видел его мельком — когда Барисса пересаживалась на иноходца, Святейший высунулся из открытой дверцы, желая узнать причину остановки, и поздоровался с Рэном почтительным кивком.

Шествие замыкали эсквайры и слуги на облепленных грязью мулах. Кони дворян были чистыми, гривы и хвосты расчёсаны, на чепраках ни пятнышка. Кареты отливали матовым блеском. На плащах воинов ни единого залома, на сапогах ни комочка земли. Путники задержались на выезде из леса, чтобы привести себя в порядок и предстать перед королём в безупречном виде. Слуги и эсквайры позаботиться о себе не успели.

Горожане и гости Фамаля приветствовали величественную пару восторженными криками. В прошлом году ликующая толпа точно так же бурлила морским прибоем у ног Янары, когда она вернулась из Мэритского замка. Толпа — проститутка: быстро забывает, к кому ластилась недавно.

Барисса выглядела растерянной и словно коченела под взглядами. Одной рукой судорожно сжимала поводья, другой придерживала капюшон, хотя в тесноте улиц и переулков, заполненных простым людом и всадниками, ветер почти не ощущался. Медные локоны вздрагивали при звуке голосов, выбивающихся из однообразного гула, и боязливо подпрыгивали на высокой груди. Подол норкового плаща укрывал бока и круп жеребца, чернильное бархатное платье повторяло изгибы напряжённых женских ног. В позе наездницы сквозили настороженность и робость, будто под ней стеклянный конь и она боится с него соскользнуть.

Барисса действительно боялась. Боялась посмотреть по сторонам и увидеть Янару. Боялась, что бывшая королева выйдет из толпы и Рэн кинется к ней, не заботясь о чести и достоинстве своей невесты. Этот страх мешал Бариссе дышать, не давал ей чувствовать себя победительницей. Её сердце — сердце захватчицы — судорожно сжималось при мысли, что она вторглась на чужую территорию и никогда не будет здесь единственной и полновластной хозяйкой.

Кортеж покинул шумные улицы и двинулся через площадь мимо храма Веры. Барисса расправила плечи и превратилась в женщину, которой на роду написано величие. Ветер гонял по брусчатке снежную пыль. С карнизов под крышей грандиозного здания таращились нахохлившиеся вороны. На паперти столпились церковники, ожидающие приезда Святейшего отца. Несколько повозок, сопровождаемых десятком слуг, покатили к высокой лестнице.

Рэн оглянулся на свиту:

— Кто из них ваш брат?

— В алом берете с орлиными перьями, — ответила Барисса и с запозданием добавила: — Ваше величество.

Смазливый темноглазый юнец изобразил на высокомерном лице улыбку. Рэн улыбнулся в ответ и посмотрел на Бариссу:

— Вы не похожи.

— У нас разные матери.

— Я знаю. Но думал, что в вас есть что-то общее.

— Характер.

— И какой у вас характер? — спросил Рэн.

Впервые с момента их встречи Барисса повернула к нему голову:

— Наследственный.

В буйной зелени её глаз читалась дерзновенная отвага — качество, присущее человеку, переборовшему страх. Рэн с трудом сдержал усмешку и качнулся в седле, давая знак жеребцу идти быстрее.

Обогнув единственный в городе парк, поредевшая процессия миновала барбакан и въехала в Фамальский замок. Кортеж окончательно распался. Одни направились в хозяйственные дворы, другие — в Башню Гербов, эсквайры побежали сдавать оружие хозяев в хранилище. Рэн и его придворные сопроводили герцогиню до женской обители.

Смотрительница женских покоев и камеристки выстроились у дверей. Стоя под портиком, Лейза умело скрывала неприязнь к будущей невестке. Из окон выглядывали няньки и мать Болха. Им запрещалось покидать детские палаты, пока не закончатся празднества и не разъедутся гости. Также им было велено не впускать к Игдалине посторонних, в том числе герцогиню Кагар.

Рэн помог Бариссе сойти с коня. В пожатии изящной руки чувствовалась уверенность и твёрдость. Рэн отметил это вскользь — лишь благодаря природной наблюдательности — и тут же забыл. Его одинокая душа пыталась справиться с собственными трудностями.

— Мы сегодня больше не увидимся, ваше величество? — В тихом голосе прозвучали кокетливые нотки.

— Увидимся, — ответил Рэн. — Я пришлю за вами, когда освобожусь.

Сел на коня и скрылся за высокой деревянной изгородью, разделяющей дворы Женской и Престольной Башен.

* * *

В библиотеке витал запах старых бумаг, горячего воска и обгоревших поленьев. Огоньки свечей отбрасывали блики на лакированные шкафы. Хранитель грамот и лорд Ардий тихо беседовали возле стеллажа, не спуская глаз с двери. При появлении лорда Айвиля дворяне умолкли и заскользили пальцами по корешкам книг, делая вид, что заняты поиском какого-то талмуда.

— Вот вы где! — произнёс Киаран, шагая по новому ковру.

Подошвы сапог безжалостно сминали высокий ворс, словно молодую траву на лесной прогалине.

— Нехорошо, лорд Ардий! Как командир королевских рыцарей, вы обязаны повсюду следовать за королём. Почему вас не было в свите? — Приблизившись, Киаран с подозрением прищурился. — Заговорщики из вас никудышные. Что произошло?

Они переглянулись.

— Это случайно не вы написали Янаре письмо? — спросил Ардий.

— Какое письмо?

— С требованием приехать в Фамаль.

Киаран ощутил неприятное жжение в груди:

— Она приехала?

— Да, утром. — Ардий поджал губы. — Я думал, это ваших рук дело. Каюсь.

— По-вашему, я идиот? — возмутился Киаран. — Я меньше всех заинтересован в срыве свадьбы!

— А я подумал на Лейзу, — признался Хранитель грамот. — Хотя по её виду не скажешь, что она ждёт, когда объявится Янара и разразится скандал.

— С чего вы взяли, что Янара станет скандалить? — удивился Ардий.

— Барисса! — хором произнесли Киаран и Хранитель грамот.

Метнув взгляд на дверь, Киаран понизил голос до шёпота:

— Где она? В смысле, Янара. Надеюсь, не в замке?

— В постоялом дворе, — прошептал Ардий. — Я не мог оставить женщину на улице. И сюда не решился привести. Я ведь не дурак, всё понимаю. Еле нашёл свободную комнату, гонял по городу точно угорелый. Ни комнат, ни места в конюшнях. Когда вернулся, король и свита уже покинули замок.

— Кто её видел?

— Никто, — заверил Ардий. — Янара прислала ко мне служанку. Миулу, кажется. Я сразу в Хранилище грамот. Думал, клерки написали моё имя по ошибке или чья-то подпись похожа на мою. Я ведь поначалу ничего не заподозрил.

— Я на всякий случай поднял ведомости, — проговорил Хранитель. — Там нет ни слова о каких-то документах, которые якобы надо подписать Янаре. Подлог исключён. Работники Хранилища не занимаются махинациями. Головой дорожат.

— Кто заинтересован в её приезде? — задумался Киаран.

— Рэн? — несмело предположил Ардий.

— Очень сомневаюсь.

— Джалей, — заключил Хранитель грамот. — Он подписал мирное соглашение и брачный договор, чтобы мы расслабились. Сколько денег ушло на подготовку торжества? На эти деньги Рэн нанял бы армию наёмников. А теперь что? Великие лорды здесь. Часть их воинов разъехалась по домам. Остальные кутят в тавернах. Казна оскудела. Барисса устроит скандал и хлопнет дверью. Не успеет оскорблённая невеста достигнуть границы, как в Шамидан вторгнется Ангельское войско.