С оставлением 1-го округа и потерей Орска железные дороги перешли в руки большевиков, благодаря чему связь красного Туркестана с красной Москвой была восстановлена и, наоборот, связь Уральского войска с оренбургцами и Сибирью прервана. Положение на остальных участках Восточного фронта в это время было следующее. Уральцы, будучи отрезаны от Оренбургской (Юго-Западной) армии и от Сибири, вынуждены были оставить город Уральск и отойти на юг, к Калмыкову. Западная армия, отступив вдоль Самаро-Златоустовской железной дороги на восток, приостановила наступление большевиков в глубь Уральских гор на линии реки Уфы; Сибирская армия вела бои к западу от Екатеринбурга. После падения Уфы Комитет членов Учредительного собрания распался: видные члены комитета во главе с Черновым перебежали к большевикам, остальные рассеялись. В это же время снялись с фронта и ушли в глубь Сибири чехословацкие части.

В рассматриваемый период Оренбургское войско вело борьбу с большевиками не в одиночку, а совместно с другими государственными образованиями, возникшими в Сибири, на Средней Волге и на Урале, которые составили так называемый «Фронт Учредительного собрания». Пока был подъем, пока все действовали вместе, на фронте дела шли успешно. Но как только начались разногласия – фронт пошатнулся, и громадная территория с богатейшими городами была отдана большевикам; при этом власть, претендовавшая играть первую роль, но преследовавшая не государственные, а партийные цели и не создавшая за собой никакой реальной силы, сошла со сцены первой вместе с теми местными властями, которые ее поддерживали во имя своих эгоистических интересов (Комитет членов Учредительного собрания и правительство Башкирии).

Борьба Оренбургского войска проходила в общегосударственном масштабе; Оренбургский фронт составлял нераздельную часть всего Восточного фронта; оренбургское командование не ограничивалось защитой одной войсковой территории. В ущерб своим краевым интересам, когда того требовала общая обстановка, атаман Дутов по собственной инициативе посылал целые полки на поддержку соседних фронтов, которые как раз нуждались в коннице.

Напряжение Оренбургского войска было полное: в критический момент Войсковое правительство не остановилось перед поголовной мобилизацией всего мужского населения, способного носить оружие. Условия, в которых приходилось бороться оренбургским казакам, были чрезвычайно трудные. В крае почти не существовало никакой промышленности, за исключением мукомольной, кожевенной и отчасти мыловаренной. Поэтому все виды довольствия, кроме интендантского, приходилось доставать на стороне путем всевозможных ухищрений. Организовать правильное снабжение армии не представлялось возможным, прежде всего в силу географического положения Оренбургского войска, которое не имело в тылу оборудованной базы.

Помимо транспортных затруднений, недочеты в снабжении Оренбургской армии в конце рассматриваемого периода много зависели и от порядка, установившегося в омской Ставке, когда в первую очередь удовлетворялись требования Сибирской и Западной армий и лишь остатки посылались в Оренбургскую (Юго-Западную) армию. Последняя испытывала постоянный недостаток во всех видах армейского снабжения, особенно в пулеметах и пушках, которые к тому же в самые горячие периоды боевых столкновений вынуждены были иногда бездействовать из-за полного отсутствия патронов. Эти обстоятельства крайне неблагоприятно отражались на психике бойцов и понижали боеспособность частей. Тем более, что на стороне противника наблюдалось постоянное превосходство в огневых и технических средствах. Тяжелой артиллерии, броневых машин, не говоря уже о танках и аэропланах, у казаков совсем не было. В Оренбурге большевики оставили несколько поломанных аэропланов, к починке которых были приняты меры, но дело дальше пробных полетов не пошло из-за отсутствия исправных моторов. Броневые поезда были оборудованы на скорую руку из подручного материала своими средствами.

В боях с красными оренбургские казаки проявляли большую доблесть и высокое мужество, несмотря на неблагоприятные условия боевой обстановки. Недостаток в технике и в вооружении приходилось заменять живой силой и искупать лишней кровью. Но военное искусство с обеих сторон сплошь и рядом отсутствовало. Многие боевые приемы и навыки, приобретенные за время внешней войны, почему-то были забыты и в борьбе с большевиками применялись редко. Начальники всех степеней и рядовые казаки под влиянием Великой войны испытывали чрезмерное преклонение перед техникой и очень часто забывали о маневре и бое в конном строю, для которых в условиях Гражданской войны имелся широкий простор.

Среди казаков, защищавших непосредственно войсковую территорию, подъем и энтузиазм при успехах, часто сменялся упадком духа при неудачах, особенно когда приходилось отступать к границам войска или вести бои на войсковой территории, например под Орском. В этих случаях на настроение казаков сказывалась постоянная боязнь потери и разорения своих станиц, сопряженная с опасностью для родных и близких. Неприглядная боевая обстановка многих казаков тяготила, в их среде чувствовалось утомление войной. В периоды затиший и во время отступлений появлялась тяга в станицы, с чем было трудно бороться. Но наряду с этим другая часть казаков проявляла большую выдержку и поразительную нравственную упругость, которая не гнулась ни при каких обстоятельствах.

Полки, находившиеся вдали от войска – на Екатеринбургском и Уральском фронтах, – были поставлены во всех отношениях, и особенно по части снабжения их оружием и огнеприпасами, в лучшие условия по сравнению с полками Оренбургской армии, по отзывам всех начальствующих лиц, зарекомендовали себя во всех боевых столкновениях с самой блестящей стороны как образцовые боевые части. Настроение в этих полках всегда было бодрое; тяги в «родные станицы», которые были от них далеко, там не наблюдалось.

Башкирцы показали себя хорошими солдатами, сохранившими – несмотря на революцию – старую дисциплину и уважение к старшим и к начальникам; но в политическом отношении это были люди совершенно темные; поэтому их главари могли ими пользоваться в каких угодно целях и увлечь в любую сторону, объяснив предварительно, что того или иного исполнения требует от них долг службы. Все вышеуказанные обстоятельства, вместе взятые, повлекли за собою неудачи на фронте Учредительного собрания вообще и в Оренбургском войске в частности.

В первых числах февраля 1919 года в городе Троицке собрался Войсковой круг, на который прибыл из Омска Верховный Правитель. В торжественном заседании, в присутствии представителей иностранных держав адмирал Колчак выступил перед кругом с программной речью, в которой подтвердил все казачьи права и вольности и указал, что своей целью он ставит доведение страны до Учредительного собрания, а ближайшей задачей – борьбу с большевиками. На восстановление разоренных станиц и оказание помощи семьям мобилизованных казаков Оренбургскому войску была отпущена денежная субсидия.

Незадолго до посещения города Троицка Верховным Правителем туда прибыли из Омска для ознакомления с положением на Оренбургском фронте миссии: французская, английская и японская. Миссии вошли в самые тесные сношения с атаманом Дутовым, Войсковым правительством, штабом армии и штабом округа.