Сказав это, Матильда направляется к узкому коридору, куда ушел Крастан. Посетителям запрещено заходить сюда по многим причинам. И главная из них – это шкаф вдоль одной из стен с аккуратно расставленными книгами. Вдруг кто-то попытается достать «Полный перечень существ Древней Эвдеи», как это сейчас делает Крастан, и обнаружит, что за шкафом скрыта потайная дверь. Матильду охватывает трепет, когда она тянется к стеклянной дверной ручке. Она считает, что нет ничего прекраснее тайных комнат.

Секретная мастерская на первый взгляд ничем не отличается от той, что находится в передней части лавки. Полки заставлены баночками, флакончиками, блестящими чашами, маленькими колбами и горелками – всем, чем обычно пользуются в работе алхимики. Но стоит присмотреться – и замечаешь… магию.

Светящиеся порошки, дымящиеся зелья, мерцающие мази. Алхимическая магия обладает ароматом, похожим на жженый сахар. А вот магия Матильды ничем не пахнет.

В Эвдеанской республике встречается не так много растений и минералов, которые обладают магическими свойствами. В них заключена сила Неистощимого источника. Если их правильно обработать и смешать в нужных пропорциях, можно получить зелье, за которое люди готовы выложить немалые деньги. Даже если оно и уступает дарам Ночных птиц. Хорошие зелья трудно приготовить, ингредиенты для них дороги, а эффект не длится долго. Но все же Крастан – лучший алхимик в Симте. То, что он создает своими скрюченными руками, поразительно. Доставая пакетики и флакончики, он расставляет их вокруг горелки.

– Как проходит сезон? – спрашивает он. – Как порхают твои крылья?

Протянув руку к пучку сушеных трав, Матильда сжимает несколько стеблей.

– Я бы сказала… странно.

Он приподнимает кустистую бровь, но ничего не спрашивает. Потому что знает: он не может требовать от нее рассказать.

Крастан начинает разминать горсть гриммники. Тонкая кожица лопается, и кроваво-красный сок окрашивает его руки. Обычно алхимики надевают перчатки, но Крастан никогда этого не делает.

«Мои руки – доказательство моих достижений», – однажды сказал он. Но в Симте иметь подобные отметки опасно. Те, кого ловят с запрещенными зельями, получают выговор или штраф. В крайнем случае их могут передать в руки инквизиции. А те, кто изготавливает эти зелья… Здесь все намного серьезнее. К счастью, Крастана никогда не арестовывали. Благодаря его смекалке и Великим Домам он в безопасности.

Красный сок падает в медную чашу, темнея. Иногда Матильда жалеет, что не может никак повлиять на свою магию. Возможно, зелья Крастана и не обладают силой, что течет в ее крови, но он способен по-разному использовать то, что создал. В отличие от нее.

– Так ты задашь мне вопрос, Stella?

Матильда вздрагивает:

– Почему вы решили, что я хочу что-то спросить?

Он с пониманием смотрит на нее:

– Догадался.

Крастан не ошибается. Она действительно пришла сюда не только увидеться с ним и Алеком.

– У вас есть зелья, способные изменить воспоминания?

Крастан хмурится:

– Изменить или стереть?

Она ударяет засушенным стебельком – кажется, это кровоточащее сердце – о стойку.

– Без разницы.

Поставив миску на маленькую горелку, Крастан медленно помешивает сок деревянной ложкой.

– У меня есть зелья, способные обострить восприятие или улучшить память. Но изменять уже созданные воспоминания? Или стирать их? Это опасная затея.

– Но вы бы могли сделать такое зелье, если бы я попросила? – сглотнув, спрашивает Матильда.

На несколько минут повисает напряженная тишина.

– Это не в моей власти.

Ее охватывает разочарование. Она сомневается, что Тенни кому-то расскажет о Щегле. Но, учитывая обстоятельства, она бы чувствовала себя лучше, если бы смогла забрать у него свой секрет. Матильде не нравится, что у Тенни в кармане лежит эта монета, даже если он никогда ей не воспользуется.

Крастан говорит хмурясь:

– Я знаю этот взгляд.

– Какой взгляд?

– Который бывает у тебя, когда ты собираешься вляпаться в неприятности или уже вляпалась.

– О, пожалуйста. Я образец хорошего поведения, – не удерживается она от колкости.

Но он не улыбается. Повисшую тишину нарушает лишь шипение зелья в миске.

– Так ты расскажешь мне, чего хочешь добиться?

Внезапно ей кажется, что комната сжимается вокруг нее, как тугой корсет, который мама постоянно пытается на нее нацепить. Но ложь дается ей легко. Порой приходится надевать маску даже здесь.

– О, это всего лишь мимолетное увлечение.

Однако Крастан, похоже, ей не верит. Вокруг его желтого колпака клубится пар.

– Будь осторожнее, Stella. Сейчас в Симте напряженная обстановка. Все меняется.

– Что вы имеете в виду? – нахмурившись, спрашивает она.

– Смотрители проводят больше рейдов. А наказания за хранение или использование алхимических средств все суровее. Говорят, так власти пытаются разобраться с уличными бандами. Но наказывают не их. Недавно смотрители схватили двух девушек, которые продавали зачарованные цветы.

– Ох, хорошо. Они постоянно кого-то арестовывают.

Смотрители, следящие за соблюдением запрета на магию, могут доставить немало хлопот. Но ей редко приходилось сталкиваться с ними.

– Сейчас все намного серьезней, – настаивает Крастан. – Кажется, будто они ищут что-то. А может, кого-то.

Матильда вспоминает о фанатике. Рассказал ли он кому-то о Ночных птицах, прежде чем отправиться к ним? И не понтифик ли поручил смотрителям прочесать Симту, чтобы их поймать?

– Смотрители нас не найдут, – уверенно заявляет она. – К тому же закон не для таких девушек, как я.

– Ты так считаешь, потому что тебе никогда не представлялось случая испытать на себе его жало.

Матильда вздрагивает. Как долго Алек стоит в дверях?

– Лордов и леди из Великих Домов не вызывают на допросы, – скрестив руки на груди, продолжает Алек, – потому что они платят золотом за право делать то, что им заблагорассудится, и не бояться последствий.

Они уже спорили на эту тему.

– Я не в настроении выслушивать лекцию о привилегиях, Алек.

– Ты считаешь, что алхимические зелья используют лишь ради забавы на вечеринках. Но входящие в их состав ингредиенты применяются не только для этого. Их добавляют в лекарства, которые нужны людям. Законы и банды делают все возможное, чтобы поставки оставались нерегулярными и дорогими. Как думаешь, смог бы я купить феннет, не будь у меня честного местного поставщика?

– Не я устанавливаю правила, – огрызается Матильда.

– Но ты не можешь игнорировать их, – говорит Крастан. – Думаю, ты забываешь, как много людей в этом городе боится магии. Церковь хорошо усвоила уроки прошлого. Так что не только смотрители прочесывают улицы в поисках нарушителей. Становится все труднее прятаться… всем нам.

В его словах сквозит страх.

– Дома защитят нас.

Алек качает головой:

– Из нас только ты защищенная птичка.

– Алеканд. – Голос Крастана звучит необычно резко. – Не стоит пренебрегать травами. Они это почувствуют.

Алек скрывается за дверью, но его слова пробили еще одну трещину в ее броне, усилив страх.

Матильда молча наблюдает, как Крастан медленно отмеряет порошок. Возможно, так же тщательно он взвешивает слова.

– Знаешь, в прошлом девушки, отмеченные Источником, были не просто сосудами магии, – наконец говорит он. – Они умели использовать ее. А самые могущественные повлияли на становление Эвдеанской республики. Говорят, те, кого называли Огненными птицами, умели раздвигать моря