Шрифт:
Закладка:
— Каспиан! — крикнул Метос, наблюдавший за его действиями. — Прекрати сейчас же!
На звук своего имени тот поднял голову, непонимающе посмотрел на говорившего и вернул свое внимание телу. Если начать с сердца, то…
— Каспиан! — Подошедший к нему Кронос как следует встряхнул его. — Да что с тобой!
Словно вернувшись откуда-то, Каспиан изумленно оглянулся и пробормотал: — Я, я… — и разрыдался.
— Пойдем! — сказал Метос, с трудом поднявшись с земли.
Вечером, сидя у костра, Метос задумчиво смотрел на Каспиана. После всего случившегося, он решил, что им лучше уехать. И хоть они недалеко уехали от того места, это все ж лучше, чем ночевать там. Кто знает, что могло прийти в голову человеку, сидевшему напротив него. После отъезда, Каспиан погрузился в себя и ни разу не выходил из состояния отрешенности. Решившись, Метос подался к нему.
— Каспиан, — осторожно начал он. — Скажи нам, что с тобой происходит?
— А что со мной происходит? — неожиданно агрессивно откликнулся Каспиан. — Я в порядке.
— Я понимаю, — примирительно сказал Метос. — Но все же. Твоя реакция сегодня. Это нас беспокоит. И тогда, тот мужчина, — проигнорировав свирепый взгляд собеседника, Метос продолжил: — Мы хотим, чтобы ты остался с нами. Но если ты останешься, мы должны знать.
— Почему ты думаешь, что что-то есть?
— Возможно, я ошибаюсь. Но если что-то есть, будет лучше, если ты скажешь, — осторожно нащупывая дорогу вперед, Метос двигался дальше. — Ты ведь, наверное, никогда ни с кем об этом не говорил? Ты можешь рассказать мне сейчас, если хочешь.
Затаив дыхание, Метос ждал реакции на свое предложение. Прошло уже много времени и он потерял всякую надежду получить ответ, когда неожиданно услышал из темноты:
— Хорошо. Я расскажу.
— Я слушаю. — Метос поудобнее устроился, ожидая услышать интересную историю.
— Даже не знаю, с чего начать… — Каспиан снова сидел с таким видом, словно разглядывал себя изнутри. — Ладно. Там где я вырос, мы все преданно служили одной богине. В благодарность за ее защиту она ежегодно выбирала одного из нас себе в мужья. И так было всегда. Избранный становился царем, — на этой фразе рассказчик задумался. В это время из темноты появился Кронос. Метос сделал ему знак, чтобы тот не подходил ближе, не отвлекал Каспиана от рассказа. — Быть мужем богини — великая честь, — на этот раз рассказчик надолго замолчал.
— И что? — не выдержал Метос.
— Однажды я стал таким избранником. Я был всего лишь пастухом. И вот я — муж богини, царь! Было столько претендентов, но выбрали меня. Я был… не знаю, как сказать… я был на вершине всего. Меня выбрала сама богиня! В честь того, что я был избран, был праздник, который длился несколько дней. В моей деревне, в которой часто не хватало еды, опьянели не только от вина, но и от гордости, что выбрали меня. Я жил как во сне. На меня одели красивые одежды, увезли в город. Там все это продолжилось. Праздники, вино, женщины. Восседая на золотом троне, я принимал послов других стран, горожан. Я вершил суд, участвовал в ритуалах. Для меня неважно было, что я все это делал с их подсказок, так, как они мне говорили. Я был на вершине. Властелин мира. Я жил тем блеском и лестью, которые окружали меня. Но однажды все это прекратилось.
— Как? — увлеченный представшими картинами, Метос участливо спросил. — Тебя свергли?
— Нет, — с горечью ответил Каспиан. — Хотя лучше бы свергли. Понимаешь, оказывается, меня избрали только на год. И этот год подошел к концу, — рассказчика затрясло. — И мой сон закончился.
— Привезли другого царя, а тебя отпустили?
— Нет! Все было гораздо хуже. Богиня избирала себе мужа на год. Но после этого года удовольствий и роскошной жизни, его не изгоняли, нет. Его убивали. В день годовщины моего царствования был устроен очередной пир, во время которого неожиданно закончился мой сон. С меня сорвали одежды, знаки моего высокого положения. Уложили на специальное деревянное ложе, которое принесли в зал…
— И что же было дальше? — зачарованно спросил Метос.
— Дальше? Я сопротивлялся, но меня крепко держали. Меня подняли на помост, привязали. Жрицы вокруг пели о том, что я, спасая нашу богиню, добровольно следую за ней в потусторонний мир, из которого она не может выбраться без моей помощи. Следуя ритуалу, верховная жрица, которую я любил больше всех, вонзила нож в мое сердце. И я умер. Умер первый раз в своей жизни. Я не знаю, сколько я был мертв, но, когда я очнулся, я весь был в своей крови. А вокруг меня в зале танцевали и пели песни празднующие. Когда одна из женщин отпила из кубка, из уголка ее рта потекла тоненькая красная струйка. Я вдруг понял, что это моя кровь! Другая поднесла что-то ко рту — я понял, что это моя плоть. Они все там ели меня и пили меня! Не знаю как я нашел силы встать. Один из пирующих глянул на меня, крикнул «Царь воскрес!» и упал. Что тут началось! Не знаю, что стало с остальными, но, надеюсь, что огонь неплохо поработал, немного их выбралось из того зала, — мстительно закончил Каспиан, — а я убежал, куда глаза глядят.
— А потом?
— Потом ничего не было.
— Но ты ведь не удивился, когда увидел нас? Ты сказал, что это была твоя первая смерть — откуда ты узнал о нас, о Бессмертных?
— Как я сказал, я убежал, куда глаза глядят. Только потом я осознал, что тогда я умер на самом деле. Когда это понял, я не знал, что делать. Я испугался. Я тогда сразу убежал из города, ушел далеко-далеко. Нигде подолгу не задерживался. Я не мог жить с людьми. Мне от них было плохо, очень плохо. Потом, в каком-то селении я встретил одного из нас. Он почему-то не убил меня, рассказал все о Нас, учил меня. Потом пришел другой Бессмертный и они сразились. Мой учитель победил. Тогда впервые со мной случилось то, что вы видели… Не знаю, как я не убил его тогда. Я рад этому. Тогда я ушел. Никогда не сидел на одном месте. Встретил двух-трех Бессмертных — не помню точно сколько — они оказались слабее. Потом оказался там, где вы меня нашли. Мне там было неплохо. И вот теперь я здесь, с вами, — закончил свой рассказ Каспиан. — Ладно, я
