Август 1988 года. По ДОР [дело оперативной разработки] «Аптекарь» проводились мероприятия, направленные на дальнейшую компрометацию объекта перед единомышленниками и связями на Западе […] Через агентуру и другие возможности удалось склонить жену «Аптекаря» обратиться в суд с заявлением о разводе с ним… Начальник 4[-го] отдела полковник Тимошевский.

1989 год. На объекте обслуживания Издательский отдел Московской патриархии установлен агент «Вилы» […] Выпущен и распространяется в церковной и околоцерковной среде очередной номер журнала «Слово», издаваемый под контролем нашей агентуры. Начальник 4[-го] отдела полковник Тимошевский.

В целях конспирации КГБ давал клички не только своей агентуре, но и тем, кто являлся «объектами оперативного наблюдения, учета или разработки». Человек, скрытый под псевдонимом «Аптекарь», — Александр Огородников, религиозный диссидент, с которым КГБ вел борьбу. Священник Александр Мень имел кличку «Миссионер»; академик Андрей Сахаров — «Аскет»; его жена Елена Боннэр — «Лиса», писатель Александр Солженицын — «Паук».

Засилье агентуры госбезопасности в РПЦ наблюдалось на всех уровнях церковной иерархии. К такому выводу, в частности, пришла Комиссия президиума Верховного Совета РФ, расследовавшая действия ГКЧП. В документе, опубликованным Комиссией, о роли РПЦ говорилось так:

Комиссия обращает внимание руководства РПЦ на антиконституционное использование Центральным комитетом КПСС и органами КГБ ряда церковных органов в своих целях путем вербовки и засылки в них агентуры КГБ. Так, по линии Отдела внешних церковных сношений выезжали за рубеж и выполняли задания руководства КГБ агенты, обозначенные кличками «Святослав», «Адамант», «Михайлов», «Топаз», «Нестерович», «Кузнецов», «Огнев» «Есауленко» и другие. Характер исполняемых ими поручений свидетельствует о неотделенности указанного Отдела от государства, о его трансформации в скрытый центр агентуры КГБ среди верующих. Через посредство агентуры держались под контролем международные религиозные организации, в которых участвовала и РПЦ: Всемирный совет церквей, Христианская мирная конференция, Конференция европейских церквей […] Председатель КГБ СССР Ю. Андропов докладывал ЦК КПСС о том, что КГБ держит под контролем отношения РПЦ с Ватиканом.

Такая глубокая инфильтрация агентуры спецслужб в религиозные объединения представляет собой серьезную опасность для общества и государства […] Как показал государственный переворот 19–21 августа 1991 года, возможность использования религии в антиконституционных целях была реальной. Глубокую обеспокоенность вызывает визит митрополита Питирима (Нечаева) к объявленному президентом России вне закона государственному преступнику Б. К. Пуго 21 августа 1991 года. На дипломатическом языке — это признание «де-факто». Питательной средой для такого визита явилось то обстоятельство, что Издательский отдел Московской патриархии контролировался агентурой КГБ. В отчетах 5-го Управления КГБ СССР по линии Издательского отдела постоянно упоминаются агенты «Аббат» (из иерархов) и «Григорьев», часто ездившие за рубеж и, очевидно, занимавшие (занимающие) высокие посты в этом учреждении.

Несомненная вина в сложившемся положении — на КПСС и подотчетных ей органах государства. Но несомненно и то, что сами религиозные объединения не знают всей правды о своих сотрудниках. Люстрация церковной агентуры могла бы быть жестким, даже жестоким актом по отношению к Церкви, и без того много пострадавшей. Комиссия считает, что лучше, если верующие сами найдут способ очищения от привнесенных, антиконституционных элементов. Но, к сожалению, руководство Церкви до сих пор не высказало официального отношения к проблеме своей деполитизации. Референт патриарха Алексия II, диакон Андрей Кураев, объявил публикации о материалах Комиссии гонением на Церковь и даже «триумфом» самого КГБ («Московские новости» № 10 за 1992 год). Однако архиепископ Вильнюсский Хризостом, по существу, опроверг диакона Кураева и рассказал о своем 18-летнем сотрудничестве с КГБ («Российская газета» № 52/388 за 1992 год, стр. 7).

Ввиду отсутствия официальной точки зрения руководства Церкви, Комиссия рекомендует внести в канонические и гражданские уставы запреты на тайное сотрудничество ответственных работников Церкви с органами государства, а также изучить предшествующую деятельность своих органов управления и международных отделов в свете соответствия этой деятельности конституционному принципу отделения Церкви от государства. Со своей стороны, для устранения опасности использования Церкви в антиконституционных целях, Комиссия предложила внести поправки в действующее законодательство, воспрещающие привлекать священнослужителей к оперативно-розыскной деятельности. Однако добиться практического исполнения этого положения можно только при запрете с обеих сторон — и со стороны государства, и со стороны самой Церкви. Комиссия выражает надежду, что РПЦ сможет преодолеть тяжелое наследие прошлого.

1992 г. Председатель Комиссии,

народный депутат Л. Пономарев.

В 1986 году КГБ арестовал писателя Павла Проценко, занимавшегося историей преследований Русской православной церкви. Ряд известных советских писателей выступили в его защиту. Однако 18–19 ноября 1986 года Проценко приговорили к трем годам лагерей общего режима за «клевету на советский государственный и общественный строй». В 1987 году, после начавшейся в стране перестройки, Проценко освободили и полностью реабилитировали. В интервью «Радио Свобода» он позже рассказывал:

Была создана комиссия по расследованию антиконституционной деятельности ГКЧП. Ее возглавлял Лев Пономарев, и активное участие в ней принимал Глеб Якунин, народный депутат Верховного Совета России. В частности, они занялись розыском документов, говорящих об антиконституционной деятельности КГБ в церковной сфере. Они проработали всего два месяца. За это время они нашли небольшое количество документов, где перечислялись клички, которые КГБ давало иерархам церкви. Причем, как правило, эти клички не были привязаны к фамилиям, поскольку давались оперативными работниками […] Но благодаря некоторой аналитической работе кое-какие клички удалось расшифровать. Через два месяца председателя Верховного Совета Хасбулатова посетил тогдашний патриарх Алексий Второй. С ним встречался также Примаков, на тот момент — руководитель службы внешней разведки. После встречи этих трех людей деятельность комиссии была срочно прекращена.

После этого появился ряд публикаций с расшифровкой имен агентов. Прежде всего, хочется сказать о таком ярком деятеле тогдашнего православия, как митрополит Киевский Филарет (Денисенко) — как установил ряд исследователей, кличка у него была «агент Антонов». Но кроме него еще целый ряд священнослужителей: например, «Аббат» — это был митрополит Питирим, руководитель тогдашнего издательского отдела. А, например, «агент Реставратор» — это был известный митрополит Хризостом, сейчас митрополит вильнюсский[430].

Из приведенных примеров понятно, каким образом можно было сделать карьеру в РПЦ в советские годы.

Показательным является наличие при бывшем патриархе Алексии Втором и его преемнике патриархе Кирилле в должности советника (в том числе по экономическим вопросам) бывшего заместителя председателя КГБ генерал-майора Валерия Федоровича Лебедева[431], активного пособника ГКЧП, привлеченного к уголовной ответственности вместе с другими участниками неудавшегося государственного переворота, но затем амнистированного. Теперь Лебедев, иногда называвший себя «профессором богословия», возглавил Фонд православного телевидения и был председателем Совета директоров кабельной телерадиокомпании Московской патриархии «Свободное народное телевидение» (СНТ). Назначения на важные для РПЦ должности проходили только с его одобрения.

Но речь