Троица моих дознавателей, подозрительно торжественных, появилась еще через полчаса, не меньше. За ними, так же солидно, зашли еще трое магов. Никто из них никуда не торопился.

А если бы я не позавтракала утром, а?

Вперед вышел злобный Брюнет и, честное слово, поклонился:

— Прошу вас, госпожа, проходите, — махнул рукой стражам, они было дернулись, но остались за дверью, а меня подвел к одинокому стулу напротив стола с артефактом. Приготовились к встрече. Надо же, как скамейку им жалко.

— Простите, что эти дни мы не оказали вам полагающихся почестей. Мы подпишем документы, и судно сразу же отвезет вас к родственникам!

Вот оно что… местные следователи закончили мое дело.

— Я правильно поняла — вы убедились, что к гибели графа Нарраца я не имею прямого отношения и, кроме того, нашлись мои родственники?

— Именно так! У вас брали кровь, отправили образцы совершенно разным специалистам, даже в пятый отдел! Получили один и тот же ответ: вы истинная Наррац, больше половины ваших предков принадлежали роду! Могу добавить — в отличии от нескольких последних поколений. Теперь мы пригласим стихийников, они вам покажут растения, зверей, даже насекомых, и мы вычислим, где могут находиться ваши острова. Найдем их, и наши родственники, наконец, встретятся. И посмотрим, какое место мы займем в перечне заслуженных родов!

Радовался, правда, только Брюнет. У него руки и ноги ходуном ходили от грядущего торжества, усидеть не получалось.

Толстый имел вид философский, видать, смирился, а Рыжий явно расстроился.

Брюнет спохватился, что я не знаю, кто он.

— А раз найден убийца, знаменующий окончания дела — мы можем представиться по родам, дорогая госпожа Наррац. Разрешите, начну с себя…

— Подождите, я не поняла, — оборвала этот словесный поток, — какой еще убийца?

— Настоящий! Вы могли не заметить, а он сам признался. Благодаря грамотному расследованию…

Откуда у нас убивец вынырнул?!

Обе тройки согласно кивали в такт Брюнету. Надо же!

— И кто у нас убийца?

— А ваш помощник! Как его там? — повернулся Брюнет к остальным.

— Орест, — подхватил Толстый, — уже раз осужден, ему показалось мало, теперь уже ничего не покажется.

— Простите, это ошибка! Я же была в комнате, и не могла ничего пропустить!

— Уважаемая госпожа Наташа, — всплеснул руками Брюнет, — он сам написал признание в нападении на офицера!

Сломали пацана.

Это нас с Егором не испугать начальниками, мы их навидались будь здоров. А пацана сломали на раз-два! Злость накатывала на меня волнами. Спокойно! Присела и прикрыла глаза. Та-ак…

Внимательно осмотрела вторую тройку. Явно не друзья первой тройке.

— Позволите спросить? — скромно потупив глазки, пропела им.

— Пожалуйста!

— И что вы пообещали мальчишке взамен признания? Смягчение наказания?

— Нет! Он сам вызвался! — взвился Брюнет.

— Как интересно! — сладко причмокнул один из прибывших, постарше всех, с седыми висками, — начнем, пожалуй, с самого начала. Рассказывайте!

— Мне не очень хочется выставить в неприглядном свете старшего офицера школы, я молчала, но обречь невиновного…

— Как мы вас понимаем, как понимаем, — подхватил еще один маг, с темными глазками, властно отодвинул Толстого и пересел поближе к артефакту.

Я вздохнула, попросила бумагу и карандаш, подошла столу. Рассказывала честно и рисовала.

Как мне разбили окно, как дикарь пинал барона Гарта, а потом побежал наверх в общежитие сотрудников. Как выбивал чужие двери, и я вздрагивала каждый раз. Директор школы, офицер и аристократ, вломился с криком «выходи, убью!», а мальчишка бросился на него, пытаясь отвлечь, и отлетел, ударившись головой о край стола. Я очень испугалась, очень, кинула заморозку и отправила тело в окно. Про стазис, конечно, промолчала.

Пока говорила, набросала четыре картинки: артефакт переноса, как я его запомнила, дикарь с деревом, занесенным над головой, на следующей — расстегивающий штаны, на последней — вверх ногами с повернутой головой.

Рисунки мои сразу выхватывал один из прибывших, передавал соседу и ожидал следующий набросок.

— Да, такие артефакты еще встречаются, могут отправить хоть куда, даже в неизвестные миры, зависит от наложенного заклинания мастером. Собственно, так и открыли наши предки Водяну. А что касается вашего признания, — с сожалением признался хватающий рисунки первым, — не смогли бы вы поднять Нарраца. Ни в какой ситуации.

— Если он в заморозке — смогла бы. И любой бы бытовик смог, — заметила я, — просто ваши не пробовали. Вы бытовиков за магов не считаете. Могу доказать на примере.

— Нет-нет, не стоит! — спохватился он.

— Я на стульях покажу, — успокоила я магов, — выходите в коридор.

Вышли все.

Стражи подскочили с утащенных стульев, но я им кивнула:

— Двое останьтесь сидеть, пожалуйста. Примерно такой вес у насильника, как считаете?

— Допустим, — осторожно подтвердил Брюнет.

— Держитесь крепко, немножко прокатитесь, — велела я своей охране, — вернем стульчики туда, откуда забрали.

Стулья не подвели. Рванули, царапая пол, и быстро покатились на место. Стражи тоже не подвели, вцепились мертвой хваткой и удержались. Правда, имели бледный вид, поднялись не сразу.

Мы молча постояли в коридоре.

— Впечатляет, — постарался невозмутимо сказать один из судей, басок, правда, дрогнул, — мы обсудим рисунки, факты и выводы дознавателей у артефакта истины. Потерпите еще одну ночь в гостинице, госпожа Наташа?

— Придется потерпеть, — не моргнув глазом, согласилась я, отправив мысленный привет за гостиничку с решетками Брюнету. По крайней мере, он посыл поймал и поежился, — но у меня к вам нижайшая просьба, господа. Ко всем сразу. Пожалуйста, очень вас прошу, не рассказывайте, что аристократ и офицер Наррац насильник, подлец и преступник, которого покарало, по сути, провидение. Кто еще мог знать, что он попадет головой именно туда, откуда выдернул дерево? Человеку не по силам такое наказание. Правду говорят, не рой яму другому, сам в нее попадешь. Но я бы не хотела, чтобы честь рода была замарана. Погиб и погиб. Находясь на работе. — Дядечки ошарашенно молчали, и я приложила руку к сердцу, — спасибо за понимание. За мной, господа стражи! — скомандовала охране и оглянулась только в конце коридора. Надо же помахать Совету?

Они так и остались стоять у входа.

Мыслительный процесс иной раз довольно тяжкое бремя. А проблема выбора — самая главная проблема человечества, это всем известно.

Глава 11

Есть в этом мире интересное правило.

Пронеслась, например, пьяная скотина на своей лошади и затоптала ребенка, или ворюга не только обокрал, но избил и порешил жертву. Или еще что-нибудь произошло с летальным исходом. Действительно виновен гад или нет, помогает выяснить магия — артефакт правды, главное, задавать нужные и точные вопросы.

И тогда, после расследования,