Шрифт:
Закладка:
Однако удаление наложенной «обмотки» после убийства жертвы вызвало у убийцы определённые затруднения. Он действовал, не снимая перчаток, и данное обстоятельство создало определённые неудобства. Убийце пришлось разрывать довольно прочную склейку из малярной ленты и сантехнического скотча на фрагменты, и один из таких фрагментов он в конечном итоге забыл под трупом.
Джон Баттс, главный судебно-медицинский эксперт Северной Каролины лично проводил вскрытие мужского трупа, найденного в районе «Дип Гэп» 7 января 1994 года, и руководил подготовкой экспертного заключения для следствия.
Следов каких-либо сексуальных посягательств, а также целенаправленного травмирования половых органов убитого эксперт не обнаружил. Посягательство на половые органы взрослого человека — это обычно даже не следствие сексуальных побуждений, а элемент психологического подавления, запугивания и унижения. В данном случае ничего подобного не наблюдалось.
Пытаясь установить, что и когда в последний раз потерпевший принимал в пищу, Джон Баттс исследовал содержимое его желудка и выяснил, что тот ел приблизительно за 2,5–3 часа до смерти. Может показаться удивительным, но главный судмедэксперт штата составил настоящее ресторанное меню, включавшее в себя жареный картофель, не менее 400 граммов жареной свиной отбивной, какую-то острую приправу, включавшую халапеньо, и порядка 6 пинт пива [~3 литра]. Правда, содержание алкоголя в крови было установлено ближе к концу января 1994 года, но в любом случае оно не было слишком уж большим с учётом физических кондиций убитого.
Остаётся добавить, что никаких следов наркотиков или барбитуратов судебно-химическая экспертиза в крови неизвестного мужчины не выявила.
Всё, описанное выше, заставляло серьёзно задуматься над целеполаганием преступника. Что он делал, и для чего он это делал именно так? Привезти голого или частично обнажённого человека в какие-то американские заснеженные дебри, заставить его идти пешком от парковки чуть ли не 400 метров, при этом не избивая и не унижая его… Это было не похоже на месть. Да и само убийство — выстрелы в висок и шею — выглядело предельно рациональным и безличным. Более простую и эффективную схему умерщвления придумать просто невозможно. В каком-то смысле убийца оказался довольно гуманен, поскольку в лесу расправиться с беззащитным человеком можно намного более жестоко и отвратительно. Поскольку понятие гуманности в случае убийства беззащитного человека может показаться многим совершенно неуместным и недопустимым, автор позволит себе выразить эту мысль немного иначе — убийца продемонстрировал свою полную функциональную адекватность при довольно незначительной степени агрессии. Он действовал весьма профессионально.
На что же было похоже содеянное?
Больше всего эта расправа была похожа на казнь…
Уже 8 января данные о неопознанном трупе были помещены в электронную систему учёта и розыска пропавших без вести штата Северная Каролина. В тот же день в отдел уголовного розыска службы шерифа округа Ватога — а его численность составляла тогда всего 5 человек, один из которых находился в длительной командировке в другом округе, где работал под оперативным прикрытием — стали поступать телефонные звонки. Это обращались детективы из других территориальных полицейских подразделений и служб шерифов, полагавшие, что найденный в «Дип Гэпе» труп может находиться в их розыске.
Позвонил и Дональд Гейл (Don Gale), детектив службы шерифа округа Роуэн (Rowan сounty), занимавшийся расследованием убийства Кэтрин Миллер. Во время разговора с детективом-сержантом Полой Мэй он рассказал о проживавшей в Солсбери учительнице английского языка Кей Веден и о том, как в течение 1-й декабрьской недели та потеряла сначала своего возлюбленного, а затем мать. Гейл предположил, что найденный в «Дип Гэп» труп обнажённого мужчины принадлежит Виктору Гунарсону.
Всё это звучало до некоторой степени интересно, однако имелась одна деталь, которая лишала предположение Дона Гейла базиса. Дело заключалось в том, что труп, найденный в Аппалачах, имел рост 188 см, а в ориентировке на Виктора Гунарсона был указан рост 195 см или выше. Разница в 7 или более см слишком велика для того, чтобы её можно было объяснить невниманием или ошибкой тех, кто составлял описание пропавшего без вести шведа.
Тем не менее Гейл посоветовал детективу-сержанту не отбрасывать предположение о принадлежности трупа Гунарсону и предложил обратиться с официальных запросом в Интерпол, дабы получить оттуда его дактилоскопическую карту. Виктор рассматривался шведскими спецслужбами как потенциальный террорист, и притом подозреваемый в убийстве премьер-министра Пальме, а потому в базе Интерпола должны были находиться данные, способные помочь его опознанию.
Отмахиваться от такого предложения было глупо, в конце концов, продуктивных идей по опознанию убитого было не так уж и много. Поэтому уже на следующий день соответствующий запрос был составлен и отослан.
И уже 14 января 1994 года соответствующий ответ был получен. В тот же день дактокарта Виктора Гунарсона была сопоставлена с дактокартой убитого, чей труп был найден в «Дип Гэп». Совпадение оказалось полным — не могло быть никаких сомнений в том, что в Аппалачах был найден именно пропавший без вести швед.
Детектив-сержант Пола Мэй, сотрудник Службы шерифа округа Ватога, Северная Каролина, занимавшаяся в середине 1990-х годов расследованием убийства Виктора Гунарсона.
Немного неожиданно, правда? Особенно с учётом несовпадения роста трупа с указанным в описании Виктора. В чём крылась причина столь серьёзного расхождения, сказать сложно. Самое очевидно объяснение состоит в том, что Гунарсон любил носить обувь на толстой подошве, хотя и без того являлся мужчиной довольно крупным. Наличие такой обуви на ногах, по-видимому, сильно затрудняло объективную оценку его роста — всем было понятно, что он — здоровый мужик, но насколько именно здоровый, мнения видевших его расходились. И, как видим, расходились значительно.
Итак, идентификация трупа сразу же привлекала внимание правоохранительных органов к Солсбери, административному центру округа Роуэн. Там жил Виктор Гунарсон, там он пропал без вести, там всё начиналось, и разгадка произошедшего в «Дип Гэп», очевидно, должна была находиться там же.
Уже 15 января детективы из Ватоги отправились в Солсбери. Разумеется, они побеседовали с Кей Веден, ведь эта женщина ещё 20 декабря минувшего года заявила о своих подозрениях в отношении Ламонта Андервуда. Если она была права, то должна существовать некая связь между «грязным копом» Андервудом и «Дип Гэп», другими словами, тот должен знать о существовании этого места, иметь представление о том, как туда проехать, и понимать, как двигаться от парковочной площадки к месту убийства, а затем — возвращаться обратно. Ведь всё это происходило в тёмное время суток, в лесистой горной местности, в условиях низкой освещённости.
Ответ нашёлся неожиданно просто. Кей, не задумываясь,
