Стихия Зла, шаг четвертый

Я использовал покров, чтобы окружить себя силой Вечных равнин, собрать ее побольше вокруг правого кулака, а потом с размаху врезал им прямо по несущейся к нам трещине. Ударь я просто по стене – и максимум оставил бы вмятину. Накопи я побольше сил, можно было бы напустить порчу на пару десятков квадратных метров древней кладки. Но сейчас благодаря попытке Короля нас достать я смог запустить прямо противоположную духам силу в мягкое подбрюшье башни воронов.

– И что дальше? – Самайн с горящими глазами смотрел, как вокруг меня начинает раскручиваться черный вихрь, прикрывая от рушащихся камней и сжимающихся перекрытий.

– Подождем тринадцать минут, разве забыл? – ухмыльнулся я. – Заодно найдем Тинги и Варуса, как я и обещал. Зло будет сжирать этажи башни: если они догадаются не бежать от этого, то, когда мы до них доберемся, я их прикрою и перекину к нам.

– То есть башня не будет разрушена до конца? – облегченно выдохнула Лаура. Несмотря ни на что, ей хотелось сохранить свой дом, хотя девушка-ворон сейчас и сама не понимала почему.

– За тринадцать минут с учетом моих нынешних сил – точно нет, – ответил я.

– А если постараешься? – неожиданно из воздуха прямо передо мной появилась Кафра. Снова.

Причем я ведь даже не успел ее почувствовать: чертовы колебания, устроенные Маликолусом, и созданный мной водоворот Зла сбили чувствительность. Так что, если бы девушка с татуировками работала на Короля воронов, даже не знаю, сумел бы я отбить ее удар.

– Ты не помешаешь нам! – у Самайна тоже сбилась интуиция – кстати, интересный факт – и он, не просчитав мотивы Кафры, попробовал на нее прыгнуть.

Ученик Атона вложил целое море стихии Жизни в свой удар – как, собственно, он всегда и делал. Выглядело это мощно, а Кафра при этом даже не думала защищаться. Только повернулась на мгновение к Самайну, оценила его своими черными, похожими на часть татуировки глазами и снова уставилась на меня. Чертова самоубийца. Пришлось вмешаться. Я на мгновение отвлекся от Зла и запустил навстречу атаке тощего бога сгусток Обмана. Как и раньше, моя основная стихия смогла нейтрализовать силу демиурга, так что я не только выключил сияние вокруг меча Самайна, но и заодно оборвал его прыжок, заставив рухнуть в целом метре от цели. К счастью, тот в итоге вроде бы понял, что Кафра не собирается нам мешать.

Понял, но вот осознать, почему хозяйка башни так себя ведет, пока не получалось ни у ученика Атона, ни у воронов клана, ни даже у меня.

– Спрошу еще раз, – Кафра тем временем опять заговорила. – Если постараешься, сможешь разрушить мою башню за оставшиеся двенадцать минут?

Она пристально смотрела на меня, и стало очевидно: ее просьба – это не часть какого-то хитрого плана, когда говорят одно, а имеют в виду совсем другое. Нет, она на самом деле хочет разрушить то, что долгие тысячи лет было ее домом, центром ее силы. Почему?.. Разве что на нее так повлиял наш недавний разговор?

– Зачем? – в таком деле, которое у нас намечалось, гадать было опасно.

– Ты оказался прав, – просто ответила Кафра, и ее татуировки словно стали больше, наполняя тьмой тело девушки. – Смерть меняется, и мне не нравится, в каком направлении все идет.

– И ты решила умереть? – выпалила Лаура. Серьезно, и опять именно она подняла эту тему. Впрочем, в ее глазах, возможно, других вариантов и не было. Но вот я в свое время видел духов стихий, тех, кто мог позволить себе гораздо больше, чем все местные повелители башен. И если Кафра решила замахнуться на следующую ступень развития, то жертва в виде собственной башни вполне могла бы оказаться той самой ценой.

Девушка в татуировках кивнула. Лауре показалось, что ей, и она вспыхнула от гнева. Но я увидел, что кивок предназначался мне, в ответ на мои мысли, которые я сейчас и не думал скрывать. А наоборот транслировал Кафре через связывающую нас стихию Смерти.

– Молчать! – я остановил Лауру, а потом посмотрел на хозяйку башни. – Я готов попробовать. С тебя энергия, чтобы довести дело до конца.

Кафра снова кивнула, а потом, пройдя как будто сквозь все еще стоящего у нее на пути Самайна, положила руку мне на плечо. Тело в тот же миг словно пронзило молнией, словно я подключился к сети, причем не обычной на двести двадцать, а сразу на все триста восемьдесят. Впрочем, в какой-то мере так все и было. Только меня наполнило не электричество, а стихия Смерти, которая скопилась в башне воронов за все это время. Тяжелая и густая, словно застывшая за ночь смола.

Я несколько мгновений привыкал к ней, а потом, пропустив через семь своих алтарей из будущего, направил в водоворот Зла. Тот сразу же взлетел до потолка, разбрасывая волны во все стороны, а мы как будто рухнули вниз. Вернее, так только показалось. На самом деле мы-то как раз остались на месте, а вот башня начала с огромной скоростью разрушаться, опускаясь на нас и сгорая в пламени Зла этаж за этажом. Мимо летели камни, стены, лица воронов. Последних я по возможности старался выкидывать за пределы столкновения стихий. Не хотелось нарушать чистоту запущенной реакции, ну и лишних жертв тоже.

Вот я вернул Кораксу и Лауре их братьев. Белобрысый Варус и рыжий Тинги даже не поняли, как именно очутились среди нас… Но мне некогда было следить за ними. Требовалось удерживать водоворот, тем более что я почувствовал появление точек силы, которые пытались перебороть меня. Те, что попроще – это явно лейтенанты. Те, что посильнее, от каждой из которых меня словно швыряло из стороны в сторону, а из носа текла кровь – генералы. Мелькнула мысль, что если бы сильнейшие члены клана не сидели в разных концах башни, а собрались вместе, я бы просто не устоял.

А потом был Король воронов. Маликолуса я увидел через призму запущенного мной ритуала, и он выглядел как огромный серый шар. Словно солнце Смерти, готовое сжечь все, что попадется ему на пути. И башню, которая дала ему эту силу, и меня, и даже все Кровавые поля. Мы столкнулись всего на мгновение, и мне показалось, будто я со всего размаху врезался в стену, настолько плотна оказалась стихия Короля. На долю секунды все замерло, и в этой точке равновесия я словно висел в воздухе, а напротив меня оказался огромный, метра под три, бородатый мужик с длиннющими черными усами. Первый король Смерти и духов вообще, которого мне довелось увидеть своими глазами.

– Вот ты какой, проклятый бог, – оценил он меня.

А потом солнце окружающей его стихии Смерти начало сжигать меня, а я ничего не мог поделать. Вокруг не было воздуха, не было других стихий, даже само время как будто усохло, и энергия из моих алтарей будущего стала течь не больше, чем тонкая струйка воды по высохшему руслу ручья. Я терпел, ожидая, что Кафра вмешается – это было бы так удачно, проверить ее силу и намерения – но девушка-дух словно пропала. Мое время стремительно приближалось к концу, и тогда я был вынужден пойти на крайние меры. Как и во время недавнего испытания я выпустил наружу свои стихии. Их внутри меня оставалось совсем немного, но для создания искр объем не имел особого значения.