Когда инъектор, скрытый в моей ладони под невидимым материалом, был уже в паре сантиметров от татуированного плеча, жрец вдруг дёрнулся. Обвёл внимательным взглядом помещение, фокусируясь на каждой мелочи.

Я замер, затаив дыхание. Жрец ещё раз оглядел помещение, потом упёр взгляд в потолок и снова замер. Его глаза остекленели.

Сопло инъектора застыло в паре миллиметров от кожи; я, строго по инструкции, активировал его. Послышался короткий «пшик». Жрец мгновенно поднялся вертикально, даже не отталкиваясь от своего ложа. Такое я раньше только в фильме ужасов видел.

Он смотрел прямо на меня.

— Ты здесь, я чувствую, — произнёс он, — что вы задумали? Думаешь, это сойдёт тебе с рук? Ошибаешься. Мы могли бы объединиться. Соединить наши народы.

Жрец снова отвёл взгляд, отвлёкшись на солнечный луч, скользнувший в помещение через узкий вход.

Я воспользовался паузой и бесшумно метнулся к выходу. Кажется, жрец продолжал свой монолог. Но я не хотел к нему прислушиваться.

Макс и его бойцы ждали меня в условленном тихом месте у городской стены. Разумеется, они тоже были в маскировке, но в режиме я без труда угадывал их местоположения, по оптическим искажениям.

— Успешно? — прошептал я.

— Да, — кивнул Макс, — камеры установлены в ключевых точках, всё по твоему плану.

— Отлично! — кивнул я.

На челноке были наборы дистанционного зондирования и наблюдения, в том числе в составе ремкомплектов к дрону. Но их было недостаточно для моего замысла. Поэтому пришлось демонтировать часть внутренних камер в помещениях и снабдить их передатчиками. Эта работа заняла несколько часов, но Кай блестяще справился с задачей. И вот теперь «тяжелые» установили систему наблюдения и регистрации параметрической информации по всему городу. Когда начнётся «считывание», что бы оно из себя ни представляло, мы будем получать нужные сведения в режиме реального времени.

— Действуем дальше по плану, — скомандовал я, доставая тюрвинг перемещения.

— Принято, командир, — ответил Макс.

В задачу бойцов входило проникнуть в «детскую» и скрытно занять ключевые точки, чтобы не допустить проникновения местных жителей, если вдруг жрец решит, что дети — тоже вполне подходящий материал для его практик.

Таис ждала у входа в челнок. Мальчишка стоял перед ней. Он был одет только в набедренную повязку — ту же самую, в которой я забрал его из «детской».

Он почуял моё прибытие: повернулся к новообретённой маме и дёрнул её за комбинезон, посмотрев наверх. Таис ласково улыбнулась в ответ.

Я подошёл к ним, откинув лицевую маску.

— Маме тоже нужна такая одежда! — мальчишка указал на меня, очевидно, имея ввиду маскировочный комбинезон, синтезированный Гайей.

— Обязательно, — улыбнулся я, приседая перед ним на корточки, — двух бойцов мы оставим охранять наш корабль. Один из них отдаст свою одежду твоей маме.

Мальчишка широко улыбнулся.

— Ты точно всё хорошо запомнил? — спросил я.

— Я всё запомнил, — кивнул мальчишка с серьёзным видом, — подговорить старших, чтобы те несли малых. Которые сами ходить не могут. Сказать, чтобы бежали со всей силы, когда ваши духи придут. Чтобы прятались за их спинами и ничего не боялись.

— Тебя послушают?

— Меня точно послушают! — мальчишка гордо выпятил нижнюю челюсть, — наставники говорят, что я самый умный. Из меня хотели сделать жреца.

Меня внутри передёрнуло, но я смог сохранить контроль над мимикой.

— Молодец, — сказал я, поднимаясь.

— Гриш, — тихо сказала Таис, — на секунду.

Я кивнул, и мы отошли чуть в сторону. Мальчишка остался на месте, с любопытством разглядывая один их хвостовых двигателей.

— Тебе комбез подошёл, — первым спросил я, — почему ты не надела его?

— Подошёл, всё в порядке, — ответила Таис, — хотела как можно дольше не «становиться духом» для ребёнка. Он эти комбинезоны воспринимает не так, как мы.

— Ясно, — кивнул я, — это проблема?

— Наоборот, — Таис покачала головой, — духов принято слушаться беспрекословно. Но я не об этом. Гриша, ты насчитал в детской семьсот пятьдесят детей, включая младенцев, верно?

— Верно.

— Не так много для десятитысячного города… — сказала Таис, — а сколько из них младенцев? Я не спросила на брифинге.

— Восемьдесят, — ответил я, — знаю, много. Но другого выхода нет.

— Мне придётся помогать, — сказала она, — ты ведь понимаешь это? Они не справятся сами. Даже самые старшие.

Я задумался на несколько секунд.

— Ты знаешь, чем помочь? — спросил я.

— Да, знаю, — ответила Таис, — и помогу.

— Вот и отлично, — улыбнулся я, — в путь?

— Ещё вопрос, Гриш… — Таис вздохнула, — ты говорил про те устройства… обрубки тел… что будет с ними?

— Когда всё закончится, Гайя обещала помочь с системами жизнеобеспечения.

— А в… процессе? Как много это займёт времени? Ты не засёк сколько там таких, которые на поздних сроках? Что, если роды начнутся?..

Я вздохнул и прикрыл глаза.

— Таис… — осторожно сказал я, — мой план не идеален. Но он единственный из возможных. Ты же понимаешь?

— Я понимаю, — кивнула она, — и готова с тобой согласиться. И это слабое место… его ведь так легко закрыть! Ты согласен?

— Согласен с чем?

— Гриша, я вернусь туда, когда выведут детишек. Я подстрахую.

— Таис, мы не знаем, в чём заключается считывание! Это неприемлемый уровень риска!

— Ты сам говорил — не факт, что оно вообще будет! Может, эта штуковина сама себя сожрёт, и на этом всё закончится! Может, оно не сможет набрать нужный уровень для считывания! Ты сам говорил!

— Мне почему-то кажется, что наберёт…

— Не важно, — Таис пожала плечами, — я вернусь туда, на случай если кто-то родится.

— А как же парень? — я кивнул в сторону мальчишки, — что с ним будет? Он только маму нашёл, и вот…

— Гриша, обещай, что не отдашь его никому другому, — Таис взяла меня за руку и быстро зашептала, — возьми его с собой до конца. Если получится — вырасти из него хорошего человека. Ты сможешь, я знаю… ты ведь отвечаешь за него!

Тут у меня даже дыхание перехватило. Но вдруг мне показалось, что Таис права. Что надо нести полную ответственность за свои поступки.

— Хорошо, — кивнул я, — обещаю… но знаешь что? Если считывание начнётся, а роды нет, ты тоже обещай, что пойдёшь со мной! Я тебя вытащу.

— Договорились, — кивнула Таис.

— Вот и отлично, — я развернулся, чтобы вернуться к мальчишке.