Есть вещи, на которые колдовство никак не воздействует.

Да, такая вот… насмешка природы.

Ты можешь увеличить женщине грудь и губы, можешь сделать её красавицей или уродиной. Озолотить буквально и в переносном смысле. Можешь дать ей всё, что захочет.

Но ты не можешь заставить её полюбить себя с помощью магии.

Оно так не работает.

Удивительно, что есть законы, которые одинаково действуют во всех мирах.

Любовь – это что-то за пределами магии, психологии, бытия, материи, сознания.

Иной порядок, иной уровень.

Совсем.

Я бы сказал, что только богам подвластна она.

Но уверен – им тоже нет.

Поэтому они предпочитают с ней не связываться.

Так, интересно, почему это я вдруг стал думать о любви? Оно мне совсем не свойственно. Нет, не в смысле думать, в смысле – о любви.

А думал я о ней совсем не вовремя, потому что магия, в гневе направленная на Джас, сработала самым ужасным образом.

Корсет на ней, и без того узкий, стал затягиваться сильнее. Она быстро поняла – что-то тут не так.

Вскинула на меня глаза и зашипела:

– Немедленно прекратите это!

О! Если бы я мог, моя чарующая ведьма! Я бы прекратил! Увы… я превратился в абсолютного магического кастрата!

И это было ужасно. Потому что еще несколько минут и корсет просто задушил бы её!

Виджин, который всё еще терся рядом, удивленно смотрел на нас.

– Эй, Руд… мне кажется, ты перебарщиваешь! Прекрати!

Да, твою ж ману! Хотел бы я! Мало того, показывать собственное бессилие при этом поганце я вообще не мог! Если о моей проблеме станет известно широким массам – да, пускай даже узким – это значительно уменьшит мои шансы на престол!

– Он не может прекратить! Вы что, не видите! – уже хрипела Джас. – Он просто наглец, нахал! Ревнивец! Да сделайте же что-нибудь! Вы ведь тоже принц? Помогите!

Виждин покачал головой.

– Увы, моя дорогая, против магии Рудэя моя бессильна…

Этот, как сказали бы на родине Джас, сучоныш был прав! Дело в том, что когда-то в стародавние времена, как раз для того, чтобы прекратить раздоры в императорской семье, был принят магический статут. Главным тезисом которого стало непреложное правило: наследники императорского трона, или все, имеющие хоть каплю священной императорской крови, не имеют права использовать магию друг против друга, а также нейтрализовать магию друг друга.

Что-то там еще было важное, что я уже и не помнил.

Но главное – если я намагичил, когтезуба с два Виджин с этим справится.

И наоборот.

Да где же этого Корни черти носят? Или его драконы увезли на магический шабаш? Или к рыбохвостым красоткам с низкой социальной ответственностью на вечеринку?

– Помогите же, кто-нибудь! Меня сейчас раздавит!

Помоги себе сама, куколка! Только и оставалось мне развести руками! Потому что я натурально боялся – вмешаюсь, ей ведь может и голову ненароком снести?

Ну, давай же, Джас! Ведьмы тебя побери! Попытайся сама, снова воспользоваться своими силами, а? Ты же как-то смогла в тот раз? Сможешь и сейчас!

– Вы… вы сволочи, уроды моральные! Я прокляну вас! Всю вашу Аллизию, вместе с этой, как её… Никодией! И Ползучими землями! Всю планету вашу! И Галактику! Прокляну, ясно? Будем вам тут еще хуже, чем нам там, в нашей заднице! Помяните еще меня незлым тихим словом!

У неё из глаз катились слезы, а я ничем не мог помочь!

Впрочем… почему ничем-то?

Я резко подскочил к рыжуле, схватил за края корсета, который уже скрипел от натуги и одним быстрым рывком разорвал шнуровку.

Джасинда задышала глубоко. Так глубоко, что её прекрасные… хм…перси ходуном заходили, а я… тут ничего не изменилось, я пялился на них как малолетка в пубертате!

И еще бы мне не пялиться! Корсет был достаточно плотным, а вот рубашечка под ним из тончайшего газа, прозрачного как слеза золотого дракона на утренней заре.

О, Единый, помоги мне!

«Закрыть глаза, Руд, закрыть!» – я пытался себя убедить, но тщетно. Они просто не закрывались. Самым наглым образом.

Хрясь!

Ого! Я сначала даже не понял, что стряслось.

Хрясь, с другой стороны. Больно!

Оказывается Джасинда залепила мне пару хороших оплеух. Что ж, поделом. Мне!

Она трясла ладошками, которые явно болели, после того как встретились с моим лицом.

– Нахал, негодяй, хам, урод, идиот… – ей явно хотелось добавить еще что-то, но рыжуля держалась.

Держалась, ничуть не заботясь о том, что её красота как на витрине выставлена! А Виджин, тем временем всё ещё стоял рядом, и раздери меня бешеный закатный бизодрон, тоже шарил глазами по прелестям моей… моей… моей драконоводительности, аллизианские черти его забери, если такие в природе имеются!

Я рывком дернул с плеч камзол и накинул на плечи рыжули, запахивая спереди.

Она резко отшатнулась, с неловким ойканьем сама завернулсь в него, сообразив, что стоит рядом с двумя готовыми к атаке самцами почти обнаженная.

– Чёрт побери… – щеки её залились краской, и я, наверное, впервые был с ней согласен.

Именно «чёрт побери»! Не слишком приятно было то, что Виджин успел насладиться представлением.

– Простите меня, моя радость, – подал голос Виджин, – хотел поинтересоваться, случайно, не принадлежите ли вы к…

– Она мне принадлежит, ясно? Мой драконовод.

– Я вам не принадлежу! – сверкнула она своими колдовскими раскосыми очами. Точно, ведьма!

– К роду Ведьм… вот что я хотел узнать. – Виджин с омерзительной улыбкой закончил фразу.

Но, видимо, омерзительной она была только для меня. Потому что Джас ему мило улыбалась.

А я подумал, что у нас с ним мысли сходятся. Во всем, что касается ведьм.

– Я правильно поняла, вы только что назвали меня ведьмой, милейший принц? – она хлопала своими длиннющими черными ресницами, так невинно и очаровательно, что следующего её шага не предполагал никто: ни я, ни Виджин.

Хлобысь – и его щека тоже окрасилась алым.

– Там, откуда я родом, ведьма – это не самое лестное для женщины прозвище. Хотя, с другой стороны, – эта мегера ехидно ухмыльнулась, – как посмотреть. Может вы и правы. Может быть я и есть потомственная ведьма.

И она посмотрела на него так, что…

Что я подумал о том, как бы милейший принц Виджин не оказался навеки веков проклят, лишен способности удовлетворять свои важные мужские потребности с прекрасными дамами.