Я не могла упустить такую возможность. Несмотря на тот ужас, который принесли в наш мир фоморы после гибели Красной Коллегии, мы до сих пор не выяснили, зачем они это сделали. Мы не знали, чего они хотели и к чему могла привести их нынешняя активность.

За последний год я научилась – на горьком опыте – действовать бесшумно, поэтому прокралась в комнату вслед за прислужниками. Энди на мгновение замешкалась, но затем присоединилась ко мне, тоже беззвучно. Мы едва успели проскользнуть внутрь, как дверь захлопнулась.

Никто не оглянулся на нас, когда мы проникли в роскошный люкс, обставленный так же богато, как и другие комнаты в этом здании. Кроме дюжины прислужников, сопровождавших Листена, в комнате было еще пятеро – они стояли, как стражники, выпрямившись и заложив руки за спину.

– Где он? – спросил Листен у охранника, который был рядом с дверью, самого здоровенного из всех, с шеей, толстой, как пожарный гидрант.

– За дверью, – ответил охранник.

– Времени осталось мало, – сказал Листен. – Сообщи ему.

– Он велел не беспокоить его.

Листен на секунду задумался, а затем произнес:

– Из-за его непунктуальности договор признают недействительным, и наша миссия станет невозможной. Скажи ему.

Охранник нахмурился:

– Властелин приказал, чтобы…

Верхняя часть тела Листена внезапно рванулась вперед, настолько быстро, что я ничего толком не разобрала. Здоровенный охранник вдруг зашипел и захрипел, кровь хлынула у него из горла. Он пошатнулся, развернулся к Листену и поднял руку, затем внезапно рухнул на пол. Из большой рваной раны на шее текла кровь.

Листен выпустил кусок мяса размером с бейсбольный мяч из своих окровавленных пальцев и нагнулся, чтобы вытереть их о свитер охранника. На черной материи не было видно пятен. Листен снова распрямился и постучал в дверь.

– Милорд. Уже почти полночь.

Он повторил то же самое ровно через минуту.

И еще три раза, прежде чем ему ответил нечеткий сиплый голос:

– Я же велел не беспокоить меня!

– Простите, милорд, но время пришло. Если не будем действовать, все наши усилия окажутся напрасными.

– Не тебе решать, какие приказы можно игнорировать, а какие – нет! – сказал голос. – Казнить того идиота, который потревожил мой сон.

– Уже сделано, милорд.

Послышалось умиротворенное кряхтение. Через секунду дверь открылась, и я впервые увидела одного из фоморских повелителей.

Это было высокое, изможденное существо, которое тем не менее не казалось худым. Ладони и ступни выглядели слишком большими, а живот – надутым, словно он проглотил баскетбольный мяч. Брыли отвисали, нижняя челюсть распухла, как если бы он болел свинкой. Губы тоже были толстыми, слишком толстыми и как будто резиновыми. Тонкие редкие волосы напоминали выброшенные на берег пучки водорослей. В целом он смахивал на нескладную ядовитую лягушку. К тому же он был совершенно голым, не считая наброшенного на плечи покрывала. Фу!

За его спиной на полу лежали три обнаженные женщины. Они были мертвы. У каждой на горле виднелись синевато-фиолетовые кровоподтеки, застывшие глаза остекленели.

При появлении фомора прислужники в свитерах подобострастно упали на пол, а Листен лишь преклонил колено.

– Он здесь? – спросил фомор.

– Да, милорд, – ответил Листен, – вместе с двумя телохранителями.

Фомор коротко, хрипло рассмеялся и потер руки с кривыми пальцами.

– Смертный выскочка! Называет себя бароном. Он заплатит за то, что сделал с моим братом.

– Да, милорд.

– Никто, кроме меня, не имеет права убивать членов моей семьи.

– Разумеется, милорд.

– Принесите мне раковину.

Листен поклонился и кивнул трем прислужникам. Те поспешили к другой двери и вынесли из нее устричную раковину, весившую, наверное, не меньше полутонны. Штуковина отличалась просто монструозными размерами, ее покрывали кораллы, или ракушки, или что там растет на днищах кораблей. В ширину она была около семи футов. Прислужники положили раковину на пол, посреди комнаты.

Фомор подошел к раковине, дотронулся до нее рукой и тихо пробормотал какое-то слово. В то же мгновение от всей ее поверхности начал исходить свет. Лучи извивались и переплетались, складываясь в узоры или, может быть, буквы неизвестного мне алфавита. Фомор какое-то время стоял над раковиной, вытянув вперед руку, сощурив выпуклые глаза и говоря что-то на свистящем и булькающем языке.

Я понятия не имела, что он делал, но вокруг него перемещалось мощное энергетическое поле. Я чувствовала, как оно охватывает все пространство комнаты. Казалось, что воздух сгущается, дышать становилось все труднее.

– Милорд? – внезапно спросил Листен. – Что вы делаете?

– Готовлю подарок для наших новых союзников, что же еще? – ответил Фомор. – Мне вряд ли удастся уничтожить свартальвов вместе со всеми остальными. По крайней мере, пока.

– Это идет вразрез с планами Императрицы.

– Императрица, – возмущенно бросил фомор, – сказала, что я не должен причинять вред нашим новым союзникам. Но не обмолвилась ни словом о тех жалких отбросах, которые придут на их праздник.

– Свартальвы дорожат своей честью, – напомнил Листен. – Вы опозорите их, если навредите тем, кто явился к ним в гости, милорд. Это может разрушить наш альянс.

Фомор сплюнул. Сгусток желтой слизи шлепнулся на мраморный пол у ног Листена, тут же зашипев и зашкворчав.

– Как только договор подпишут, дело будет сделано. Мой подарок вручат сразу после этого. Я пощажу их жалкие жизни. А если все остальные отбросы восстанут против свартальвов, им останется одно: обратиться за поддержкой к нам. – Он усмехнулся. – Не бойся, Листен, я не настолько глуп, чтобы уничтожить одного из особенных питомцев Императрицы. Даже случайно. Ты останешься в живых, и твои друзья тоже.

Я вдруг поняла, какая энергия накапливалась в гигантской раковине на полу, и у меня едва не остановилось сердце.

Да чтоб вас!

Лорд Лягух изготовил бомбу!

И она лежала прямо передо мной.

– Моя жизнь принадлежит моим хозяевам, милорд, они вправе распоряжаться ею по своему усмотрению, – сказал Листен. – Будут еще распоряжения?

– Перед уходом постарайтесь забрать как можно больше сокровищ с трупов.

Листен поклонился:

– Как вы думаете, насколько действенным будет ваш подарок?

– Тот, который я сделал для Красной Коллегии в Конго, оказался достаточно смертоносным, – с самодовольным видом заявил лорд Лягух.

Мое сердце забилось быстрее. Во время войны с Белым Советом Красная Коллегия использовала какой-то нервно-паралитический газ в больнице, где лежали раненые чародеи. Тогда погибли десятки тысяч людей – в городе, не таком большом и густонаселенном, как Чикаго.

Мои босые ноги вдруг похолодели и будто уменьшились в размерах.

Лорд Лягух хмыкнул и пошевелил пальцами. Бомба тут же исчезла под покровом, который оказался не хуже моего. Фомор, улыбаясь, резко опустил руку.

– Принесите мои одеяния.

Прислужники поспешили одеть лорда Лягуха едва ли не в самые