Хотя мысль о друзьях заставляла ее не думать ни о чем, кроме них.

— Мои друзья, как…

— С ними все в порядке. — Адела с веселым видом подперла подбородок ладонью. — Как и все это время. Я слышала, что твоя Первопроходка особенно полезна со своими навыками. Многие Первопроходцы борются с веревками — всеми этими тончайшими волокнами, материалами, обработанными человеком… но я слышала, что она справляется с ними без особых проблем.

— Элис очень талантлива. — Эйра не смогла сдержаться, ее голос слегка смягчился.

— С ними ничего плохого не случится… пока.

— Такое зловещее, затянувшееся «пока», о котором вы постоянно напоминаете мне, — пробормотала Эйра.

— Я довольно зловещий человек. — У Аделы была зловещая улыбка, но она не вселила в Эйру того страха, который могла вызвать когда-то. В целом, королева пиратов была скорее отчужденной или колючей ученой, чем пиратом… или королевой.

До тех пор, пока Эйра игнорировала похищение и заточение, от которых у нее урчало в животе, и болела спина.

— Теперь покажи мне что-нибудь еще, что ты изучала, и как ты использовала магию…

Эйра снова сделала, как ей сказали. Их разговоры начали сосредотачиваться на тонких способах, которыми Эйра использовала магию иначе, чем Адела. Она начала чувствовать себя источником новых магических идей и применений.

Когда закончился последний дневник за день, Адела постучала тростью по полу.

— Хорошая работа. За твою усердную помощь сегодня я оставлю тебя в живых до завтрашней ночи.

— Ваша щедрость не знает границ. — Дверь открылась, Эйра встала. Ворона, как обычно, ждала.

— Не забывай об этом. — Адела ухмыльнулась, и Эйру вернули в трюм, который теперь был до боли знакомым.

Той ночью, доедая свой рацион, качество которого несколько улучшилось, и глядя на звезды, Эйра решила, что Адела — меньшее зло, чем Столпы.

Значительное улучшение по сравнению с ямой.

И хотя Адела регулярно угрожала ее жизни, в этом не было той чистой злобы, которая была у Столпов. Если верить королеве пиратов, ее друзья также были в безопасности. Возможно, это было лучше, чем просто «в безопасности», если Элис буквально постигала все тонкости корабля… или с ними обращались как со слугами? Или хуже? Но что-то в Аделе, команде и всей атмосфере не произвело на Эйру такого впечатления. К тому же, Дюко ни за что не потерпел бы, чтобы с Ноэль так обращались.

Что вернуло Эйру к ее теории о том, что доброта Аделы была совсем неслучайной. Адела жалела ее и друзей гораздо больше, чем была известна королева пиратов. Должна же была быть какая-то причина, верно?

Прежние подозрения Эйры относительно ее возможного родства с Аделой снова всплыли в ее сознании. Она докопается до сути, так или иначе. Она, без сомнения, узнает правду. Так ли это, как сказала Адела, или что-то большее.

На следующее утро Эйра целенаправленно вошла в каюту. Со стороны Вороны больше не было толчков и насмешек. Пиратке надоела эта игра, или ей сказали прекратить шутки.

Эйра подошла к своему обычному креслу и села, скрестив ноги и сложив руки на коленях с властным видом. Адела заметила перемену в поведении, слегка вскинув голову и изогнув брови. Но она ничего не сказала, и Эйра предположила, что это означает, что ей предоставили слово.

— Мы занимаемся уже пятый день, — начала Эйра, сохраняя ровный тон и констатируя факт. — Судя по скорости, с которой мы путешествуем, и меняющемуся ландшафту, я подозреваю, что мы будем в Офоке в течение следующих одного или пары дней.

Берега реки становились все более песчаными, и в воздухе чувствовался слабый запах соли. Земли вокруг них становились более болотистыми и плоскими. Все это предвещало появление моря, основываясь на знаниях Эйры о Меру.

Понимающая улыбка скользнула по губам Аделы.

— Точная оценка. Я бы не ожидала меньшего от девушки, которая выросла среди кораблей и доков Опариума, и которая проявляла живой интерес к Меру. К чему ты клонишь?

Эйра не помнила, чтобы рассказывала Аделе, где она выросла, или о своем почти пожизненном увлечении Меру. Теперь, когда она подумала об этом… Пайн или Фен прокомментировали суеверия Опариума. История Эйры была хорошо известна даже команде Аделы.

Ее сердце попыталось пропустить удар при мысли о том, что Адела проинформировала их всех о ней ради ее защиты. Но пока она была сосредоточена.

— Прежде чем мы прибудем в Офок, я хочу, чтобы вы помогли мне восстановить мою магию.

Адела откинулась на спинку стула. Она положила оба локтя на подлокотники и сложила кончики пальцев вместе, задумчиво поднеся их к губам. Температура воздуха упала, и Эйру охватила дрожь. Каждый скрип при легком покачивании лодки внезапно стал оглушительным.

— Зачем мне это делать?

— Потому что я более ценна для вас своей магией, — осмелилась сказать Эйра. Это была смелая оценка, но она думала об этом, беспокоясь за друзей ночь за ночью.

— Ты так думаешь?

— Да. Иначе, зачем бы вы задавали мне все эти вопросы? Вы собирали идеи для нового применения своих сил или модификации старых техник. Держу пари, вы никогда никого не обучали некоторым из этих навыков. Или, если и так, они не могли справиться с ними так, как я уже справилась. — Эйра слегка наклонилась вперед, положив предплечье на стол. Ее кожа покрылась мурашками. Холод, исходящий от Аделы, был предупреждением, но она все равно продолжала настаивать. — Если вы восстановите мою магию, я смогу помочь вам не только гипотетическими обсуждениями.

— Если я восстановлю твою магию, ты воспользуешься ею, чтобы попытаться убить меня. Что тебе, несомненно, не удастся, но тогда я буду вынуждена убить тебя. Мертвая ты никому не будешь полезна.

Эйра заметила, что Адела не отрицает, что она может быть полезна живой. Надежда согрела ее.

— Зачем мне пытаться убить вас, если это означает мою собственную смерть? Разве я не показала, что неравнодушна к жизни, работая с вами до сих пор?

— Люди совершают глупости, когда чувствуют, что сила на их стороне.

— Тогда, я полагаю, вам придется пойти на риск.

— Придется? — Ее тон был скорее удивленным, чем оскорбленным.

— Я, безусловно, рано или поздно исчерпаю свою полезность без магии. В этот момент, я уверена, вашим выбором будет убить меня или восстановить магию. По крайней мере, у последнего варианта есть возможность принести вам более непосредственную пользу.

— Я могла бы освободить тебя.

— Мы обе знаем, что