В нашей школе было три корпуса: первый — для младшеклассников, второй — для старших классов и третий — общий, в котором находились гардероб, актовый зал и столовая. Правда большая часть студентов предпочитали обедать на улице или в каком-нибудь кафе, за пределами школы. И да, нам на всё хватало времени.

Учеба начиналась в восемь утра, и все учебные дни, включая субботу, у нас было по восемь уроков. У младшеклассников по шесть и без субботы. Каждый раз, когда половина занятий была позади, в школе объявляли часовой перерыв на обед и отдых, а после возобновляли занятия. Таким образом, всё заканчивалось к четырём часам дня.

Но такая нагрузка была придумана не просто так. Многие ребята в Солярисе называли мою школу «Элита» или «Школа для богачей», и в этом была доля правды. Доля, потому что в «СШС» выделяли места для стипендиатов, ребят, имеющих отличные знания и репутацию, но не имеющих возможности платить за учёбу. Их у нас очень уважали, хотя находились и дураки, готовые поиздеваться над «бедняками». Я таких людей на дух не переносила.

Значительную часть из них держали в школе не из-за знаний и большого ума, а из-за наличия влиятельных пап и мам, готовых разобрать школу по кирпичикам, лишь бы выгородить своих золотых дитяток. Скандалы «СШС» были не нужны, поэтому все инциденты старались замять как можно скорее. Да и на каждого забияку находилась пара-тройка защитников.

В общем, жили мы почти всегда тихо и мирно, почти, но от этого не менее интересно. Ведь помимо основных общеобразовательных предметов, таких как алгебра, физика и литература, мы обязаны были каждое полугодие выбирать по четыре дополнительных занятия. Это могло быть что угодно: экономика, рисование, фотография, французский язык, плавание или курсы лидерства.

В нашей школе было около тридцати подобных направлений, группы по которым набирались из учеников разных возрастов. Также здесь имелась своя сборная по футболу, баскетболу и волейболу, еще группа поддержки, команда по «Что? Где? Когда?», школьная газета со своим телевидением, музыкальная группа, книжный клуб и многое-многое другое. В общем, в «СШС» точно не соскучишься.

— Ты уже определилась с дополнительными курсами, Мила? — прервала мои размышления подруга, когда мы шествовали по залитому солнцем школьному двору.

— Да, думаю я возьму менеджмент, риторику, плавание и занятия в киностудии.

— О, я тоже хотела записаться в киностудию! — воскликнула Лина.

— Круто! Будем вместе ходить, а еще что возьмёшь? Подожди, я угадаю… Итальянский язык, зарубежную литературу и рисование?

— Ты почти угадала, — рассмеялась Лина — только вместо рисования, история искусств.

— Ой, а это что, новый предмет? Я раньше о нём даже не слышала.

— Ага, сегодня на сайте опубликовали списки новых занятий, успела посмотреть прямо перед выходом. Но ты не бери в голову, там ничего интересного нет, кроме этой истории искусств.

— А что, неплохо. Может, тогда я выберу её вместо риторики.

— А может лучше вместо плавания? — брови подруги образовали домик. — Тебе что, два урока в неделю мало?

— Мало! — выпалила я. — В воде думается хорошо. Да и на дополнительный курс ходит мало ребят, не то, что в тренажерный зал. Так что мой ответ «нет», история искусств будет вместо риторики.

— Ну смотри сама, — сдалась собеседница.

Пока шло бурное обсуждение будущих классов, мы с Линой успели подняться на второй этаж — к большому актовому залу, именно здесь проходили все наши праздники. День Знаний всегда состоял из длинной и скучной речи директора, песни школьной поп-группы, объявления важных новостей и представления новых преподавателей. Как же это всё приелось за одиннадцать лет. Я сделала глубокий вдох.

Лето тянулось так долго, и было таким скучным, что я хотела поскорее вернуться к занятиям. Но я боялась, боялась последнего года и финальных экзаменов, а также встречи с некоторыми ребятами из школы.

Мы пробрались сквозь толпу и, наконец, смогли разглядеть поднятую табличку с номером класса. Возле больших дверей столпились те, с кем я училась последние десять лет. Кстати, еще одна необычная особенность моей школы — в классах училось по пятьдесят-шестьдесят детей, а уроки проводили в больших аудиториях.

Лина ободряюще посмотрела на меня, я кивнула в ответ, показывая, что всё в порядке. Мы подошли ближе, и мне в глаза бросились до ужаса знакомые лица.

Особенно одно. Голубые глаза, широкая улыбка, сёрферский загар и выгоревшие белые волосы. Сто восемьдесят семь сантиметров харизмы и обаяния. Дмитрий Милкейн. Спортсмен, отличник, душа компании и мой бывший парень. Причина, по которой я боялась вернуться в школу номер один.

Дмитрий лишь на пару месяцев меня старше, но в глазах окружающих он всегда выглядел намного взрослее. Я долго не могла разгадать почему, пока однажды он сам мне об этом не поведал.

Мы сидели у камина, грелись после долгой прогулки, много целовались и почти провалились в сон, когда я заметила на полку фотографию. Всё по классике: женщина, мужчина мальчишка, очень похожий на моего тогдашнего возлюбленного.

— Твоя мама? — тихо спросила я.

— Да, — так же тихо ответил Дмитрий, обнимая меня крепче.

А дальше — долгая тишина. Я не особо рассчитывала на продолжение, но мне было любопытно. А потом он вновь заговорил.

— Мне было одиннадцать, когда она ушла к своему любовнику.

— Великие силы, — прошептала я — мне очень жаль.

— Я месяц ни с кем ни разговаривал. Просто не мог. Словно все чувства выключили. Не мог говорить, не мог дышать. Винил во всём себя, отца, её… и так по кругу. Но в один день всё вернулось.

— Что изменилось?

— Я понял, что она никогда не вернётся. И ей безразлично, что я чувствую. Так почему же я должен позволить ей себя сломать?

Я переплела наши пальцы и крепко сжала ладонь Дмитрия, в ответ он поцеловал меня в висок и, глядя куда-то поверх моей головы, добавил:

— В тот день я пришел к отцу и поклялся: «Мы будем счастливыми, я обещаю». Но в ответ взял клятву не покидать меня, как мама. Это изменило всё.

— Мне жаль, что тебе пришлось пережить всё это.

— Мне тоже. Но это сделало меня мной.

Михаил Александрович сдержал обещание: сейчас Дмитрию почти восемнадцать, а отец по-прежнему рядом. Со времени ухода бывшей супруги он очень сильно поднял свой бизнес и теперь являлся владельцем обширной сети торговых центров и по совместительству одним из самых богатых людей в стране. И все знали, что рано или