во времена мирного министерства кардинала Флери. В 1756 году у Франции было сорок пять линейных кораблей, у Англии — 130;4 Военно-морские запасы были завалены коррупцией и воровством, военно-морская дисциплина была разрушена неправомерным продвижением титулованных некомпетентных лиц и частыми поражениями. К кому теперь Франция могла обратиться за союзником? К России? Но Англия не дала ей возможности. К Австрии? Но в последней войне Франция нарушила свое обещание гарантировать наследство Марии Терезии, присоединилась к Пруссии и продолжала нападать на нее даже после того, как Фредерик заключил мир. Австрия при Габсбургах и Франция при Бурбонах были врагами на протяжении столетий; как могли они и их народы, давно приученные к взаимной ненависти, вдруг стать друзьями?

И все же именно такой «разворот союзов» предлагало Франции австрийское правительство. Насколько мы сейчас можем проследить историю этого плана, он сформировался в голове графа Венцеля Антона фон Кауница, самого способного, самого проницательного и самого настойчивого дипломата, созданного на европейском континенте в XVIII веке. Семилетняя война должна была стать состязанием в оружии между Фридрихом Великим и маршалом Дауном и состязанием в мозгах между Кауницем и Питтом. «У принца Кауница, — говорил Фридрих, — самая мудрая голова в Европе».5

Будучи вторым сыном, Кауниц должен был стать священником; вместо этого, в частном порядке, он стал учеником Вольтера.6 Поскольку его отец служил послом в Ватикане и губернатором Моравии, сын унаследовал дипломатию. В тридцать один год он стал австрийским посланником в Турине. Его первая депеша своему правительству была настолько логично обоснована и настолько тщательно продумана с учетом политических реалий, что граф фон Ульфельд, вручая ее Марии Терезии, сказал: «Вот ваш первый министр».77 В тридцать семь лет он стал полномочным представителем Австрии на конгрессе в Экс-ла-Шапель. Там он защищал интересы Марии Терезии с такой настойчивостью и умением, что даже в своем поражении императрица была благодарна за его услуги и преданность. И когда уже в 1749 году он предложил ей свой план союза с Францией, она с открытым сердцем встретила идею привлечения традиционного врага ее дома. Ее сердце было занято победой над Фридрихом и возвращением Силезии. Но этого, объяснил Кауниц, нельзя добиться союзом с Англией, чья власть находилась на морях; для этого необходим союз с Францией и Россией, чья власть находилась на суше. Между ними и Австрией Фридрих мог быть разбит. Императрица велела Кауницу трудиться для достижения этой цели.

В 1751 году он был отправлен послом в Париж. Он поразил дворянство пышностью своего официального въезда в город; порадовал население раздачей милостыни; позабавил салоны своим роскошным одеянием, набором косметики и тщательно напудренными локонами;8 «Самый высокопарный, фантастический, слегка наглый тип», — считал Карлайл;9 Но он произвел впечатление на короля, его любовницу и их министров своей осведомленностью в делах и оценкой политики. Постепенно он подготовил их умы к заключению антанты с Австрией. Он представлял себе возможность привлечь Россию, Польшу и Саксонию к участию в дисциплинировании Фредерика. Он спрашивал, что выиграла Франция от союза с Пруссией — только усиление земельной державы, которая бросала вызов континентальной гегемонии Франции; и разве Фредерик не нарушал свои обещания, когда это отвечало его интересам?

Кауниц добился значительных успехов, когда Мария Терезия призвала его обратно в Вену, чтобы он стал ее канцлером с полной властью над внутренними и внешними делами (1753). Против его плана долгое время выступали стареющие дворяне при венском дворе; он терпеливо излагал и защищал его; императрица поддержала его, и 21 августа 1755 года предложение о союзе с Францией получило официальное одобрение императорского министерства. Графу Георгу фон Стархембергу, сменившему Кауница на посту австрийского посла в Париже, было поручено при любой возможности продвигать великий замысел в отношениях с Людовиком XV и мадам де Помпадур. Кауниц отправил мэтрше льстивое письмо (30 августа 1755 года) и приложил к нему записку, которую просил тайно передать королю. Она так и сделала. Записка была от Марии Терезии и гласила:

Как императрица и королева, я обещаю, что никогда не будет разглашено ничего из того, что будет предложено от моего имени графом Стархембергом христианнейшему королю, и что в этом отношении всегда будет соблюдаться глубочайшая тайна, независимо от успеха или неудачи переговоров. Разумеется, будет понятно, что король даст аналогичное заявление и обещание.

Вена, 21 июня 1755 года10

Людовик назначил аббата де Берниса и маркизу де Помпадур для приватной беседы со Стархембергом в ее павильоне «Бабиоль». Там посол от имени императрицы предложил Франции отказаться от союза с Пруссией и обязаться оказать Австрии хотя бы финансовую помощь в случае войны. Он утверждал, что Фредерик — бесполезный и ненадежный союзник, и намекал, что Фредерик даже сейчас ведет тайные дела с британским министерством. Австрия, со своей стороны, воздержится от любых враждебных действий против Франции, если та начнет войну с Англией; в случае такой войны Австрия позволит Франции занять Остенде и Ньепорт, а в конечном итоге может позволить Австрийским Нидерландам отойти к Франции.

Людовик отметил, что пакт вовлекает его в войну Австрии против Пруссии, но не обязывает Австрию помогать Франции против Англии. У него были веские причины опасаться армии Фридриха больше, чем австрийской, которая так часто терпела поражения и так плохо вела себя в недавней войне. Он поручил Бернису ответить, что Франция не изменит своего союза с Пруссией до тех пор, пока не будут представлены доказательства того, что Фредерик ведет дела с Англией. Кауниц пока не мог предложить таких доказательств, и его курс был временно приостановлен. Но когда Людовик получил от Фредерика признание англо-прусского Вестминстерского договора, он увидел, что союз с Пруссией фактически умер. Возможно, среди грехов ему пришла в голову мысль, что он может умиротворить Всевышнего, объединив католические державы — Францию, Австрию, Польшу и Испанию — в план по управлению судьбами Европы.11 1 мая 1756 года Версальский мирный договор завершил разворот союзов. В преамбуле говорилось, что единственной целью договора является поддержание мира в Европе и баланса сил. Если одной из договаривающихся сторон будет угрожать опасность в ее европейских владениях со стороны любой державы, кроме Англии, другая придет ей на помощь дипломатическим вмешательством и, если потребуется, субсидиями или войсками. Австрия не обещала помощи Франции против Англии, а Франция не оказывала помощи Австрии против Пруссии, если только Пруссия не была бы явным