Когда ненависть кипит под крышкой

Один мальчик перестал в школу ходить. Все болел. И плакал, когда надо было в школу идти. И снова заболевал разными простудами: то ушки болят, то горлышко, то ножку подвернёт. Хотя в школе всё было нормально и с ребятами, и с учительницей. Она не кричала на детей, руки не распускала, разговаривала вежливо. Но она недоброжелательно относилась к мальчику. Даже мне, взрослому опытному человеку, трудно описать, как это – недоброжелательно. Представьте, как трудно это было описать такое отношение первокласснику Славику. Вот эти интонации презрительно-насмешливые. Холодный взгляд. Вопросы высокомерные, с иронией. Слова не обидные, но какие-то оскорбительные. «Что ты болтаешь?», «Как нормальный школьник может этого не понимать?», «А ещё из образованной семьи!» Ну не свиньей же называют, не дураком. Просто смотрят с брезгливостью и злой улыбкой – вроде улыбаются. И тяжело на душе, и слёзы наворачиваются, а ответить нечего! Не было прямого оскорбления!

Славика перевели в другую школу, к нормальной учительнице в нелепом вязаном жилете с искусственной розой. Которая иногда орала, но любила детей. И ни грамма недоброжелательности в ней не было, хотя была масса других недостатков. Да и ладно. Главное – с ребёнком все хорошо.

Недоброжелательность трудно описать, её только почувствовать можно, ощутить – и заболеть. Или даже погибнуть. И утратить силы, творческие способности, радость жизни. Недоброжелательность – это когда громадную внутреннюю злобу маскируют и прячут путём огромных усилий. Когда ненависть кипит под крышкой, только тонкая струйка пара видна – это недоброжелательность. Замаскированная зависть и скрытая злоба. Они ещё вреднее и опаснее прямого нападения. Они разъедают душу, а жаловаться не на что. Ну пусть не жалуются и те, с кем мы прервали общение после недоброжелательного взгляда, слова или «лайка» под злобным комментарием. Объясняться не надо. Это как отвратительный запах ядовитого газа. Нечего расписывать свои ощущения и что-то доказывать. Надо эвакуироваться побыстрее от такого человека. И пусть потом округляет глаза и жалуется, что мы, мол, почему-то не хотим с ним общаться. А мы умные. Мы доверяем чувствам. И видим камень за пазухой и ножик за спиной. Недоброжелательность чувствуем и уходим. Все её чувствуют. И недоброжелательный человек остается в одиночестве обычно, хотя старательно делает вид, что не понимает, почему мы ушли…

Взять шляпу и уйти

Недоброжелательное внимание хорошо описано у Гоголя. Ел человек галушки с аппетитом. Макал в сметану и кушал. А хозяйке жалко стало галушек, и она подумала: чтоб ты подавился! Гость подавился и помер, прямо за столом. Так что вряд ли получится хорошо станцевать, спеть, сдать экзамен или заработать, если кто-то смотрит колючим взглядом и недоброжелательно думает: чтоб ты подавился! И причина неудач может быть именно в этом – мы прекрасно чувствуем, как относятся к нам люди.

Недоброжелательное внимание может свести на нет все наши усилия и лишить удовольствия. Невербальная информация влияет на нас очень сильно, и деланая доброжелательность только усугубляет проблему. Мозг получает двойное послание: медовые речи и злобный взгляд порождают диссонанс. И галушки впрок не идут… Так что лучше есть траву с добрыми людьми, чем мясо со злыми, как тысячи лет назад написано. И петь, танцевать, писать и работать лучше для добрых. И на экзамене – стоит заменить экзаменатора, и результат совсем иной получается, хороший. Так что чувствам можно доверять: примерно за 20 секунд мы распознаем отношение к себе даже незнакомого человека. И можем поблагодарить за общение, взять шляпу и уйти. Иногда это единственный выход.

Поманили и бросили

Это самое трудное, самое горькое.

Одна успешная и богатая женщина рассказывала, что в детстве она была в детском доме. Так вышло. И однажды мимо решетки, за которой играли на площадке детдомовские дети, шла тетенька красивая. В пальто и с сумочкой. Очень добрая, наверное, потому что она остановилась и стала с этой девочкой разговаривать. Как ей живётся в детдоме, спрашивала. Не обижают ли. Хорошо ли кормят. Очень ласково разговаривала. И даже сказала, что девочка ей очень понравилась своими благоразумными ответами и опрятным внешним видом. Покопалась в сумочке, дала конфетку шоколадную и пообещала скоро прийти и забрать девочку к себе. Погладила по голове через решётку и ушла, цокая каблучками. А девочка каждый день стала ждать эту добрую даму. С утра до вечера. И на прогулке не играла с детьми, а все стояла у решётки, смотрела сквозь прутья – не идёт ли дама. Всем детям и воспитателям говорила, что скоро её заберут домой. Вот завтра, наверное. И каждый вечер она засыпала в слезах в своей кроватке, под казенным одеялом. Дама, понятное дело, так и не пришла. И до сих пор эта выросшая девочка, ныне успешная женщина, не может понять – как можно было так поступить? Зачем? Может быть, дама попала под машину? Или с ней ещё что-нибудь страшное случилось? Грабители хотели отнять сумочку и убили даму? Она заболела и умерла? Да, так легче думать, хотя это и страшные мысли. Потому что другое – ещё страшнее. Так, для развлечения, проявила дама «добрость». Подарила минутное счастье. И пошла по своим дамским делам…

Вот так с некоторыми людьми поступают. Сначала ласково заманят в отношения. По голове погладят. Конфетку дадут. Наобещают забрать к себе. И прийти или позвонить на днях. И удалятся, цокая каблучками. Или копытами. А их ждут и ждут. И засыпают в слезах. Ведь человек же обещал! И не хочется играть с другими детьми, которым уже рассказал, что тебя завтра заберут.

Нельзя манить и бросать. Знакомиться, вступать в отношения, а потом не брать трубку. И не отвечать на сообщения. Или холодным голосом говорить о своей необычайной занятости. И напоминать, что мы взрослые люди и нет взаимных обязательств. Было да сплыло. У меня совещание! И с новыми одинокими душами знакомиться, заманивать, показывать «добрость» и повышать свою самооценку. Совершенно плюя на то, что кто-то засыпает в слезах каждый вечер. Или вовсе не спит…

Лишите хвастуна преимуществ

Я была очень маленькая тогда, только ходить научилась, но всё помню. Я рано себя помню. Я очень любила на балконе играть в игрушки. Сижу себе, тихо и мирно играю на солнышке, никому не мешаю. Мы на втором этаже жили, а на третьем жила большая девочка. Лет шести, наверное. И эта девочка придумала веселую игру: привяжет на веревочку игрушечку и спустит ко мне на