раздевается, потому что устала и хочет спать. Эти вышеупомянутые мечты приводят ее в местность В., где она 16-17-летнией девушкой «тосковала о любви». Она хотела освободиться от родителей. Это желание было настолько сильным, что она разместила в газете объявление о бракосочетании. О себе дал знать лейтенант, который спросил111 ее о приданом и закончил письмо словами: «Поэтому проверяю, кто связывает себя обещанием навечно». Тогда пациентка очень сильно испугалась, что родители могли узнать что-нибудь. «Или я уже была тогда знакома с моим другом?» – вдруг спрашивает она. Под «другом» она имеет в виду мужа сестры, которого она, по ее словам, любила; он должен был быть старше ее на два года, и поэтому не ответил на ее любовь; позже он влюбился в ее сестру.

О нем мы узнаем следующее: «Молодой человек был другом моего брата. Он был в гостях у моей бабушки: мой брат позволил ему спать на сундуке; укладывая вещи, он взял жакет бабушки. Потом у молодого человека случилась гистология, порок меланхолии, потому что был повод к нечистым подозрениям; среди прислуги ходили сплетни, потому что молодой человек провожал меня. Теперь на меня клевещут из-за общения с ним: меня называют потаскухой. Я встретилась с молодым человеком в ванной. Это мистика святой воды умерших в духе обязанности, которая связана с ваннами, мифологическими…». (Оговорка: «балами», затем пациентка поправляется: «ваннами».) «Тогда мне было 16 лет, – продолжает она, – знакомство длилось два года, пока он жил в Цюрихе. Это была чистая дружба. Бабенке нечего здесь разнюхивать»112,113.

Когда я спросила пациентку, как долго женаты сестра и молодой человек, она рассказывает мне, что она видела свою сестру плывущей в корзине Моисея. Пациентка объясняет это явление как опасность для сестры. Теперь мы также понимаем, почему пациентка вспоминает об уничтожении сестры в своих видениях и одновременно о превращении в собственную желаемую личность. Если она выйдет замуж за молодого человека, она вступит на место устраненной сестры. Также целесообразно устранение родителей. Пациентка видит отца, побежденного тремя мужчинами. Одного из этих мужчин она называет «Dr. W., другом мужа, учителем ее сестры». Муж пациентки был учителем (профессором). Но учитель также обладает значением «врач» и наоборот. В «поэзии по дороге в школу» с «Карлом Великим» мы увидели, что последний – это учитель, желающий иметь с сестрой пациентки сексуальные отношения. Одновременно этот учитель оказался Dr. J. В фантазиях «молодой человек» по отношению к сестре играет такую же роль, что и учитель (муж пациентки), и Dr. J. Вместо того, чтобы назвать молодого человека, о котором она только что говорила, победителем, пациентка называет учителя = врача, по нашим предположениям это Dr. J. В действительности у нас есть ассоциативные связи между «молодым человеком» (также называемым «другом») и Dr. J. Я обратила внимание на оговорку «балами» вместо «ваннами». Что же последует дальше?

«Голоса подвергали сомнению мою порядочность еще в те годы…, когда я жила во французской Швейцарии. Там был молодежный праздник. Я была в семье сапожника. Танцы длились до 9 часов вечера. Днем работали карусели и балаганы. Люди видели, как меня пригласил на танец один знакомый. Семья общалась с Dr. J. (Пациентка встает на колени.) Мне там не нравилось, потому что я всегда была там уставшей».

Оговорка «балами» указывает нам на связь, существующую в бессознательном. Вытесняемое из глубины наружу представление сначала отклоняется бессознательным как неподходящее; пациентка поправляется «ваннами» и продолжает говорить о «молодом человеке» все же недолго, и подавляемое представление одерживает вверх. Пациентка вспоминает и говорит о каруселях, балаганах, которые переходят в карнавальные фантазии. Как нам показала глава «Психолого-сикстинские эксперименты», к моменту карнавала она «осуждена», «избита» Dr. J., что является для нее сексуальным действием. Здесь она также, в конце концов, думает о Dr. J. При этом она встает на колени, как если бы она молилась небесному судье. В чем же теперь состоит общее, связующий мост между содержанием представлений «ваннами» и «балами», который дал право бессознательному заменить одно слово другим? Как мифологические (т. е. связанные с возникновением человека) ванны, так и карнавальные игры являются для пациентки символами, которые реализуют ее желание иметь сексуальные отношения с Dr. J. Интересно то, что новый объект любви, Dr. J., в результате общей символики совершенно сгущается со старым; новое событие втискивается в русло старого комплекса, так что пациентка борется с равными противодействиями, которые занимали ее раньше: новый возлюбленный, как и прежний, борется с мощью родителей, оба поддерживают отношения с сестрой пациентки.

У нас есть еще подобные примеры: в раннем детстве у пациентки было две любимых лошади, принадлежавших отцу. Коричневую лошадь – Дорри – она сравнивала с собой, белую – Фрица – со своим братом. Что же делает с этими любимцами бессознательное? Все люди, которых пациентка любит, сравниваются с лошадями.

«Было бы хорошо, – считает пациентка, – если бы в людях можно было обнаружить животное, которое является их духом-хранителем. Я всегда любила лошадей. Одна лошадь выловила в моей квартире всех мышей». (Не знаю, относится ли это к действительности или к сновидению.) «Но если такой дух какого-либо такого животного имеет внутри любовь, то нужно много страдать: у меня раскалывалась голова, в меня вошел дух и свирепствовал. Если сжигают кости покойников, а потом размельчают, растворяют в воде и удобряют землю, то это распространяется в воздухе».

Вопрос: «Это как?».

Ответ: «Из-за испарения. Потом можно увидеть на дереве голову упомянутого животного».

Сначала пациентка подчеркивает духовное: животное называется духом-хранителем. Любовь – это дух, который проникает в пациентку через расколотую голову (место расположения души). Затем следует телесное: «кости покойников». При обсуждении новозоона пациентка наставляла, что это – мертвое вещество, происходящее от «головы и сперматических образований в животном». В главе «Гистология и ее лечение» мы видели, что из-за онанизма пациентка страдала недостаточной молочной секрецией. Причиной обызвествления костей она считала искусственное молоко, содержащее много извести. Эту «болезнь», происходящую по причине нечистоплотности, пациентка также воспринимает как нечистую, а стало быть, как «сексуальную дисцентрию» (так как пациентке известен лишь один вид нечистоплотности – сексуальный). Загрязненный предмет, кости получают значение грязного и одновременно с этим оплодотворяющего сексуального продукта. Его необходимо сжечь (пламя любви, потому что холодность ведет к онанизму), растворить в воде (как растворенную в сперматической воде Иисуса детскую непосредственность) и использовать для «испарения» = оплодотворения земли. Как известно, под землей пациентка понимает женщину. Пациентка ранее описала процесс человеческого генезиса: она представила содержащиеся в половых органах женщины околоплодные воды в форме «итальянских озер», которые появляются «в результате раскола