– Дерек, – позвала я, проклиная себя за то, что решила спорить. Надо было молча переодеться и черт с ним.

– Я никуда не еду. Можешь отправляться туда сама.

– Я наброшу пиджак.

– Твою мать, ты глухая? Я никуда не еду, – рявкнул он из-за двери.

Я отступила. Чуть не споткнулась, путаясь в собственных ногах. Дерек решил наказать меня за неподчинение. Решил лишить меня праздника, потому что я осмелилась перечить ему. Вот так просто. Будь это какой-то другой банкет, я бы, измученная чувством вины, никуда не поехала тоже. Но это был первый праздник за долгое время после вирусных ограничений. Я страшно соскучилась по общению и веселью и не хотела пропускать его.

– Тогда я поеду сама. Ты уверен, что хочешь остаться? – спросила я, обращаясь к запертой двери.

Он не ответил.

Подчиняясь непонятному чувству вины, я в последний момент решила не надевать платье на бретельках. Наспех выбрала другое – красное кашемировое, но его пришлось тщательно выглаживать и еще искать клатч другого цвета и туфли, которые я давно не надевала и сунула куда-то далеко.

На корпоратив я опоздала на час. Официанты уже вовсю разносили закуски и шампанское. Я забыла накрасить губы и в отражении зеркала в лифте показалась себе такой нездорово бледной, будто какой-то вампир высосал из меня всю кровь.

«Вампир по имени Дерек?» – отозвался внутренний голос, и я невольно рассмеялась.

В банкетном зале было шумно, суетливо, и куча людей толпилась на террасе, куря и громко болтая. Кондиционеры работали вовсю: в платье на бретельках я бы наверно уже сто раз продрогла. Новые стандарты фильтрации воздуха, которые ввели после эпидемии, явно не были рассчитаны на мерзляков.

Большинство из нас уже получили две дозы вакцины, но многие по-прежнему носили маски, подобранные в тон нарядам. Они словно стали новым элементом повседневной моды. Вчера в торговом центре я видела целую витрину усыпанных стразами дизайнерских масок, которые стоили по пятьдесят евро за штуку. Внезапно я подумала, что если Дерек снова разукрасит мне лицо, то я просто надену маску – и никто не заподозрит неладное. Мы вступили в новую эру, когда насилие будет скрывать легче.

– Матерь божья! Можно пригласить вас на танец? – воскликнула Магда, целуя меня в обе щеки и протягивая стакан – джин с тоником и листочком мяты.

– Конечно можно. Только дай мне напиться.

– Ты же собиралась надеть другое – черное сатиновое? – оглядела меня она.

– Решила, что замерзну под кондиционерами.

– О нет, зря! – возразила Магда. – У нас тут сегодня намечается жара!

– Да ладно. Кто будет зажигать? Уж не Девлин ли со своими гороскопами?

– Ха-ха. Нет, упаси боже. Главред привел своих сыновей. Плюс пришли все стажеры из желтой прессы – те, что двумя этажами ниже. У Девлин аж пар из ушей идет, так сильно старается подцепить кого-то. В общем, я предрекаю всем незамужним зажигательный вечерок, полный греха и соблазнов. А где Дерек, кстати?

– Остался дома.

– Вы поссорились? – спросила Магда, пристально разглядывая меня.

– Немного, – призналась я.

– Я так и подумала. У тебя подавленный вид.

– Правда? Заметно?

– Ничего, джин все исправит, – улыбнулась она.

И в этот момент я увидела Митчелла. Он стоял на террасе и разговаривал с нашим главредом Эндрю. Эндрю всегда был невыносимым занудой с вечно кислым лицом, но сегодня преобразился: увлеченно рассказывал что-то Митчеллу и громко смеялся.

Митчелл выглядел роскошно. Белая рубашка обтягивала массивные плечи, расстегнутый ворот открывал загорелую шею с иероглифом в яремной ямке, брюки так классно сидели на заднице, что я засмотрелась. Он опирался правым локтем о перила, а в левой руке держал бокал с белым вином. Эндрю поднял с пола бутылку и подлил Митчеллу еще. Тот пытался протестовать, но в итоге сдался.

Я поморгала, разглядывая их. Тут что-то не вязалось. Эндрю обожал распекать всех парней в редакции. Считал их тупицами и неудачниками. Но Митчелл его словно очаровал. То ли своей аурой, то ли эрудированностью, но Эндрю просто светился. Словно сто лет не говорил с умным человеком и вдруг внезапно встретил такого.

– Хватит таращиться на красавчика, – шепнула мне Магда. – Никаких шансов, потому что Эндрю решил присвоить его себе.

– Не знала бы Эндрю, подумала бы, что он гей, – улыбнулась я.

– Нет, не гей. А вот парнишка, вероятно, да. Слишком хорошо одет для натурала. – Магда снова громко рассмеялась. – Не знаю, кто он, но боюсь, живым он отсюда не выйдет. Девлин проходу ему не давала, пока Эндрю не спас его. Господи, я лопну со смеху, если Девлин будет его окучивать весь вечер, а он в итоге окажется геем!

– Не думаю, что он гей, – ответила я.

И вспомнила, как Митчелл смотрел на меня, когда я снимала губами кусочек курицы с его вилки.

– Тем хуже для него, потому что Девлин уже подбирает подходящие пули для этого кролика, ха-ха.

Тут к нам подошла Эми и спросила, заметили ли мы того парня, который болтает с Эндрю.

– Заметили и даже мысленно трахнули, – ответила Магда, и они обе покатились со смеху. – Я гадаю, кто он. Хорошо одет, рубашка от Дольче и Габбана, и даже то, как он держит бокал… Господи, я таких стильных парней даже в Париже на неделе высокой моды не видела.

Я закусила губу, чтобы не выпалить: «Он мой! Он мой друг! Это с ним я иногда переписываюсь, и еще он натурал. На-ту-рал. Он мне конечно не объявлял свою ориентацию, но я просто знаю».

Меня затопила гордость и радость за него. Такая простая и ребяческая! Как будто Митчеллу на моих глазах вручали олимпийскую медаль или Оскар. Почему-то хотелось вскочить и крикнуть: «Да, детка! Да! Ты лучше всех!»

Митчелл словно почувствовал мой взгляд и повернул голову в мою сторону. Его голубые, как небеса, глаза увидели меня и просияли. Он едва заметно поднял бокал и подмигнул мне.

– Он на нас смотрит, он на нас смотрит! – громко зашептала Магда. – Девочки, держите либидо в узде, а не то ускачет!

Я хохотала, как ненормальная. Впервые за долгое время. И Митчелл смеялся тоже, глядя на меня. Эндрю даже пришлось обернуться, чтобы понять, что же его так развеселило.

* * *

Мне ужасно хотелось оказаться с ним вместе на террасе, выкурить по сигарете, ощутить его близость, поговорить. О чем угодно. Или просто постоять рядом, купаясь в лучах его ауры. Но вокруг него постоянно вертелись женщины, а ко мне он, следуя своему обещанию, подходить не торопился. Лишь однажды мы оказались возле столика с напитками и он, незаметно коснувшись моей руки, прошептал, что я ослепительно выгляжу.

«Все равно померкла в твоих лучах», – ответила я и похвалила его рубашку. Он сказал, что рубашка из секонд-хенда за два евро. «Врешь и не краснеешь», – ответила я, и он только рассмеялся в ответ.