отвлечься от мыслей о ней, он и затеял эту тренировку. Помогло, но ненадолго. Доделав запланированную полусотню отжиманий, Анкер резким движением поднялся, подхватил камзол и стремительно направился обратно в дом. Анна хотела с ним заговорить, но он только кивнул вместо приветствия и с максимально сосредоточенным видом пронесся мимо.

С утра он уже пережил разговор с Орланом, отчитавшись о полученной за ночь прибыли. Рыжебородый владелец «Пера и лилии» был доволен выручкой, а потому находился в приподнятом настроении. Хохоча, поделился впечатлениями от песни Селины и заявил, что через несколько дней ее нужно снова повторить. Дескать, и сам почувствовал себя снова «молодым жеребцом». Не забыл поинтересоваться, получил ли свою долю удовольствия и Анкер. Пришлось сдерживаться из последних сил, чтобы не вмазать по самодовольной роже Орлана. При мысли о том, что кто-то сможет узнать о его несдержанности с Селиной, начать сплетничать или, не дай бог, заинтересоваться ею, накатывали волны ярости.

Правда, в первую очередь Анкер злился на себя. За мужской интерес, который снес последние баррикады рассудка. За то, что обидел, а потом согласился сделать вид, что «ничего не было». За то, что вместо того, чтобы прямо сейчас выкупить и спасти Селину из дома утех, он медлил.

Но на то были свои причины.

Расследование двигалось полным ходом. После покупки Селины на торге Анкеру удалось заработать репутацию щедрого и надежного покупателя. И буквально вчера ему пришло приглашение принять участие в некоем закрытом, доступном только самым платежеспособным господам мероприятии. И не где-нибудь, а в самой столице Катории. После известия, что работорговля ведется прямо под носом его канцелярии, у Анкера задергался правый глаз. А когда он узнал, что Орлан отказывается продавать Селину, не соглашаясь даже на самые баснословные суммы, нервный тик перешел на щеку. Давало знать о себе старое ранение, которое он получил в самом начале карьеры в схватке с контрабандистами. К счастью, владелец «Пера и лилии» лицевых судорог не застал.

Кое-как успокоившись, Анкер отправил записку, назначив своим людям тайную встречу. Судя по всему, ему придется оставить все как есть и поехать в столицу. А вот по возвращении, после триумфального завершения расследования, у него будут развязаны руки. И тогда он сможет спокойно заявить, кто он такой, и освободить Селину.

– Господин Анкер, карета уже ждет, – раздался нежный голосок служанки вместо скрипучего голоса Конрада.

Он поблагодарил девушку и поспешил к выходу. Перед поездкой в столицу еще предстояло разобраться с бытовыми нуждами дома утех. Оплатить поставки продуктов на неделю и работу наемных прачек, договориться о визите доктора, заехать в банк и внести выручку за последнюю неделю.

Катаясь в карете по городу, Анкер поневоле возвращался мыслями к произошедшему вчерашним вечером.

Он был мудрым и гибким человеком, иначе бы ему не удалось занять столь высокий и политически сложный пост. Поэтому у него было немного принципов. Но каждый из них был незыблем… до вчерашнего вечера.

«Сначала думай – потом поступай. Сын охотника не может себе позволить быть слабым. Сын лорда не может позволить себе пойти против долга. Ты должен управлять собственными эмоциями и не давать им управлять собой. Никогда не обижай тех, кто слабее тебя, и не давай обижать себя тем, кто сильнее», – с детства твердил ему отец. Анкер всегда следовал этому совету. Пока одна зеленоглазая девушка дважды не заставила его пойти на поводу собственных чувств.

Он облажался по полной программе.

Но Анкер не был бы главой Королевской канцелярии, если бы не имел всегда запасной план. Был он и сейчас. Только на этот раз в него входили не допросы и пытки, а закат и танцы.

Просто замечательно, что танцы давались Анкеру ничуть не хуже, чем допросы.

Запасной план прибавил ему хлопот, но он умел решать несколько вопросов одновременно. И, раздавая поручения, не сомневался, что те будут выполнены. Потому что каждый, кто имел с ним дело, знал, что господин Анкер никогда ничего не забывает.

Таким образом, к шести вечера, когда Селина с подругой вернулась с прогулки, ее уже ждали записка и большая картонная коробка на кровати. В ней неожиданно для себя девушка обнаружила платье. Как донесла Анкеру служанка, выполнявшая его распоряжение: «У дамы при виде подарка заблестели глаза. А когда она прочла ваше письмо, и вовсе изволила разулыбаться как ребенок».

Анкер торжествовал. Он не сомневался в своем умении галантно ухаживать и все же не мог быть стопроцентно уверен, что выбранный им наряд придется по вкусу Селине. Поэтому и составил записку таким образом, чтобы оставить ей выбор. И именно этой свободой принять подарок или отказаться от него рассчитывал заработать для себя несколько дополнительных очков.

Он примерно представлял, что увидит, когда она выйдет из дома, и все же реальность оказалась несопоставима с фантазией.

Анкер мог представить, что Селина будет хороша. На его вкус она и в мешке из-под картошки была бы превосходна. Но то, что он увидел, стоя у кареты, превзошло и его ожидания, и обещания модистки.

Сиреневое многослойное облако юбки полностью скрывало все ниже пояса. Выше же полупрозрачный батист тесно облегал тонкую талию и небольшую, но круглую грудь. Не открывая при этом взгляду и ничего лишнего. Детали прятала вышивка в виде россыпи полевых цветов. Обнаженными оставались лишь острые ключицы и узкие плечи, потому что пышные прозрачные рукава начинались так низко, что было непонятно, на чем они держатся.

Селина убрала свои сиреневые волосы наверх и украсила их белоснежными цветами. Пока Анкер пристально разглядывал девушку, на ее лице расцвел румянец, а в зеленых глазах замерцали искорки. Будто избегая его взгляда, она опустила взор вниз, и на щеки упала тень от длинных ресниц. Но протянутой руки не отвергла, вложила свою ладошку, оперлась и сделала шаг.

И в тесном пространстве кареты они оказались совершенно одни.

Анкер слышал прерывистое дыхание Селины, чувствовал ее горячее бедро даже сквозь мягкие слои юбки. Мужской интерес внутри него бился в истерике, и сердце стучало в набат, требуя обнять, прижаться, поцеловать. Но Анкер усилием воли заставил его замолчать и позволил себе только осторожно взять Селину за руку. Она тут же повернулась и задала вопрос, который он давно ожидал услышать:

– Что же ты задумал? Куда мы едем?

– Мне хочется устроить сюрприз, – он не смог сдержать улыбки. – Рад, что ты решилась сегодня мне довериться. Обещаю красивый вид, вкусную еду и невинные развлечения, в которых ты сама решишь, участвовать или нет.

– Невинные? – Селина приподняла бровь.

– Абсолютно. Как слеза младенца. – Анкер