Урсула фыркнула, явно не найдя слов, и развернулась, захлопнув за собой дверь.

«Один ноль в пользу вампира». По крайней мере, у него оставался шанс.

— Она ни в коем случае не предложила бы тебе секс.

Неуверенные слова Блейка заставили его повернуть голову.

Это не заставит его выдать еще больше секретов, например, о поцелуе с Урсулой… довольно страстном. В этот раз его сводный брат не спровоцирует его на опрометчивые высказывания. Поэтому Оливер только пожал плечами.

— Думай, что хочешь.

Достаточно плохо, что Майя знала об этом. Он мог только надеяться, что она не передаст эту информацию Габриэлю. Зная о его приверженности приличиям, он немедленно отстранит Оливера от дела и поручит кому-нибудь другому присматривать за Урсулой. Хотя это не настоящее дело. В данный момент это выглядело так, словно Оливер просто помог девушке в беде. Он надеялся, что скоро выясниться имеет ли это какое-то отношение к их фирме.

А пока ему предстоит исправить то, что напортачил.

Когда он взялся за дверную ручку, то почувствовал ладонь Блейка на своем плече.

— Эй, что ты задумал?

Оливер бросил многозначительный взгляд.

— А на что это похоже? Я иду в гостиную. — Он сбросил чужую руку. — Так что, если ты не возражаешь…

— Не в одиночку.

— Неужели тебе больше нечем заняться, кроме как шпионить за мной?

Блейк прищурился.

— Мне не пришлось бы шпионить за тобой, если бы ты хорошо себя вел.

— Что за чушь, это относится к тебе! Если я правильно помню, ты только что пытался подкатывать к ней. И ты говоришь мне о хороших манерах?

Не оглядываясь, Оливер открыл дверь и вошел в гостиную. По пятам шел Блейк. Похоже, его полоумный брат не понял намека.

Урсула стояла у окна, вглядываясь в темноту, хотя ничего не могла рассмотреть из-за света в гостиной, отражающийся в стекле. Она обернулась, услышав его шаги.

— Я не хотел тебя напугать. — Оливер указал на окно. — Тебе следует отойти. Кто-то может тебя увидеть. Не уверен, что за нами никто не следил.

Она быстро отошла от окна и подошла к камину. Хотя он и не заметил слежку, но следовало признать, что был слишком занят, чтобы уделить должное внимание этому.

Урсула вздернула подбородок и посмотрела прямо на него.

— Я хочу позвонить родителям.

На мгновение он задумался над ее просьбой, но уже знал свой ответ. Оливер не мог позволить ей ни с кем связаться. Не раньше, чем Кейн подтвердит ее рассказ.

— Позже.

Ее глаза пылали гневом и болью.

— Ты ничем не лучше вампиров, которые держали меня в плену.

— Это несправедливо. Я никоим образом не навредил тебе.

— Но ты запер меня точно также, как это сделали они. Ты не позволяешь разговаривать с родителями. И как долго ты продержишься, прежде чем напасть на меня ради крови? Сколько?

Прямо сейчас он хотел закричать, но стиснул зубы.

— Никогда! Я не дикарь. И докажу это.

Что он говорил?

— Как? — бросила она вызов.

Не сводя с нее глаз, он бросил приказ.

— Блейк, принеси мне бутылку крови из кладовки.

— Что? — спросил его сводный брат. — Ты серьезно?

— Ты меня слышал.

Раздался скрип ботинок Блейка по деревянным половицам, когда он выходил из комнаты.

Урсула с сомнением на него посмотрела.

— Что ты пытаешься сделать?

— Я докажу, что цивилизованный и не хочу твоей крови.

Он понимал, что лжет, но должен был убедить ее в обратном. Или никогда не получит желаемого: ее тело под своим, тяжело дышащее в экстазе.

— Выпив кровь из бутылки? Это ничего не докажет!

Она, вероятно, права, но это давало понять кое-что еще.

— По крайней мере, ты будешь знать, что на следующие двадцать четыре часа я сыт и безопасен для тебя. Если ты действительно провела последние три года с вампирами, то должна знать их привычки, желания и потребности. Ты знаешь, что у вампира нет желания нападать на тебя ради крови, если он сыт.

Последовал почти незаметный кивок. И все же сомнение в ее глазах не исчезло.

— Это не значит, что я в безопасности от тебя.

Он встретился с ней взглядом и молча с ней согласился. Нет, она не в безопасности. Возможно, у него получится утолить голод, который Оливер испытывал к ней, питаясь больше обычного, но как подавить желание, которое росло в его животе?

Мог ли он действительно присматривать за Урсулой, не поддавшись искушению прикоснуться к ней, поцеловать, прижаться сильнее? Или огонь, который она разожгла своим поцелуем, выйдет из-под контроля и потребует, чтобы он взял ее и раздел? И как только она окажется обнаженной под ним, найдет ли он в себе силы не укусить? Он сильно сомневался.

Как у него вообще могли возникнуть такие мысли, зная, через что ей пришлось пройти? Последнее, чего она, вероятно, хотела, — это чтобы мужчина возжелал ее, не говоря уж о том, чтобы прикасался.

Не в силах опровергнуть ее заявление, Оливер отвернулся. Он был рад, что его избавил от ответа приход Блейка с бутылкой крови.

— Спасибо.

Не теряя ни секунды, Оливер открыл крышку и поднес к губам. Кровь была ужасна: безжизненная, пустая и холодная. Но его беспокоила не температура, а тот факт, что он не может вонзить клыки в человеческую плоть во время питания. Сейчас все иначе и не вызывало такой трепет, который он испытывал, охотясь на человека и питаясь от него.

Эта оставляла у него ощущение пустоты. Но он проглотил кровь. Его тело насытится, как он и сказал, и не станет жаждать кровь Урсулы несколько часов. Хотя это совсем не значит, что его разум удовлетворен… часть его все еще жаждала охоты, чтобы почувствовать острые ощущения от погружения своих клыков в живого, дышащего смертного.

Из-под полуопущенных век Оливер заметил ее изучающий взгляд. Она не выказывала отвращения к его поступку. Возможно, время в плену лишило ее чувствительности или научило хорошо скрывать свои чувства.

Поставив пустую бутылку на стол, он вновь обратился к ней:

— Вероятно, ты хочешь отдохнуть. Я покажу тебе гостевую комнату.

— В гостевой комнате беспорядок, — заявил Блейк. — Она забита коробками с одеждой Роуз, поскольку шкаф в главное переделывается.

Оливер оглянулся на Блейка.

— Я забыл. Тогда пошли в мою комнату.

— Я не буду спать в твоей…

Он поднял руку, чтобы прервать ее.

— Я не буду ей пользоваться. Кроме того, там есть туалет с ванной, на случай если ты захочешь…

Его голос