Что ж, Мэгги уселась за стол Дот и старательно скопировала текст, в котором, как ей удалось в конце концов разобрать, говорилось о шести правилах перехода. Читать было очень трудно, но Мэгги вроде бы справилась.

Между тем пожилая леди задремала перед электрическим камином. Дот была крохотной, как маленькая птичка. Мэгги никогда раньше не замечала, какая она старая и хрупкая.

Мэгги не стала её будить – просто выскользнула из дома и неспешно вернулась в квартиру Эсме.

К своему большому облегчению, Мэгги увидела Хоги, сидящего на коврике перед дверью Милтон-Лодж. Возможно, кот согласится ей помочь?

Она тоже уселась на порог и поведала Хоги о том, что сказала Дот, и о правилах перехода в другой мир.

– Так вот, я хотела спросить…

Кот в ужасе прижал лапу к белой груди:

– Нет-нет. Я туда не пойду.

– Но я не могу идти одна! – взмолилась Мэгги.

– Вообще-то я занят.

Кот с наслаждением перевернулся на бок и принялся вылизывать живот.

– И долго ты будешь занят?

– Непредсказуемо, – ответил он, на миг оторвавшись от своего занятия. – Я ухаживаю за Барбарой. И поверь: это работа на полный рабочий день.

– Кто такая Барбара?

– Люди называют её Пусечка. Но на самом деле она Барбара.

Мэгги не могла поверить своим ушам.

– Кошка Иды?

– Красотка, каких мало, – промурлыкал Хоги. Он прищурил единственный глаз. – Барбаре нравится, что я уличный кот. Она ценит мои навыки. Избалованные домашние котики ей уже порядком надоели. Тьфу! Там, откуда я родом, они не смогли бы побороть и котёнка.

– И откуда же ты родом? – раздражённо спросила Мэгги.

Хоги проигнорировал вопрос.

– Суть в том, что я не могу оставить её сейчас, когда тут постоянно шныряют эти мохнатые придурки. Есть один особо настырный чёрный кот. Каждое утро он приходит в сад и душераздирающе орёт. Он считает себя неотразимым. Все чёрные кошки служат ведьмам и колдунам. Ты знала? Я не могу этого допустить!

– Но разве Пусечка… Барбара – или как её там? – не хочет найти Иду?

Хоги пошевелил усами:

– Конечно, хочет. Ведь Ида приносила ей вкусняшки и массировала животик. Но, честно говоря, кроме этого от девочки никакой пользы не было.

Мэгги вдруг стало любопытно.

– Значит, ты ходил в дом Иды?

– О да, – промурлыкал он. – Там просто роскошно. Прекрасные мягкие ковры и мебель. Чисто. Хорошо пахнет. – Он кивнул в сторону Милтон-Лодж: – В отличие от этой жалкой лачуги.

– И ты сейчас там живёшь?

Хоги хлестнул хвостом по земле.

– Нет. В том доме плохая энергетика.

– Почему? – спросила Мэгги.

– Взрослые всё время ссорятся. В школе сказали, что их маленькая любимица была несчастна, перед тем как исчезла. Вот что их тревожит. Отец не хочет в это верить. Он убеждён, что тут замешан какой-то парень, потому что Ида перестала быть круглой отличницей.

Шерсть кота слегка вздыбилась.

– Я хорошо разбираюсь в людях. Тот человек, вполне возможно, пинает кошку. Например, когда спускается по лестнице. Пусть даже Барб говорит, что он никогда так не делал… Таких людей следует избегать.

– Мне он тоже не понравился, – кивнула Мэгги. – Очевидно, что я для него пустое место.

Хоги принялся вылизывать переднюю лапу.

– Люди так поразительно ненаблюдательны. Это не перестаёт меня изумлять.

Мэгги опустилась на колени и коснулась плеча Хоги. Хотя, конечно, на самом деле у кошек нет плеч.

– Ты мой единственный друг. Ты должен помочь мне найти Иду.

Хвост старого кота задёргался ещё энергичнее. Он уставился на Мэгги своим единственным глазом.

– Кошки никому ничего не должны. И уж конечно, они не должны ввязываться в опасные мероприятия только потому, что какая-то человеческая девчонка вежливо об этом попросила. Тьфу! История про девять кошачьих жизней – просто дурацкий миф.

Мэгги поднялась на ноги. Она сама удивилась, поняв, как сильно расстроена. Очевидно, коту было на неё абсолютно наплевать. А Мэгги-то думала, что они друзья… Гнев вспыхнул в ней раскалённой искрой.

– Надеюсь, Барб поймёт, какой ты старый и самовлюблённый, – и бросит тебя.

Хвост Хоги злобно дёрнулся, и кот наполовину промяукал, наполовину прошипел:

– А я надеюсь, что Ида возненавидит тебя ещё больше, когда ты её найдёшь.

Мэгги достала ключ от входной двери и загремела им в замке, но замок, как обычно, заело.

– А я надеюсь, что по дороге к Пусечке тебя задавит машина.

В горле Хоги завибрировало, когда он ответил:

– А я надеюсь, что ты застрянешь в другом мире и никогда не вернёшься.

Мэгги сделала глубокий вдох. Она ещё не придумала следующее оскорбление.

– А я надеюсь, что…

Кот перебил её, издав яростное шипение. А потом вскочил и, ловко уворачиваясь от машин, перебежал дорогу.

Мэгги посмотрела на входную дверь. Поразмыслив, она решила, что сейчас не может вернуться домой. Посему, повернувшись, она бесцельно побрела обратно в Уэст-Минчен. В любом случае, никому нет дела до того, где она и чем занята. Можно гулять хоть всю ночь – и никто даже не заметит её отсутствия.

Мэгги медленно шла по улице, заглядывая в окна домов, пока не дошла до хай-стрит. Она рассеянно смотрела на витрины магазинов, видя там своё размытое отражение. Именно так Мэгги и чувствовала себя – как будто бы её на самом деле не существовало. Точнее сказать: то ли существовала, то ли нет.

Она побрела дальше и вдруг увидела себя в настоящем зеркале. Это была антикварная вещица в позолоченной раме, выставленная в витрине благотворительного магазина Общества защиты кошек. Хотя теперь Мэгги очень и очень сомневалась, что кошкам так уж сильно нужна защита.

Остановившись, Мэгги оглядела себя. Она выглядела так же, как и всегда – с тех пор, как ей исполнилось пять лет. Не лучше и не хуже. Глаза чересчур велики, а волосы слишком прямые и слишком тонкие. Она оставалась собой – Мэгги Блу-Браун. И хотя, честно говоря, она не была особенно красивой, или эффектной, или что-то типа того, Мэгги всегда нравилась себе.

Другие люди, казалось, не понимали её. Они постоянно пытались объяснить Мэгги, кто она такая на самом деле. И теперь ей впервые пришло в голову, что они, возможно, просто вообще ничего не смыслили.

Мать уверяла, что она должна быть нормальной, а сверстники считали её странной. Учителя говорили, что Мэгги ленива, а некоторые полагали, что она ещё и глупа. Никто не поверил ей, когда она сказала правду. Но, может быть, дело в том, что никто из них просто-напросто не понимал, что к чему?..

На бледном лице в зеркале заиграла улыбка: эта