У меня телефон сел.

– А… Да. Сейчас.

Брагин несколько раз оглядывается, пока идет к столику, где он оставил зарядное. И под этим его то и дело возвращающимся к ней взглядом Маня чувствует себя по меньшей мере мисс мира. Ей хочется, чтобы он всегда смотрел на нее так. Мечты-мечты…

– Спасибо. Я сделаю пару звонков, пока не принесли ужин, ты не против?

– Нисколько.

Маня возвращается в спальню, но увидев количество пропущенных, звонить никому не решается. Просто пишет в семейный чат, что с ней все в порядке. А для особенно недоверчивых, вроде брата и папы, делает селфи.

«Простите, телефон сел. Я сейчас за городом с друзьями. Нашли собачку. Никто не хочет взять?». Прикладывает фото Принца, вообще не рассчитывая на то, что найдет желающих. Ее цель – отвлечь. И переключить родню с обсуждения ее поспешного отъезда на что угодно другое.

«С какими друзьями, Мань? Нам ведь и Наташа твоя звонила, и Лилечка»

«С новым друзьями. Вы их не знаете. Все, ребят, меня зовут ужинать. Если будет что-нибудь вкусное, спрошу рецепт. Подумайте насчет песика».

Признаться, Маня не без основания опасалась, что будет хуже. А тут, считай, пронесло. Никаких тебе упреков и требований отчитаться о каждом шаге. Странно…

Маня откладывает телефон и таки достает из сумочки косметику. Оказывается, вместо блеска для губ она взяла красную помаду. Ну, да… Сумочку-то она собирала, отправляясь к Браге на день рождения. Пока Марфа раздумывает, стоит ли ей марать губы красным, или это будет слишком вызывающе, приносят горячее.

– Мань, ну ты скоро там? – кричит Арс.

– Бегу! – Марфа проходится помадой по губам. Получается на удивление ровно. – Ну и чем нас будут потчевать?

– Мясом.

– Можно было даже не спрашивать, – усмехается Маня, обозревая стол. Вместо того чтобы поставить две тарелки напротив, им накрывают рядышком. Марфа осторожно садится.

– Больно?

– Ну, такое… – отводит глаза. Она уже давно поняла, что мимо внимания Арса ничего не проходит. По крайней мере, пока он сфокусирован на предмете. Даже если в комнате царит полумрак, разбавляемый лишь пламенем свечей и мягким светом, идущим от камина. Чтоб там Брага не говорил, он тот еще романтик. Маня отчетливо понимает, как ей повезло. И поэтому ей реально жалко всех тех несчастных женщин, которые зачастую проживают свою жизнь, даже не догадываясь, что может быть так… Красиво и хорошо.

– О чем думаешь?

– О съемке. Если бы тебя не было, я бы уже достала текст и начала его править.

– Но я есть. И я запрещаю тебе отвлекаться от своей драгоценной персоны.

– Хорошо, – кивает Маня, страшно довольная, что Брага сам не заметил, как попал в сети. – Тогда рассказывай. – Добавляет бодро.

– Что рассказывать?

– Да что угодно о себе.

– Все обо мне написано в Википедии, – оскаливается Арс, явно не желая углубляться в тему. Маня демонстративно откладывает приборы. Встает… – Ты куда?

– За телефоном.

Тот хоть и не полностью, но подзарядился. Маня возвращается за стол. Открывает поисковик и начинает зачитывать:

– Арсений Валерьевич Брагин. Бизнесмен, владелец активов… шестой номер в рейтинге Форбс за такой-то год… Ух ты. Шестой! А много надо денег, чтобы туда попасть?

– Тьма. – Арс смотрит равнодушно. Отпивает из бокала. Ему явно не нравится то, что Маня устроила, но она почему-то не может остановиться. В конце концов, он сам ее отослал к Википедии, тем самым зачем-то подчеркивая, что она ни черта для него не значит.

– Старший внебрачный сын Валерия Семеновича Брагина, – настойчиво продолжает зачитывать Маня. – Господи, я не знала, что на обстоятельствах рождениях до сих пор делается акцент. Какое-то средневековье. Еще бы написали бастард. – В ответ звенящая тишина. Марфа еще больше тушуется. И, вероятно, поэтому очень сильно переигрывает, изображая восторг, зачитывая следующий тезис: – А вот это уже интересно…

– М-да?

– Еще бы! Вот послушай: Арсений Брагин – заядлый холостяк, что, впрочем, не мешает ему пользоваться повышенным вниманием у женщин. В разное время Брагин имел отношения с…

– Достаточно.

– Почему? Тут как раз пишут про звезд Голливуда. Учитывая теорию о пяти рукопожатиях, можно сказать, я теперь знакома аж с самой Дженифер…

– Ты мазохистка?

– Нет! Я просто не понимаю, почему мне нужно читать Википедию, чтобы хоть немного тебя узнать! Неужели так сложно поделиться со мной хоть крохой чего-то личного?

– Зачем?

Чтобы я обманулась! Чтобы хоть на секунду забыла, зачем мы здесь и почему.

– Ты сам запретил отвлекаться от собственной персоны.

– Я немного не то имел в виду.

– Понятно. Ну… ладно, – сникнув, Маня возвращается к своему бифштексу. Брагин, напротив, зло отбрасывает вилку в сторону. Та звякает, ударяясь о край тарелки. Брага под нос ругается.

– Ну, окей. Черт с тобой. Что ты хочешь знать?

– Да что угодно! – оживляется Маня. – Какую-нибудь глупую историю из детства или юности, которая бы позволила мне чуть лучше тебя понять…

– Информации о том, что я внебрачный сын, тебе недостаточно?

– Это ни о чем мне не говорит.

– Что ж… Давай я тебе расскажу, как это обычно происходит. Вот смотри. Живет себе мужик. Очень… очень богатый мужик. Он, конечно, женат. На правильной девочке из хорошей семьи. Но вокруг него всегда вьются бабы. Большинство из них понимают, что роль любовницы – максимум того, что им светит. Но бывают и такие… Я их называю отчаянными. Которые думают, что если они залетят – мужик все бросит и на них женится. Ребенок для таких барышень – всего лишь приманка. Которая в теории, конечно, может сработать. Но скорей всего – нет. И тогда от приманки избавляются. Спихивают сначала на нянек, а как подрастет – отправляют в интернат. Нет-нет, только не надо на меня так смотреть! Интернат хороший. Аж в самой Англии. В таких обычно учатся представители королевских фамилий и дети каких-нибудь шейхов…

Голос Браги звучит монотонно, как будто скучающе. А у Мани сердце обливается кровью. Она уже не рада, что вообще подняла эту тему. Совсем…

– Мне очень жаль, что твое детство сложилось так, – шепчет она.

– Как?

– Без родительской любви и ласки.

– Да плевать. Когда мне захочется ласки, всегда находится та, которая меня приласкает. Вот, например, как сейчас. Ты же приласкаешь меня, Манюня?

Маня