а, значит, что те слухи, что сейчас витают в воздухе окажутся не более чем мимолётным муаром, недостойным упоминания. Благодарность — благодарностью, но если молодой человек не смог выйти победителем в таком поединке, то какая может быть речь о победе над столь грозным противником?

Если же погибнет молодой Накагава, то это нанесёт удар по одному из сильнейших кланов Хоккайдо. Северяне уже давно стояли костью в горле у правителя Японии. Их бесконечное самодовольство, гордыня и постоянное стремление показывать свою независимость создавали ему достаточно проблем. А во дворце Нобунаги ничего не происходит без его одобрения.

Этот юнец, что сейчас вошёл в круг и готовился к схватке, ещё даже не начал понимать, как он подставил свою семью. Воистину, мудрость приходит лишь с опытом прожитых лет. И то, не всегда. Как только он убьёт русского, то нанесет такое пятно на свою семью, что вряд ли они смогут его смыть в ближайшее время. Слухи о том, что Император удостоил чужака права на аудиенцию и так у всех на устах. А этот несдержанный щенок убьёт иностранца. Аристократа. Возможно того, кто помог стране в такой сложный момент, какой бы безумной эта теория не являлась.

Такаги уже предвкушал любой из этих исходов.

А ещё ему было интересно, как молодой барон поведёт себя в таких условиях. В то, что он откажется, Кеншин не верил. После их недолгого разговора он составил достаточно хорошее и точное мнение об этом человеке, чтобы понять его. Молодой. Гордый. До предела уверенный в себе.

Он не откажется.

Даже забавно, что этот юноша понравился ему. В нём чувствовался сильный дух. Тем не менее, личные чувства не имели никакого значения. Единственное, о чём сожалел Такаги — то, что не удастся малой кровью наложить лапу на юную спутницу Коршунова. Девушка действительно была удивительно красивой. Для иностранки, разумеется. Но внешняя красота ни шла ни в какое дело по сравнению с тем фактом, что в её теле находилась Частица живой стихии.

Что ещё более поразительно — похоже, что она могла каким-то образом контролировать эту силу без разрушительных последствий для собственного тела и разума!

Если бы не требование императора, то, возможно, он, Такаги, пошёл бы даже на конфликт с Российской Империей для того, чтобы заполучить в свои руки подобный трофей. Они потеряли одного из носителей Частицы в Осаке, и подобная потеря болезненно могла отразиться на их силе.

Бой начался.

Накагава сорвался с места с поразительной скоростью. Сразу чувствовалась рука хорошего учителя. Его семья всегда славилась своим искусством сражения на мечах…

Кеншин вдруг понял, что совершенно откровенно пялиться на случившееся.

Точно так же, как и все вокруг.

— Что сейчас произошло? — только и смог пробормотать он, глядя на то, как тело юного Изаму упало на траву императорского сада.

А его отрубленная голова лежала в нескольких метрах от тела.

Взмахнув катаной, барон стряхнул с лезвия кровь и убрал клинок в ножны.

Это было даже не смешно. Всего один удар… и Кеншин даже не смог разглядеть его! На какую-то долю секунды он даже уверился в том, что Коршунов нарушил правила нанори. Церемониальный поединок чести давал право лишь на собственную силу, навыки и мастерство! Никакой магии!

Но, нет.

Взгляд в сторону окружающих кольцом место схватки самураев моментально отмёл эту мысль. Они бы ощутили малейшее колебания магической энергии. Если они его не почувствовали, то, значит, всё было честно.

Развернувшись, барон оглядел толпу. Нашёл взглядом его, Кеншина, и направился прямо к нему. При его приближении, стоящие на краю стихийно образованной арены люди сделали шаг назад.

Все, кроме самого Такаги.

Подойдя ближе Коршунов поднял руку с мечом и протянул оружие хозяину.

— Это хороший меч, Такаги-сан, — медленно произнёс он, глядя ему в глаза. — Надеюсь, что больше он не станет участником в столь глупых играх. Подобное оружие заслуживает более славной участи, чем резать юнцов вам на потеху.

Кеншин удивленно моргнул. А затем чуть поддался вперёд, чтобы забрать оружие. И когда его пальцы коснулись клинка, барон добавил.

— У меня соли хватит на всех, Такаги-сан, — напомнил он ему сказанные ранее слова.

Глава 6

Идиоты. Другого слова нет. Я забрал свой пиджак у Софии, и взяв её под руку, мрачной тучей направился обратно во дворец.

Устраивают свои тупые игры, проверки. Я не был уверен на сто процентов, но убедился во всём, когда возвращал меч Такаги. Не сложно было догадаться. И это раздражало.

У этого сопляка не было никаких шансов. Тот, кто его обучал сделал свою работу прекрасно. Нет, правда. Чувствовалась хорошая база. И стиль у него явно на уровне… на уровне двадцатилетнего парня, который взял меч в руки в раннем возрасте.

Но, что такое десять, двенадцать, да даже пятнадцать лет опыта против того, кто не выпускал оружие из рук несколько столетий? Он открылся всего на долю секунд, но мне хватило и этого. А дальше скорость и инерция сделали всё остальное. И ведь он это понял. Я видел это по его глазам. Идиотизм! Глупая растрата!

Заметив моё мрачное настроение, Софи не торопилась завязывать разговор. Просто молча шла рядом, за что ей отдельное спасибо. Разговаривать не хотелось от слова совсем.

Я бы так и ушёл из сада, если бы меня не окликнули сзади. Развернулся, увидев одного из дружков мертвого Накагавы. Тот быстро подошёл ко мне с мечом в руках. Я быстро узнал тот клинок, что держал мой противник.

— Он ваш, Коршунов-сан, — произнёс парень таким голосом, что становилось понятно. Он куда с большим удовольствием воткнул бы лезвие этого меча мне в живот.

— Мне не нужно его оружие.

— И тем не менее, вы обязаны его принять. По традиции клинок проигравшего достаётся победителю, — и он протянул мне лежащий на вытянутых ладонях меч.

— Заберите его, Коршунов, — произнёс догнавший меня Багратионов. — Это действительно традиция. И куда