повернулся ко мне. – Роуз, подумай и ответь сегодня. Договорились?– Хорошо, папа.Он подошел ко мне. Поцеловал в лоб, и они вместе с Финном покинули зал.Мне надо было выпить. Срочно.Вместо того чтобы пойти и найти алкоголь, я осталась в конференц-зале. Я стояла у окна, обнимая себя руками и размышляя о папином предложении, об их пари, о том прочем, что задолжал папе Мун. Я не знала, как ко всему этому относиться, особенно меня беспокоило предложение. С одной стороны, оно было стоящим, потому что с наших с Майком плеч свалится целая гора в виде громоздкого кредита, не позволяющего модернизировать мастерскую. С другой стороны, это – шантаж. Шантаж моего отца. Хотя его понять можно. Это дело всей его жизни, и он хотел расширить свой бизнес так же сильно, как и я – свой. А с третьей… Недельная поездка и необходимость общаться все время пребывания в Ирландии с Джорджем Муном.Вот тут я совсем себя не понимала. Когда находилась на расстоянии от него, ненавидела и очень четко вспоминала о причинах ненависти. Когда же он был рядом, я таяла, словно снег на солнце. Я не могла противостоять его обаянию. Мне нравились его взгляды, как будто я единственная в мире женщина, достойная его внимания. И эти мириады чувств могли пролететь через мой организм за какую-то минуту. От ненависти до обожания. Странно? Не то слово.Погрузившись в свои мысли, я не заметила, как позади меня встала тень. Глядя в отражение серых глаз в оконном стекле, я пыталась понять саму себя. Мун просто молча стоял за моей спиной и смотрел через то же стекло. Потом он слегка коснулся ладонями моих обнаженных плеч. Я вздрогнула и покрылась мурашками. Его теплые ладони, не встретив сопротивления, двинулись вниз по рукам, оставляя за собой ощущение выжженной кожи. Он достиг локтей и переложил руки на талию. Когда я ничего не предприняла, чтобы оттолкнуть его, он мягко потянул меня за талию и начал разворачивать лицом к себе. Я повернулась, но рук он не убрал, оказавшись со мной в максимальной близости. Я встретилась с ним взглядом. И в его глазах снова увидела восхищение, обожание и обещание таких вещей, о которых вслух не говорят.– Роуз, – хрипло прошептал он и наклонился ко мне, словно готовясь поцеловать.– Мистер Мун, – так же хрипло и шепотом ответила я.Он улыбнулся и слегка покачал головой, теснее прижимаясь ко мне. Снова этот запах, от которого кружится голова. Это ощущение, словно по коже бежит стадо мурашек.– Назови мое имя.– Нет.– Почему, Роуз?– Потому что имя – это слишком личное. Я не могу. Если я это сделаю, все станет слишком реальным.– Это и так реально, детка. Скажи мое имя, пожалуйста.– Нет.– Я заставлю тебя кричать его, – снова усмехнулся он.– Только если будешь отрезать мне ногу или применять другие способы насилия, – мой шепот стал игривым, на что он слегка рассмеялся, а затем снова стал серьезным.– Нет, Розали, мне не понадобится насиловать тебя. Только если сама об этом не попросишь.Все мое существо запылало. Между ног чувствовалось напряжение, а мысли разбрелись, оставив мозгу возможность посовещаться с сердцем о предложении Муна.Мун говорил, продолжая при этом поглаживать мою талию. Затем его руки переместились на поясницу. Растопырив пальцы, он положил ладонь на обнаженный участок, а мизинец просунул под платье, поглаживая чувствительную кожу. Обнаружив, что на мне нет нижнего белья, он напрягся.– Нет трусиков? – ошарашенно спросил он.– Под это платье они не надеваются, – почему-то засмущавшись ответила я, опустив глаза на его галстук-бабочку.Он поднял указательным пальцем руки, не занятой поглаживанием поясницы, мое лицо за подбородок. И я снова перевела взгляд к его глазам. В них на этот раз бушевала страсть, цвет был похож на плавленое олово.– Ты сводишь меня с ума, – хрипло прошептал он и, наклонившись к моей шее, резко вдохнул через нос, слегка постанывая. – Ты чудесно пахнешь.– Ты говоришь это и своей девушке? – У меня уже подкашивались ноги и я начала дрожать от его прикосновений и намеков. Я не могла избежать сарказма. Хотя нет, это был не сарказм, а способ узнать о его положении.– У меня нет девушки, – прошептал Мун мне в ухо и прикусил мочку. Это простое действие послало новую партию мурашек по моему телу и спровоцировало повторный стон.– Джордж! Вот ты где! Дорогой, нас уже ждут, идем! – раздался визгливый писк за его спиной.Мы оба вздрогнули, как будто очнулись ото сна. Он на секунду зажмурился и стиснул челюсти. Когда он открыл глаза, там уже не было серой пылающей дымки, в них осталась только стальная решимость.Я выглянула из-за его плеча и увидела шикарную блондинку. Ну, если шикарными считать наращенные волосы, накладные ресницы и надувную грудь. Меня словно окатили ледяной водой. Нет девушки, твою мать? Я посмотрела на Муна, который было приоткрыл рот, чтобы что-то мне сказать, но я его опередила:– Знаешь, как сильно я тебя ненавижу? – прошипела я. – Так сильно, что, если тебя переедет грузовик и у меня будет шанс спасти твою жизнь, я им не воспользуюсь. Так сильно, что, если у тебя будет аллергия на кошачью шерсть, подарю тебе кошку. Так сильно, что готова предать мечту и поцарапать твой «мустанг», – последние слова уже просто царапали горло. Это слезы пытались скопиться в уголках глаз или просто я давно не моргала? Меня трясло от ярости. Я злилась, в первую очередь на саму себя. Я ведь знала, знала, что связываться с ним – плохая идея, но как можно было устоять?– Роуз.– Пошел. На. Хрен. Долбаный. Ублюдок!Я оттолкнула Муна от себя и пулей вылетела из зала, пробежав мимо удивленно приоткрывшей рот блондинки. Кстати, губы у нее тоже искусственные. Я пробежала к дамской комнате и, влетев в нее, закрыла с грохотом дверь. Меня там встретила Моника, которая красила губы. Я на секунду забыла о своем инциденте с индюком и в неверии уставилась на нее.– Моника?– Да, моя рыжая бестия. – Она улыбнулась своей широченной улыбкой, с одной накрашенной губой. В руке подруга держала тюбик с алой помадой.– Что ты здесь делаешь? – сквозь попытку отдышаться спросила я.– Крашу губы, – невинно ответила она и продолжила наносить помаду, повернувшись к зеркалу.– Но ты сказала, что не можешь прийти.– Я так сказала, потому что хотела сделать сюрприз. Я пришла с Морганом. Только я ищу тебя уже добрых