесь, англичанин. Вот только он сказал не «Доброе утро, фрау Мараун», как говорил обычно внизу на входе, а неожиданно предложил: «Пойдем, выпей со мной глоточек».

Я задумалась. Он уже целую вечность находился в нашей стране, сначала в английской армии на легкой канцелярской работе, а потом, когда войска вывели из Германии, стал вахтером в окружном управлении. Его жена, моя коллега с третьего этажа, тогда провернула что-то противозаконное. Все это было так давно. Словом, он уже целую вечность жил в нашей стране и сказал напрямую: «Пойдем, выпей со мной глоточек».

— А что ответила ты? — спросил Адриан.

— То, что я всегда говорила, когда ко мне приставали мужчины: «Я пожилая женщина и замужем». Видишь ли, для таких случаев мое обручальное кольцо еще вполне годилось. А что касается глоточков, то я уже давно завязала с ними.

— А потом?

— Потом он начал мысленно переводить мои слова на английский язык. А после этого спросил: «Миссис Элдерли, но на один-то танец у вас еще остались силы?» В тот вечер его жены там не было, и наш танец несколько затянулся — он продолжался годы; но однажды англичанин решил, что теперь он будет для меня только вахтером, и никем больше. Он боялся жены, это был настоящий животный страх. Он приходил в ужас оттого, что в его жизни номер один что-то изменится, если кто-нибудь проведает о его жизни номер два. Знаешь, что он заявил на прощание? «Моя миссис, теперь ты снова свободна и вольна поступать как знаешь!» Понимаешь, он даже не потрудился сделать хоть какую-нибудь ошибку в этом проклятом богом предложении. Ошибка помогла бы. Какое-нибудь неправильное окончание, хоть что-нибудь. Ну вот, тра-та-та, с тех пор я была вынуждена постоянно помнить о его предложении. Оно как нож вонзилось в мою спину. Оно и сейчас торчит там, такие слова рано или поздно срастаются с тобой, а потом поверх них нарастает новая кожа, и в какой-то момент ты привыкаешь к ним.

Миссис громко вздохнула, ее рассказ, кажется, утомил ее.

— А его жена — что она была за человек? — спросил Адриан скорее из вежливости, так как почувствовал, что эта история начала ему надоедать. Она напоминала криминальные сериалы, которые он раньше смотрел вместе со Стеллой.

— Я не знаю, — пожала плечами миссис Элдерли. — Я всего лишь несколько раз видела ее мельком — окружное управление огромное, ты же знаешь. Она натворила там много дел: фальшивые документы, взятки, много чего. Он рассказал мне об этом по секрету. Стоило мне донести на нее, и тогда его жизнь номер один сразу бы лопнула. Ни одному англичанину в мире не пришлось бы покидать меня, в этом не было бы никакой необходимости.

— Но мы все думали, что он… то есть… что он… умер, — сказал Адриан.

— Сначала он был жив. Тогда вы были совсем маленькими. И ты еще не жил здесь. А умер он позднее, несколько лет спустя, когда это уже давно не было моей историей. Никто не понял, почему я так вела себя. Только вы. Возможно, потому, что никогда и не хотели знать, что же со мной произошло на самом деле.

— Так что же, что с тобой тогда произошло?

— Ну так вот. Как обычно, я сидела утром за завтраком. На столе лежала газета — в этом не было ничего необычного. Я машинально перелистывала ее, но только для того, чтобы занять левую руку. И вдруг увидела нечто непостижимое — там было написано: «Внезапно нас покинул Дэвид Турпин». Сообщение о смерти когда-то ушедшего от меня англичанина. Сообщение о том, что его уже невозможно вернуть. Я поняла это гораздо позже. Азбучная истина. Человек окончательно