Вампирша прикидывала варианты маршрута от своих владений до горы, скрывающей заветный Источник. Обдумывала, как миновать территорию других владык нежити: кому щедро заплатить ради пропуска, кому что-то пообещать за право спокойного прохода; где-то придётся пробиваться силой, а где-то попробовать проскочить незаметно; и какие ложные слухи пускать, чтобы никто из Высшей нежити до поры до времени не догадался о цели экспедиции Кинии.

На подготовку взломщиков осталось ещё лет семь-восемь. Скоротечный момент для бессмертных, выживающих в безжалостной борьбе веками, а при некоторой доле везения и хитрости — тысячелетиями. Однако этих семи-восьми годов должно хватить, чтобы подготовить троицу к посвящению в их искусство — условие, необходимое для способности взломать печати, как это сделали герои баллады об Источнике жизни. Хотя Киния уже не считала ту историю просто балладой. Скорее, дневником, написанным высоким поэтичным слогом.

Но кто проведёт Сотэра, Вистру и Атти через посвящение, если Война затмения растоптала как твердыни орденов, так и их живых последователей? Сгинули архимаги, магистры рыцарей света и верховные друиды. Нет истинных хранителей запретных знаний, а значит, некому посвятить новых учеников в эти искусства. Киния понимала, что невозможно возместить этот недостаток, обучая взломщиков только по книжкам и в зале для колдовства.

Впрочем, вампирша не считала, что Вистре, Атти и Сотэру нужно полноценное посвящение. Заставив Уну подробнейшим образом рассказать всё об увиденных печатях, — и тех волшебных символах, из которых они складывались — Киния провела тщательные расчёты. В конце концов она пришла к выводу, что троице вместо полного посвящения хватит и мимолётной связь с теми отголосками забытой силы, что ещё витает на руинах орденских крепостей. По теоретическим выкладкам, даже после такого скромного контакта каждый взломщик способен сломать печать. Не мудрствуя лукаво Киния назвала свою задумку псевдопосвящением.

Ради него Вистра зайдёт на развалины той башни, в которой когда-то творили заклятья огненные маги. Там нет волшебного источника и вообще ничего представляющего интереса для Высшей нежити. Но камни до сих пор хранят отпечатки великих огненных чар — это поможет Вистре лучше прочувствовать бушующую голодную стихию.

Сотэр посетит некогда благословенную землю, на которой жили паладины. Именно землю, а не какие-то развалины, потому что Высшая нежить во время Войны затмения там камня на камне не оставила. Всё разрушили, осквернили и предали забвению, стараясь искоренить любые напоминания о рыцарях света. Однако невозможно целиком «выветрить» некогда мощную ауру, что растекается там, где часто творилось однотипное колдовство. В землях погибшего ордена сохранилось едва различимое эхо святой силы. Почерпнув её, Сотэр чуть ярче разожжёт в себе магический свет.

Атти укрепит связь с природой там, где росла роща ордена друидов. На останках этого места не должно возникнуть тех же препон с поиском силы, какие мальчишка испытывал в мёртвом лесу у реки. Ведь эльф будет медитировать не на обычной полянке. Он потянется к магии там, где друиды устраивали колдовские мистерии.

«Только вот мой эльф — друид водной флоры, — размышляла Киния. — Надеюсь, из-за этого останки силы обычных друидов не будут восприниматься как что-то чужеродное. Иначе понятия не имею, где Атти пройдёт псевдопосвящение».

Хоть искусство Атти отныне было связано с водой, после того нападения утопленников он получил стойкую неприязнь к любым водоёмам, даже небольшим. А ведь теперь для сближения с природой требовалось медитировать именно около прудов, рек и озёр. Ещё лучше — усевшись на мелководье. В эти моменты эльфу было тяжело сосредоточиться несмотря на то, что рядом несли неусыпный дозор призраки: они прогонят утопленников и вообще любых опасных тварей. Вистра говорила, что эту боязнь в книгах учёные мужи называли гидрофобией. Но госпоже плевать на какие-то там фобии. Госпожа сама страшнее всех фобий вместе взятых, так что ей достаточно один раз потребовать залезть в воду, и Атти уже готов хоть нырять с разбегу, лишь бы не испытывать на себе вампирский гнев…

Склонившись над картой, Киния несколько часов оценивала разные варианты маршрутов. Требовалось продумать всевозможные исходы и запасные планы. От размышлений вампиршу оторвала лёгкая колющая боль под ухом — сигнал охранных заклятий, предупредивших о распознании нарушителя. Киния вскочила, чтобы броситься на зов сигнальных чар, но остановилась, едва сделав шаг. Чуть поколебавшись, она быстро свернула карту, и положила её в сундук с ловушкой. Нечего оставлять на виду такую вещь.

Только тогда вампирша рванула на балкон. Там Киния огляделась, а потом перемахнула через балюстраду. Пролетев десять метров, вампирша мягко приземлилась на крышу. Ещё несколько таких прыжков, вампирский рывок, и Киния оказалась за стенами замка.

Там она узрела Уну, прижимающую к земле призрака из Низшей нежити. Эта тварь состояла из костей антрацитового цвета: череп, длинный гибкий позвоночник и большие крылья как у летучей мыши. Призрак пробовал вырваться, беспорядочно хлопая крыльями и молотя концом позвоночника по земле словно змея. Но Уна удерживала крепко.

— А, госпожа. Тоже почувствовала? — обрадовалась Уна. — Охранные чары распознали эту мошку, и развеяли её невидимость. Хотела удрать, но от меня так просто не скрыться!

Едва Уна сказала это, как крылатого нарушителя окутало зеленоватое свечение. Он начал часто открывать и смыкать челюсти, будто стараясь побыстрее что-то прожевать. Киния бросилась к Уне. Хоть та являлась бесплотной нежитью, вампирша благодаря своим магическим способностям врезалась в неё как в твёрдое тело, и спихнула с крылатой твари. В следующий миг нарушитель вспыхнул зелёным пламенем, и мгновенно сгорел, не оставив после даже пепла.

— Могла бы и сама уразуметь, что запускается заклятье самоубийства, — проворчала Киния. — Сгорела бы не подоспей я вовремя.

Вампирша поднялась, и начала отряхиваться.

— Ах, как досадно, — Уна как бы лежала на земле и смотрела на беспросветные облака. — Хотелось допросить осведомителя. Но кое-что всё же хорошо в этой истории: приятно ощутить твоё прикосновение, госпожа! Пускай даже такое грубое.

— Вот что, Уна. Сдаётся мне, это далеко не последний незваный гость. В ближайшие годы кто-то будет постоянно шпионить за нами. Усиль охранные чары. Вытащи из скота дюжину голов, и обрати их в дозорных призраков.

Киния отправилась в покои, по пути размышляя над тем, кто мог шпионить за ней.

«Да кто угодно, — понимала вампирша. — Это мог быть осведомитель из Витании. Они всегда готовятся к войне с нами — куда как веская причина для разведки. Ещё тварь могла принадлежать Вейлину. Конечно же он ищет как насолить мне. Хотя таких призраков среди его нежити я не видела… Кто-то ещё из лордов? Сам император Онгхус?»

— Кто угодно, — сказала