выбрался средних лет мужчина в модном, явно не местного пошива плаще. Такие носили те, кто ездил за границу или отоваривался в Березке. Закрыв машину, он приветственно махнул рукой, и они пошли по тротуару, неспешно разговаривая — мужчина и подросток. Причем Ринат слушал совсем не так как он слушал учителей — мели Емеля, твоя неделя — слушал он заинтересованно, буквально впитывая информацию...

-... будущее, Ринат — это не пионерия, не комсомол. Они, в общем-то, поражены теми же болезнями, что и все наше общество. Начетничество. Показуха. Бюрократия. Даже у нас в КГБ это есть при всей нашей дисциплине, что говорить о партии, о комсомоле. Лет через пять — семь, тем, кто способен на действие, реальное действие, а не на болтовню — им цены не будет. А тем, кто способен на организованное, контролируемое действие, тот, кто сплотил вокруг себя десятки, сотни, тысячи тех кто на это действие способен... те пойдут дальше, чем сейчас могут себе представить. Сколько было человек в партии большевиков до 1917 года?

...

— Очень немного. А за счет чего тогда большевики победили? За счет организованности, партийной дисциплины и готовности действовать. Что бы сказал сейчас Владимир Ильич, если бы все это наше увидел... боюсь даже представить.

— Анвар Робертович — сказал Ринат — а что надо будет делать?

Человек в светлом плаще улыбнулся

— Что надо, то и будем делать. Что подсказывает обстановка. В любом случае, если никто не готов что-то делать, а все готовы только болтать — кто будет делать хоть что-то, тот победит. Мы и победим. Неизбежно.

16 октября 1986 года.

Татарская АССР

Два дня спустя, точнее — полтора. Один из отдаленных районов автономной республики. Глубокая осень, блеклое, осеннее солнце, играющее бликами на водной глади готовящейся ко сну Камы. Новая «тридцать один ноль два», которые и в Москве то появились совсем недавно — стоит на проселочной дороге, на багажнике наскоро накрыто — бутерброды с красной рыбой и икрой, коньячок, балычок. Водитель курит в сторонке. У багажника двое. Один — тот самый, в светлом плаще, его машина стоит поодаль, и это не служебная Волга, он не такой дурак чтобы потом отчитываться за пробег служебной машины — куда ездил и по каким делам. А заставить отчитаться могут — у него как и у всех в системе есть враги, и не просто так он «слетел» в провинцию, в Татарстан — но и тут можно жить. Второй — старше его, чиновного вида с суровым лицом — один из «хозяев» республики. Это его родной район, его вотчина, здесь он начинал секретарем сельскохозяйственного райкома — тогда было деление на промышленные и сельскохозяйственные, Хрущ начудил. Он давно в Казани, но про район не забывает, а здесь не забывают про него. На горизонте вдали виднеются краны — стоят мощный промышленный комплекс, это он пробил. Но и на Казань — у него далеко идущие планы.

Двое выпивают — чисто символически. Закусывают. Разговаривают — точнее один, тот, что в белом плаще говорит, другой слушает. Качает головой

— Опасно играешь Анвар. Опасно.

— Ничего тут нет опасного, Габдулла Ришатович — убежденно говорит тот, что в белом плаще — они же предсказуемы. Начинать надо с милиции, я не просто так там три года потерял, когда нас с Федорчуком на укрепление бросили

— Они тебя и подставили

— Подставили — соглашается Анвар — и я сделал выводы. Кто с нами тот с нами. Кто не с нами — у того в районе начинают расти показатели преступности. Кражи, грабежи, избиения. Само собой встает вопрос. А если еще и в газетку статью тиснуть — тут тебе и всё. Оргвыводы. А кто придет на смену — тот сразу выводы сделает. С нами лучше дружить, чем враждовать. Или следом полетит.

...

— А дальше можно так же поменять состав райкомов, горкомов, горисполкомов. По тому же самому принципу. Начались беспорядки, молодежные драки, разбили стекла, а то не дай Бог и демонстрацию устроили или райотдел осадили. Кто виноват? Кто за район отвечает — тот и виноват, правильно. Значит оргвыводы. Не проявил принципиальности... допустил... в результате чего. А у наших людей всё всегда хорошо будет.

...

— А если с другой стороны подойти. Неблагополучно, значит надо деньги выделять, фонды выделять, закрывать потребности. А кто молчат, сопят в свою сопелку — те перетопчутся, еще потерпят.

Габдулла Ришатович хмурится

— Ты полегче на поворотах, Анвар. Я тебя еще вот таким помню — ты тогда тоже все с места срывался, даже задачу не дослушав. Как говорится, тише едешь, шире морда.

— Я все понял, Габдулла Ришатович. Проблема начинается с того что мы друг друга кусаем, как и русские. А так нельзя. Мы все вместе должны быть. Вот так. Единым кулаком

...

— И везде должны быть наши люди. Тогда и Москва ничего сделать не сможет. От Узбекистана же отступили...

— Типун тебе на язык!

— А к нам даже не полезут.

Ночь на 05 сентября 1985 года.

Подмосковье

— Так... что будем делать, Михаил Сергеевич?

— И ты еще спрашиваешь! Рая уехала... звони ей

— Зачем?

— Извиняйся! Идиот!

— Она уехала, а извиняться мне?

— Быстро