— Прости, дочка, он как-то неожиданно появился на пороге и сразу же меня заболтал.

Хмыкаю.

— Да уж, он это очень хорошо умеет делать.

Мама продолжает нервно сжимать руки.

— Что-то плохое случилось, да? — ее голос дрожит от волнения.

Поспешно мотаю головой, чтобы не углублять её состояние.

— Нет, мам, все в порядке. Нам удалось все уладить, и я отвязалась от него. Но в следующий раз, пожалуйста, звони мне и уточняй, нужно ли говорить кому бы то ни было, где меня искать.

Мама быстро кивает и встает. Подходит ко мне, нежно гладит по голове.

— Знаешь, как ты можешь загладить свой косяк?

Смеюсь.

— И как же? — рука мамы ненадолго замирает, но я слышу в её голосе улыбку, и это придает мне уверенности, чтобы продолжать.

— Пройди лечение, ма.

Она качает головой.

— Ладочка, это дорого, ты же знаешь.

— Это только ты считаешь, что дорого. На самом деле там подъемная сумма, и я готова все эти расходы взять на себя.

— Ладочка, ну у меня же тут огород.

Громко цокаю и распахиваю глаза, встречаясь с глазами мамы.

— А внука ты как собираешься нянчить? Со своим скачущим давлением.

Мама непонимающе хлопает глазами.

— В-в-внука?

Угукаю.

Мама радостно вздыхает и стискивает мое плечо.

— Серьезно? Ты беременна? — улыбка на её лице согревает.

— Беременна.

— Боже, да это чудо же. Доченька.

На глазах выступают слезы. Мама знала всю мою ситуацию и все диагнозы, которые я слушала после неудачной беременности. И она больше меня всегда верила, что мне будет послан ещё малыш, что я достойна стать матерью.

— Чудо, — шмыгаю и тут же оказываюсь прижатой к груди мамы.

— Я так рада. А кто папочка?

Напрягаюсь. И мама явно это чувствует.

— Поняла, ладно, не поднимаю больше тему. Сейчас современность, можно и без отца рожать.

Смеется, и я расслабляюсь.

— Ма, ну так что с лечением?

Перестаю дышать, пока жду её ответ. Она тихо смеется.

— Ну а куда же я сейчас денусь-то? Пролечусь.

С этим выяснили. Осталось ещё один момент сообщить маме. Набираю побольше воздуха в легкие.

— И ещё, мам.

Она усаживается рядом со мной и обнимает за плечи.

— Что ещё?

Пожевываю губу.

— Я тут решила пройти учебу, пока не родила и пока есть возможность.

— Правда? Учеба — это правильно. Я всегда говорила, что кадры с различными пройденными курсами и повышениями квалификации ценятся намного сильнее, чем специалисты, просто окончившие университет.

— Только там учеба у папы в городе, и я решила пожить у него это время.

Мама на какое-то время замолкает. Кажется, даже улетает куда-то в свои мысли. И я уже переживаю, что по этой новости я не услышу её мнения, но потом с её губ срывается быстрый вздох и на лице снова расцветает улыбка.

— Вот и отлично. Пусть папа тоже поучаствует в твоей жизни.

Подмигивает мне.

— И про внука узнает заодно, а то все считает, что молодой и нестареющий.

Прикрываю рот и смеюсь.

— Спасибо, мам.

— За что? — вопросительно выгибает бровь.

— За понимание и поддержку.

Глава 17

Проскальзываю в приемную к генеральному, а у самой в груди сердце колотушкой долбит по ребрам. Попытки выровнять дыхание приводят только к тому, что я начинаю волноваться ещё сильнее. Больше всего я сейчас боюсь, что Сергей может просто ради того, чтобы насолить мне, не отпустить меня сначала в плановый отпуск, а потом ещё и в неоплачиваемый, на четыре месяца. Хотя буду плясать, отталкиваясь уже от того, к чему приведет наш с ним разговор.

И да, я уже продумываю пути, по которым я буду следовать после возвращения и рождения малыша. Самый простой вариант — это попросить маму о помощи. Но мне больше, по сути, не на кого положиться. Я не смогу и работать, и ухаживать за малышом. Остаться у отца я не смогу. Вся моя жизнь сосредоточена тут. И мне нравится мой город.

— Привет, Ада, — в приемной бойко стучит по кнопкам Оксана, с кем-то переписываясь, и даже после моего появления она не поднимает глаз от экрана ноутбука.

— Привет, а большой босс у себя? — неуверенно переступаю с ноги на ногу и сцепляю руки в замок.

Хочется убрать их в карманы платья, но я понимаю, что это будет выглядеть глупо и неуместно.

Оксана в ответ угукает, а потом, видимо, о чем-то вспомнив, все же отрывается от компа.

— Только у него встреча через десять минут, — испуганно хлопает глазами, и на её лице появляется виноватая улыбка.

— Мне хватит, — я же, наоборот, стараюсь улыбаться как можно увереннее и радостнее.

Хоть у меня внутри настоящая буря. Я не представляю, как я уеду отсюда на несколько месяцев. Не представляю, как обживусь там, у папы. Но я одновременно с этим рада, что мне есть где спрятаться. А спрятаться нужно…

— Ну тогда проходи. Хотя, — она переходит на еле слышный шепот, — он опять не совсем в хорошем настроении. Уже все нервы мне высосал своими вспышками и психами. То кофе холодный, то бумага недостаточно белая. Я лучше предупрежу.

Сочувственно улыбаюсь.

— Держись.

Оксана подмигивает, распрямляет спину и приглаживает аккуратный пучок.

— Держусь, куда же я денусь. Работа мне нравится, а уж начальники у меня разные были. Прорвусь.

Она сообщает по селектору Ржевскому, кто к нему пожаловал, а у меня колени становятся мягкими после его разрешения войти.

Ну надо же. Решил снизойти и выслушать.

Оксана подмигивает мне и снова погружается в переписку.

Тру ладошки друг о друга, стирая с них влагу, и стучусь. И снова его низкий голос за дверью заставляет меня ощутить себя желешкой, которую собираются проглотить. Без сожаления…

— Добрый день, Сергей Витальевич.

Босс задумчиво вертит между пальцами ручку и, прищурившись, следит за каждым моим шагом.

— Снова Витальевич, — кривая усмешка заставляет меня сильнее сжать кулаки и не реагировать на его недовольный тон.

— Мы вроде все обсудили, — с трудом нахожу подходящие слова.

Я буду выкать и держать дистанцию, несмотря на то, что под сердцем растет его ребенок. Я понимаю, что расставание в нашей ситуации — самое правильное решение. Не собираюсь я быть любовницей, которая родит ему внебрачного ребенка.

Он медленно кивает.

— Я вас слушаю, Лада.

Из его уст выканье совсем непривычно. Но мне нужно молча смириться и не показывать, как мне неуютно от его тона. Надо по максимуму отстраниться и сказать то, зачем я сюда пришла.

— Я хотела попросить у вас отпуск без содержания.

Он вопросительно выгибает бровь и подается