Что-то там, в голове капитана, происходило, Гуров не знал, что именно, но из всех вариантов дальнейшего развития событий выбрал самый простой. Участковый вдруг поднял пистолет, пальцем отвел курок и, наведя дуло на полковника, хмуро потребовал:

– Отойдите от двери в сторону!

Лев от досады стиснул зубы. Сейчас Мирошин под угрозой оружия заставит его отойти, а потом уедет и выбросит пистолет в таком месте, где его никто не найдет. А что потом? Лев будет всем говорить, что пистолет был, а он – что пистолета не было. И что в результате? Самое большое, чего можно добиться, это того, что его просто уволят, чтобы избежать развития скандала. Даже не так, он сам напишет рапорт. А еще его устроят на приличную работу на гражданке, а через год восстановят в полиции, если ему это будет надо.

– Я ведь выстрелю, мне терять нечего! – заявил Мирошин, и его рука дрогнула.

А ведь он паникует, понял Лев. Палец дернется, и он случайно выстрелит. Умышленно он этого не сделает, только случайно. Только этого не хватало!

– Спокойно, Мирошин, не делайте глупостей, – проговорил Гуров, лихорадочно соображая, а что еще могло заставить участкового так паниковать?

Он пятился, пропуская капитана к двери. Бросаться на него, выбить оружие? Можно попробовать. Преследовать на машине, объявить план «Перехват»? Полномочий у него для этого маловато. Дольше объяснять будешь, что произошло. Чего он так паникует? Глупо же! Лев уже собрался начать убеждать капитана, что ничего страшного не произошло, что не надо продолжать этот спектакль. Пошутили, и будет! Но тут за спиной Мирошина мелькнула человеческая фигура, и рука с пистолетом взлетела вверх. Гуров целую длинную секунду находился под дулом наведенного на него пистолета в момент борьбы. Каким чудом не произошло выстрела, он не понял, зато понял, что просто его время покидать этот мир еще не пришло. Повезло!

Дубов вцепился в руку участкового мертвой хваткой, второй рукой сжимая его горло сгибом локтя. Эта молчаливая борьба продолжалась несколько секунд, пока Лев не выдрал оружие из пальцев Мирошина и толчком ноги не захлопнул дверь. Дубов толкнул капитана на стул и прижался спиной к двери, тяжело дыша. Участковый затравленно бегал глазами по сторонам, приходя в себя и, видимо, оценивая свое положение. Лев же оценивал свое и вообще свою затею по расследованию причин попытки самоубийства Светланы Моревой и находил все это весьма плачевным. Тайную операцию он провалил, помощника засветил. Что теперь, ликвидировать свидетеля? Ох, зря Петя вмешался. Сказано же было – только наблюдать. Ничего не попишешь – молодость, неуемный энтузиазм!

– А теперь спокойно, внятно и без нервов, Александр Валерьевич, – заговорил он. – Давайте, расскажите с самого начала, почему вы не изъяли пистолет на кладбище как положено. Надеюсь, вы понимаете, что мой статус и мой ранг в иерархии МВД позволяют мне организовать ваше задержание с лишением вас свободы до окончания расследования. Один звонок в службу собственной безопасности, и маховик репрессий будет запущен. Вам это зачем? Итак, почему не был изъят пистолет?

– Возиться не хотел, – мрачно отозвался участковый.

– Как ваше начальство отнеслось к тому, что не проводится дознание по факту самоубийства женщины на вашей территории из неучтенного огнестрельного оружия?

– У него и спросите, – проворчал капитан.

– А вам не кажется, что со старшим по званию и представителем вышестоящей организации вам следовало бы разговаривать более вежливо? – напомнил Гуров, чуть повысив тон.

– Вы приехали и уехали, а мне здесь жить. И как я буду жить, если сдам своих? А?

– Вы большой оптимист, Мирошин, если полагаете, что после моего отъезда сможете спокойно жить. В следственном изоляторе не так уж спокойно. И в колонии, пусть и для бывших работников МВД, поспокойнее, чем в общей, но все же и там не сахар. И если вы еще лелеете какие-то надежды, то я вам напомню, что там, на Березовском кладбище, было как минимум четыре свидетеля того, что неизвестная женщина выстрелила себе в грудь из пистолета. И то, что вы, приехав на место происшествия, подобрали этот пистолет. Как вы полагаете, Мирошин, угроза оружием мне в этом кабинете вызовет какую-то реакцию у начальства в Москве? Я не про ваше, я про свое, которое головы вам всем тут отвернет и за этот пистолет с темным прошлым и со спиленным номером, и за его незарегистрированное хранение в служебном сейфе. Против вашего слова будет мое слово и слово вот этого курсанта, которого никак нельзя считать лицом заинтересованным.

– Пропади оно все пропадом! – простонал участковый, закрыв лицо руками.

– Возьмите себя в руки, – тихо, но грозно приказал Гуров и едва сдержал улыбку.

Его приказание звучало несколько комично, учитывая, что Мирошин и так сидел, обхватив свое лицо ладонями. Хотя тут надо было не смеяться, а придумывать, как выкручиваться в этой ситуации всем. В планы Льва не входило прямо сейчас начинать бурное расследование и делать важные заявления по поводу личного состава управления.

– Что вы от меня хотите? – прозвучал вопрос, полный безнадежности, и капитан поднял глаза на Гурова.

– Слушайте, Мирошин, вы в дерьме по самые уши! Хотите выбраться из этой ситуации и хотя бы сохранить немного порядочности? Садитесь и пишите рапорт.

– Какой? – обреченно спросил участковый.

– О том, как вы выехали на место происшествия на кладбище, но пострадавшую уже увезли, напишите, что записали данные граждан, которые были свидетелями случившегося, приведите их данные. Вы их сохранили, они в вашем блокноте?

– Да, наверное, – пожал участковый плечами. – А на чье имя писать рапорт?

– На имя начальника Главного управления уголовного розыска МВД Российской Федерации генерала Орлова. И еще напишите, что найденный на месте происшествия пистолет «ПМ» со спиленным заводским номером вы передали полковнику Гурову в присутствии курсанта Дубова.

Мирошин писал, а Гуров сидел напротив, рассматривал оружие, из которого стрелялась Светлана, и прикидывал возможные варианты развития событий. Скорее всего, Мирошин будет делать все, что он скажет. И будет молчать о случившемся сейчас в его кабинете. Ясно, что в этой ситуации виноват не один участковый. К ней приложили руку и его начальник майор Гришанин, и оперативный дежурный управления, чья смена работала в тот день. А вообще, возможность подобного рода ситуаций инициируется поведением руководства