выборы в Чечне, на которых победу одержал лидер «договоропригодных» боевиков Аслан Масхадов. 12 апреля он подписал с президентом России мирный договор, которым стороны обязывались руководствоваться во взаимных отношениях принципами, регулирующими отношения между суверенными государствами, и воздерживаться от применения силы при решении спорных вопросов.

Трудности ожидали реформаторов прежде всего в финансовой сфере. Им удалось в кратчайшие сроки погасить долги государства перед пенсионерами и заморозить некоторые «популистские» статьи бюджета, рассчитанные на подкуп избирателей во время избирательной кампании, но неисполнимые по существу.

Однако денег в доходной части бюджета катастрофически недоставало. Налоговые послабления, рассчитанные на выход части предпринимателей «из тени», могли принести ощутимые результаты только через несколько лет. Ради ускоренного латания бюджетных дыр решено было прибегнуть к продаже государственных пакетов акций наиболее привлекательных для потенциальных инвесторов предприятий.

25 июля состоялся самый крупный аукцион в российской истории. На продажу было выставлено 25 % акций компании «Связьинвест» – тогда монополии в сфере телекоммуникаций и телефонной связи. Победу одержал «кипрский» банковский консорциум Mustcom Ltd., который составили «ОНЭКСИМ-банк», Дойчебанк и американский финансист Джорж Сорос. Консорциум выложил за акции 1,855 млрд долларов. Второй претендент на «Связьинвест» – финансовая корпорация «Альфа», партнерами которой выступали медиамагнаты Борис Березовский (крупный акционер и фактический владелец канала ОРТ) и Владимир Гусинский (глава холдинга «Медиа-Мост», которому, в частности, принадлежал канал НТВ), – предложил меньшую сумму, будучи уверенным, что Владимир Потанин (владелец «ОНЭКСИМ-банка») будет действовать согласно достигнутым некогда договоренностям: а в 1996 г. при заключении «давосского перемирия» «Связьинвест» был обещан Владимиру Гусинскому.

Владимир Потанин публично признал, что незадолго до проведения аукциона он вновь встречался с Анатолием Чубайсом, Борисом Березовским и Владимиром Гусинским. На этой встрече, по его словам, Гусинский и Березовский предложили группе «ОНЭКСИМ-банка» не вступать в конкурентную борьбу, а достигнуть «договоренности, в результате которой пакет акций мог быть приобретен практически по стартовой стоимости». По утверждению Потанина, «ОНЭКСИМ-банк» от предлагаемой договоренности отказался. Проигравшие аукцион, однако, были убеждены, что ОНЭКСИМ нарушил данное обещание.

«Молодые реформаторы», стремившиеся выстроить новые отношения и разорвать зависимость власти от крупного бизнеса, стали на защиту аукциона. Борис Немцов назвал аукцион «примером честной приватизации» и сожалел о том, что «вместо того чтобы успокоиться, проигравший устроил истерику».

Конфликт вылился в длительную «информационную войну», которую медиамагнаты повели теперь уже не против конкурента, а против «молодых реформаторов» в правительстве. Первым залпом начавшейся войны стала опубликованная 4 августа в «Новой газете» статья Александра Минкина «Я люблю, когда тарелки очень большие», в которой вице-премьер правительства и глава Госкомимущества Альфред Кох обвинялся в получении взятки в форме гонорара за ненаписанную книгу о приватизации в России. 13 августа Кох ушел в отставку.

СМИ, принадлежавшие обиженным олигархам, не унимались. Продолживший свои изыскания Минкин быстро выяснил, что соавторами Коха были практически все ведущие «молодые реформаторы». 28 октября в интервью газете «Коммерсантъ» Анатолий Чубайс подтвердил, что для подготовки фундаментальной монографии о развитии частной собственности в России был собран «коллектив, который, собственно, и занимался созданием частной собственности в нашей стране: Чубайс, Мостовой, Бойко, Казаков, Кох…»

Прокуратура занялась расследованием «дела писателей». Не дожидаясь окончания расследования, президент решил избавиться от сотрудников с подпорченной в глазах общественности репутацией. 13 ноября был отправлен в отставку заместитель главы президентской администрации Александр Казаков. На следующий день уволено еще два незадачливых «писателя» – бывший глава Госкомимущества Максим Бойко и руководитель Федеральной службы по несостоятельности Петр Мостовой. Анатолий Чубайс 20 ноября лишился поста министра финансов, но его отставку с поста вице-премьера президент не принял.

Расследование «дела писателей» было прекращено в 1999 г. по амнистии. Тогда же в издательстве «Вагриус» вышла книга «Приватизация по-российски» – ценное пособие для историков. Но это уже не имело никакого значения.

Ближайшим результатом «битвы при «Связьинвесте», как окрестили информационную войну некоторые журналисты, был раздрай в стане «олигархов» и крушение правительства «молодых реформаторов».

Побочным, но не менее важным следствием «информационной войны» стало «грехопадение» СМИ. Телеканалы и органы печати, уже завоевавшие доверие полнотой и достоверностью поставляемой информации и рассматривавшиеся страной как каркас нарождающегося «гражданского общества», были очевидным образом использованы владельцами для достижения частных экономических и политических целей. Медиамагнаты продемонстрировали, что для них СМИ не бизнес, но средство манипулирования общественным мнением, инструмент неформальной, неизбираемой политической власти. Значительная часть российского общества готова была смириться с экономическими трудностями ради гражданских и политических свобод. Многообразие СМИ, представлявших интересы различных групп и в совокупности дававших полную свободу выражения любого мнения, считалось едва ли не главным достижением «эпохи Ельцина». Теперь общественное доверие СМИ было подорвано в корне. В ходе политической борьбы после разразившегося в 1998 г. финансового кризиса эти результаты «информационной войны» сыграли роковую роль.

Дело семейное

23 марта 1998 г. Борис Ельцин отправил в отставку премьер-министра Виктора Черномырдина и вице-премьера Анатолия Чубайса. Никаких внятных комментариев по этому поводу дано не было, и страна была уверена, что это очередная причудливая «загогулина», президентский каприз. Через несколько недель только выяснилось, что президентский указ был реакцией на провал экономической политики правительства, поставившей государство на грань банкротства. Новый премьер – 36-летний Сергей Кириенко, лишь с третьего раза утвержденный Думой, представил программу жесткой финансовой политики, главными элементами которой были повышение налогов и сокращение государственных расходов. Программа была подвергнута радикальной критике «слева» в Государственной думе. «Справа» борьбу на уничтожение Кириенко повели «олигархи». Подконтрольная им пресса аттестовала моложавого премьера не иначе как «киндер-сюрпризом».

Правительство, не имея надежной поддержки, было лишено возможности действовать решительно. Финансовая катастрофа началась 13 августа обвальным падением рынка российских ценных бумаг и достигла пика 17 августа, когда правительство приостановило выплаты по внешним долгам и объявило о переоформлении внутреннего долга. Пирамида государственных краткосрочных обязательств (ГКО), в течение нескольких лет создававшая видимость финансового благополучия, рухнула в одночасье, рубль был девальвирован на треть, курс упал с 6 до 9,5 рубля за доллар.

В стране началась паника, усилившаяся после отставки Кириенко, последовавшей 24 августа. Курс рубля к доллару тут же упал снова, на сей раз сразу втрое, взлетели оптовые и розничные цены, большинство банков прекратили операции. В обстановке финансового хаоса жизненный уровень граждан вернулся к показателям начала 1992 г.

Борис Ельцин представил Думе в качестве «нового» премьера Виктора Черномырдина. В обращении к гражданам России президент мотивировал свой выбор необходимостью «обеспечить преемственность власти в 2000 году». Ни для кого, однако, не было секретом, что «преемственность власти» на предстоящих президентских выборах необходима была президенту не только ради продолжения реформ. «Преемственность» была необходима ему и ради сохранения положения «семьи» – политической группировки, состоящей из родственников президента, доверенных бизнесменов и чиновников. Сам Ельцин служил для нее скорее ширмой, активную роль играла в становлении «семейного дела» дочь президента Татьяна Дьяченко. Влиятельным членом и «серым кардиналом» «семьи»