— И чего делать будем? — спрашивает меня боцман с обеспокоенным видом осматривая горизонт.

— Они же без мотора, дрейфуют — вспомнил я умное слово, и сказал его только для того, чтобы не молчать.

— Понял! Молодцом Витька! Хоть ты и раздолбай, но соображаешь! Идём по направлению дрейфа, всем смотреть внимательно! — боцман повернул катер по ветру и зарядил в ракетницу первый сигнальный патрон — каждые двадцать минут буду пускать ракеты. Витька и Миронов — вперёдсмотрящие, я и Антонов смотрим с правого борта, остальные с левого.

Сижу на мешках с углем на носу катера и сморю вперёд, рулевой по фамилии Миронов которого назначил боцман мне в напарники тоже, ну это и понятно, как он может куда-то ещё смотреть, если он на руле? Позади, время от времени, боцман стреляет жёлтым огнём. В катере тишина, говорить нет возможности и желания, погода значительно ухудшилась.

Уже стемнело, когда впереди мелькнула красная точка. Красная! Это ракета!

— Прямо по курсу! Пять градусов правее! — ору я.

— Где? Не вижу! — это боцман пробрался ко мне и направив бинокль в указанную мною точку пытается разглядеть самолёт.

— Далеко ещё! Чего ты там рассматриваешь?! Полный ход командуй, видишь темнеет, и погода портится! И ракеты давай!

Боцман больше не спорил. С интервалом в одну минуту в воздух взлетели три белые ракеты, а катер существенно прибавляет ход.

— Я тоже вижу! — кричит рулевой, да, по-моему, все на катере уже увидели, как в том направлении куда указал я, одна за другой в воздух взлетают красные ракеты.

Самолёт болтался на волнах. На борту надпись — «СССР Н–2». Биплан с двумя моторами. Интересная конструкция, моторы расположены на верхнем, основном крыле и установлены друг за другом — один винтом вперёд, другой винтом назад. Нижние крылья короткие и похожи на понтоны, они тоже обеспечивают самолёту плавучесть. Несмотря на то, что самолёт довольно большой, кабина пилота открытая! Нас радостно встречали семь человек, размахивая шапками и другими предметами одежды. Ого, какая команда большая!

Боцман, отогнав от румпеля матроса сам встал за управление катером и вывел его параллельным курсом к биплану. Брошенный конец тут же примотали к стойке верхнего крыла, однако подтягивать нас для швартовки не стали.

— Здорова водоплавающие! Рады вас видеть! Мы уж думали вы там заплутали и не найдёте нас — закутанные в меха и обтянутые кожей мужики похожи на чёрных толстячков. Из-за темноты кто именно говорит не понятно.

— Не пальцем деланные! — солидно отвечает боцман — могём кое чего. Время нет мужики. Штормить начинает. Давай, цепляйте буксир, потащим вас к плавбазе.

— Не торопись морячок. До плавбазы не успеем дойти. Тут в нескольких милях остров есть, а в нём бухта. Туда надо идти! Вы там переждёте, а мы починимся, если сможем конечно. Так оно лучше будет. Наш штурман говорит, что нас туда ветром несёт, дойдём быстро. Пойдём к «Алеуту» — утомим самолёт! У нас уже воды в фюзеляже столько, что не успеваем вычерпывать! — голос говорящего не на шутку встревоженный. Переживает мужик.

— Погодь! Мне капитан приказал вас до базы тащить! Если самолёт будет тонуть — снять с него людей и всё равно на базу! — запротестовал боцман — так что цепляйтесь и пошли! Или бросайте к чертовой матери самолёт и в катер!

— Пошли к острову! — тихо шепчу я на ухо боцману. Непогода уже разгулялась не на шутку, мне реально страшно. К тому же на самолёте есть настоящий штурман, который знает куда плыть! А мы столько уже на катере прошли, да в разных направлениях, что точно не найдём обратную дорогу, по крайней мере с таким «штурманом» как я — мозги включи! Если кто-то узнает, что мы могли самолёт спасти, но не стали, нас всех на кукан натянут! А эти «орлы» молчать не станут.

— Но капитан сказал… — запротестовал тихо боцман, только голос у него какой-то не уверенный уже, поэтому я его сразу перебил. Нахрен мне эти морские приключения с неизвестным исходом, если рядом есть Земля!

— У летунов рация есть! Пусть запросят «Алеут» и всего делов. Капитан же не знает, что тут сейчас творится. Скажет самолёт топить и людей снимать, я сам ему днище пробью!

— Понял тебя Витька — шёпотом отвечает мне боцман и тут же уверенным голосом обращается к лётчикам — запрашивайте «Алеут» по рации! Как начальство скажет — так и сделаем! А пока заводим буксир. Пока возиться будем уже всё ясно станет.

— Хрен с вами! — зло сплёвывает наш недавний собеседник — Романов! Свяжись с плавбазой!

Завести буксир на гидросамолёт оказалось не так просто. Хорошо, что я в этом мероприятии участия почти не принимал. Волна уже почти метр! И нас и летающую лодку бросает из стороны в сторону, мы уже все мокрые, брезентовые штормовки не особо спасают от накатывающих на нас волн, а самолёт при каждом перекатывании через водяные валы почти цепляет крыльями воду. Хорошо, что посредине катера установлен котёл паровой машины! От него идёт тепло, и как-то ещё можно обогреть заледеневшие и мокрые руки.

Никто из нас, в том числе опытный боцман, гидросамолёты никогда не буксировали и руководство работами взял на себя один из лётчиков. Непростое это дело оказывается, а в штормовом море, так вообще — почти невозможное.

При буксировании приходится решать кучу задач: как, не повредив гидросамолета, передать ему буксирный трос; как закрепить буксирный трос на гидросамолете; каким курсом и с какой скоростью буксировать его.

По приказу летчика, катер занял место на ветер от гидросамолета, и матросы травят конец пенькового буксирного троса, к которому мы быстро привязали поплавки. Гидросамолет при этом стоит на донном плавучем якоре, иначе его дрейф будет быстрее дрейфа буксирного троса с поплавками. Волнение большое и лучше не рисковать, подходя близко. Воспользовавшись багром, летчики подхватили конец и завозились на фюзеляже, рискуя свалиться в воду. Боцман подсвечивает им керосиновым фонарём. Как пауки летчики вяжут целую систему из троса и оттяжек из линя. Для выравнивания гидросамолета они закрепляют оттяжки за крайние стойки крыльев, обернув их кусками брезента и вяжут амортизирующую систему. Сам трос цепляют в последнюю очередь, на это смотреть