Резкая дестабилизация социально-экономической ситуации в стране, потеря управляемости потребовали даже привлечения сил НОАК и фактически «ручного управления». В 1969 и в 1970 гг. экономические показатели вновь стали немного расти. Но, тем не менее, Госплан был не реализован по всем направлениям и отраслям (кроме добычи нефти). Руководство страны было вынуждено начать кампанию нового экономического урегулирования. В марте 1970 г. был сформулирован план экономического развития на год, предусматривавший стабилизацию прежде всего производства сельскохозяйственной продукции. Коммуны больше не расширялись. Сельхозпредприятия пытались увеличить производство зерна. Правительство КНР стремилось поддерживать развитие центральных и западных регионов Китая, увеличивая капиталовложения (до 55 %). Однако, планы 3-й пятилетки были всё же провалены.

В этих условиях были объявлены основные направления реализации четвертого пятилетнего плана (1971–1975 гг.). План предусматривал ежегодный прирост промышленной продукции на 12,5 %. Руководством КНР ставились задачи: добиться к 1975 г. производства 300–325 млн. т. зерна, хлопка – 3,25 – 3,5 млн. т., стали 35–40 млн. т., угля -420 – 430 млн. т., нефти – 70 – 100 млн. т., электроэнергии -200 – 220 млрд. кВт/час. Однако, дестабилизация социально-экономической жизни в стране в результате «культурной революции» привела к тому, что и планы 4-ой пятилетки были также полностью провалены.

Как отмечают специалисты, экономическое развитие было крайне несбалансированным, за годы «культурной революции» наиболее существенные провалы экономики наблюдалось в 1967, 1968, 1974 и 1975 гг. Доля тяжелой промышленности в общем объёме производства продолжала возрастать (с 36,1 % в 1-ю пятилетку до 49,1 % в 4-ю). При том, что сельское хозяйство продолжало существенно отставать в развитии. Эффективность экономической деятельности снижалась, снижался и уровень жизни граждан КНР.

Средний уровень зарплаты в Китае за период с 1966 по 1976 гг. сократился на 5 %. Перебои с поставками продовольствия достигли критического уровня. Правда, в 1976 г. объем ВВП всё же составил 294,37 млрд, юаней, или 316 юаней на человека, по сравнению с 1966 г., когда ВВП соответственно составлял 186,8 млрд, и 254 юаня на человека. Но, очевидно, что эти экономические достижения были значительно скромнее, чем те, на которые рассчитывало руководство КНР. Данные социально-экономической статистики за 1974–1976 гг. подтверждают тот факт, что страна находилась в очень тяжелом экономическом положении.

Вообще 1976 г. стал особенно тяжелым для Китая. В этот год скончались ведущие политические лидеры страны: Мао Цзэдун, Чжоу Эньлай и Чжу Дэ. Однако, начинаются перемены в руководстве КНР. В июле 1977 г. Дэн Сяопин, противостоявший сторонникам продолжения «культурной революции» после смерти Мао Цзэдуна, был восстановлен во всех должностях в руководстве КНР, а с декабря 1978 г. он становится фактически новым лидером Китая и инициатором реформ, исходя из принципа, провозглашенного К. Марксом: практика – единственный критерий истины.

«Великая пролетарская культурная революция» в 1966–1976 гг. стала одним из наиболее драматических периодов социальной истории современного Китая и нанесла существенный ущерб китайскому обществу. В конце 1970-х – начале 1980-х гг. КПК признала «культурную революцию» большой ошибкой: её события не привели ни к какому социальному прогрессу, а лишь вызвали смуту, принесшую бедствия партии, китайскому государству и всему народу.

Социально-исторические предпосылки политики реформ и открытости

«Культурная революция» и ее существенные негативные последствия для социально-экономического развития КНР стали одной из основных предпосылок реформ, которые были инициированы новым руководством КНР в лице Дэн Сяопина, Ху Яобана и Чжао Цзыяна. Новым руководителям предстояло не только исправить эти последствия, но и сформулировать основы принципиально новой социально-экономической политики, реализация которой позволила бы, избегая идеологических противоречий и крайностей, а также (опасной для китайского общества) дестабилизации социально-политической ситуации, в то же самое время, радикально изменить экономические основы развития КНР, создав возможности для нового этапа социалистической модернизации страны, создания социализма с китайской спецификой, при укреплении суверенитета страны и дальнейшем усилении роли в международных отношениях. Эта политика получила название – «политика реформ и открытости» («改革开放»), поскольку новое руководство КНР было ориентировано на преодоление экономической, социальной и политической замкнутости Китая и на необходимость заимствования любого, пригодного для Китая, положительного опыта социально-экономического, технологического, научного развития других стран, по-началу, например, Азиатско-Тихоокеанского региона (азиатских «тигров» и «драконов», таких, как Южная Корея, Сингапур). Правда, без слепого копирования и следования «готовым рецептам» развития и решения различных социально-экономических проблем. И исходя из необходимости постепенности, поэтапности и научной обоснованности любых реформаторских действий, на основе ещё одного принципа Дэн Сяопина: «переходя реку, ощупываем камни».

Не менее важной предпосылкой стала неотложная необходимость повышения уровня жизни китайских граждан. По данным международной статистики к 1981 г. до 85 % жителей КНР существовали менее чем на 1,25 доллара ППС в день. Только в сельской местности по официальным данным КНР более 250 млн. человек находились на грани и за гранью бедности. В то время как на Тайване гоминьдановские власти уже с 1972 г. начали осуществлять план создания «общества сяокан» («小康社会») – формирование условий для среднезажиточного общества (конфуцианский принцип, означающий общество состоящее из представителей социальных групп со средним достатком), направленный на полную ликвидацию там бедности. Дальнейшие меры, предпринятые руководством КНР, по постепенному созданию в ходе реализации политики реформ и открытости социалистической рыночной экономики также должны были, по замыслу реформаторов, сформировать в конце XX – начале XXI вв. общество средней зажиточности в материковом Китае. Последователи реформ Дэн Сяопина уже в XXI в. превратили данный принцип в одну из основополагающих задач социально-экономического Китая – создания социалистического «гармоничного общества» («和谐 社会»).

Ещё одной предпосылкой реформ, направленных на создание социализма с китайской спецификой, стало уже упомянутое ранее ухудшение отношений с СССР с 1960-х гг., как и его дальнейший распад.

Взаимоотношения России и Китая в 1960-е – 1990-е гг.

После смерти И. В. Сталина, который был непререкаемым авторитетом для Мао Дзэдуна, внешняя политика страны начала меняться. Однако, взятый ранее, при основании КНР, курс на социалистическую модернизацию остался прежним. Руководство Китая не приняло разоблачение культа личности И. В. Сталина на XX съезде КПСС, считая это ревизионизмом коммунистических идей. Ситуацию ухудшали плохие личные взаимоотношения Н. С. Хрущева с Мао Цзэдуном. Кроме того, руководство КНР изначально было ориентировано на осуществление независимой внутренней и внешней политики. И американский капитализм, и советский ревизионизм Мао Цзэдун рассматривал как одинаковое зло для Китая и его социалистической модернизации.

После снятия с руководящего поста Н. С. Хрущева и начала войны во Вьетнаме отношения между странами несколько стабилизировались. Китай согласился на транзит в ДРВ советской военной техники и разнообразных грузов. Но с началом китайской «культурной революции» взаимоотношения между СССР и КНР вновь существенно ухудшились.

Апогеем этого ухудшения стали боевые действия весной 1969 г. в районе острова Даманский (р. Уссури). Вскоре произошло и