Да, действительно, судя по всему, у них был план — пройти по горам, зайти с тыла, и устроить в Вадуце беспорядки, отвлекая все наши родовые гвардии с границ обратно в Вадуц, чтобы защищать там своих родных и свои земли. Но план не сработал. А силы, достаточные для полноценного захвата Вадуца, они всё-таки не отправили. То есть, насколько говорят мои осведомители, это была своеобразная разведка боем. По факту, среди нападавших не было ни одного кадрового военного Австро-Венгрии, а вся техника и оружие, собственно, оказались собраны по всему миру, и пути их получения… либо как списанное, либо как потерянное. Короче, хрен проследишь на самом деле. Номера где-то стёрты, где-то вообще не существуют. То есть, по факту, выглядит, как какой-то сброд. Но очень хорошо вооружённый и организованный сброд, который пошёл на штурм Лихтенштейна.

— Я уже ничему не удивляюсь, — хмыкнул Потёмкин, — после той причины конфликта. Я подозреваю, что, если спросить у руководства Австро-Венгрии, что за дегенератов они пропустили через свою страну, мы ничего внятного в ответ не услышим. Или будет какая-то смешная ложь.

Керенский усмехнулся.

— У них уже есть рабочая версия. Не знаю, насколько это смешно, судить тебе. Наёмники последнее время сидели без работы, конфликтов особых и войны там не было. Им, типа, стало скучно, и они решили захватить Лихтенштейн. Представляешь такой анекдот?

— Хорошее, конечно, объяснение, — Потёмкин рассмеялся. — А танки и артиллерия у них чисто случайно под рукой оказались.

Керенский с улыбкой развёл руками.

— Ну, типа, да, абсолютная случайность.

— И как мы будем действовать дальше? — спросил Потёмкин, откладывая документы в сторону.

— А дальше на всё — политическая воля нашего Императора, — ответил Керенский. — Потому что всё это звучит действительно, как полный бред. И, по факту, с территории Австро-Венгрии произошло нападение, значит, они несут ответственность. Но, в любом случае, не нам с тобой принимать решения, и все боевые действия могут начаться исключительно с повеления Императора. А он пока молчит и собирает данные. Вся информация пересылается ему нон-стоп, но реакции с его стороны пока нет никакой.

— Ну… а как же его угрозы снять меня с должности? — с лёгкой ухмылкой спросил Потёмкин.

— А ты уже придумал, как воевать на четыре фронта? — подколол его Керенский.

Потёмкин слегка скривился:

— Ну у меня есть идея, но она вряд ли понравится батюшке-императору, потому что придётся забирать войска с Востока. А там тоже у нас не всё спокойно. Это однозначно создаст дисбаланс. А учитывая напряжённость мировой политики… Мы не знаем, может быть, это всё какая-то многоходовочка, и именно на это все рассчитывают. Так что нет, нормального решения вопроса у меня нет.

— Ну вот видишь, — кивнул Керенский, — поэтому в твоих интересах, чтобы Император дальше ещё думал. Остаётся надеяться, что что-то придумает.

— Вот раньше войска при старом Императоре были в разы больше, — задумчиво произнёс Потёмкин, — но в последнее время, из-за отсутствия войн, большинство из них расформировано, и народ отправлен в отставку. Ну, единственное, если прямо сейчас собрать старых ветеранов, то, скорее всего, я смогу укомплектовать полноценную армию, но для этого нужно военное положение. А это опять же без указа Императора не получится.

— Мечты-мечты… — усмехнулся Керенский. — Мы пока работаем с тем, что у нас есть. Кстати, хочешь прикол? Помнишь тот участок, где австрийцы пытались зайти с тыла?

— Не умничай, — нахмурился Потёмкин. — Моя разведка доложила, что графы Шенк и Рихтер вовремя оказались на позициях, и успешно отразили нападение противников. Повезло Лихтенштейну, что эти боевые ребята оказались в нужном месте и в нужное время. Так что я особо не удивлён, учитывая, что у них в подчинении на двоих свыше тысячи человек, а там против них были обычные бандиты.

— Но всё было немножко не так, — Керенский покачал головой. — Дело в том, что среди гвардейцев этих графов есть мои осведомители. Так вот, короче, Шенк и Рихтер вернулись домой очень пьяные и очень разговорчивые. То есть, продолжили, грубо говоря, бухать в поместье. Ну, были весёлые, возбуждённые, радовались победе, вспоминали старые денёчки. Вот только у них там был нонсенс. Во-первых, точечное землетрясение, которое стёрло позиции врагов, фактически произошло без их участия.

— В смысле? — переспросил Потёмкин, недоумённо глядя на него.

— Ну, землетрясение в Лихтенштейне не редкость, — пояснил Керенский, — но это как-то кардинально разломило гору, фактически сожрало вражеские войска, и снова схлопнулось. Я уже сам потом проверил, когда отправил туда людей. Реально, словно и не было никого, только гильзы валяются, да скала опалённая. А ещё там возникла башня, которая стоит теперь возле моста. Эта башня, к слову, по оценке моих разведчиков… Ну, чтобы её построить, нужно, как минимум, полгода потратить. А её там точно не было ещё неделю назад.

— И к чему ты это ведёшь? — спросил Потёмкин.

— А веду я к тому, — Керенский понизил голос, — что эти два графа обсуждали, что к этому как-то причастен Вавилонский.

— Стоп, подожди, какой Вавилонский? — Потёмкин нахмурился ещё больше. — Откуда он в Лихтенштейне? Он же сидит в столице, бухает беспрерывно, и позорит имя своего отца — Железного Деда.

— Да нет, — Керенский махнул рукой, — говорят, не этот Вавилонский. А Теодор Вавилонский, сын Аристарха, внук Владимира.

— Ого, интересно! — протянул Потёмкин. — Я о нём вообще ничего не слышал. И что он, поступил на службу к какому-то известному Роду?

— Так вот, опять ты не угадал, — Керенский усмехнулся. — Он сейчас самостоятельно действует и, судя по всему, действует неплохо. И знаешь, что ещё интересное?

— Ну, говори уже…

— Полковник Кирилл Александрович Полянин вышел с пенсии, собрал своих лучших гвардейцев, и снова присоединился к Вавилонскому. Они тоже были в этом бою.

Потёмкин, откинувшись в кресле, задумчиво произнёс:

— Ну, наличие Скалы хоть немножко объясняет произошедшее. Но нифига не объясняет, почему он поехал