Шрифт:
Закладка:
Несмотря на очевидно трудное положение с продовольствием и промтоварами, одним из первых шагов Кронштадтского ВРК было несколько разовых выдач населению и военным продовольствия и промтоваров. Так, в «Известиях» ВРК от 4 марта (2-й выпуск газеты) объявляется о разовой выдаче подсолнечного масла, соли, кофе, спичек, табака, керосина166. Подобная выдача, но в меньших масштабах и только для гарнизона, была проведена 11 марта167. Солдаты единовременно получили по 1/2 фунта сахара, 2 ф. капусты, 1 и 1/3 ф. картофеля, папиросы, махорку и спички. Видимо, такой раздачей преследовались чисто политические цели – сохранение и повышение лояльности к ВРК населения и гарнизона. Все эти факты, мне кажется, говорят как раз о том, что для кронштадтцев материальные диспропорции были заметным и раздражающим фактором.
Важно отметить, что А. С. Пухов впервые в историографии выделяет конфликт в партийных организациях Балтфлота как важнейшую причину выступления матросов. В эпоху политических процессов над оппозицией конца 1920-х гг. для автора было очень важно доказать опасность фракционной борьбы в партии.
Основные выводы книги А. С. Пухова заключаются в том, что, пользуясь разрухой, плохим снабжением, конфликтом в партийных организациях, эсеры и меньшевики проникли во флот в большом количестве в 1918–1920 гг.168. Как особенность работ А. С. Пухова можно также отметить полное отсутствие внутренней критики такого источника, как «Резолюция собрания команд 1-й и 2‑й бригад кораблей от 1 марта 1921 г.». Да и зачем осуществлять внутреннюю критику источника, если он формально во многом соответствует эсеровской идеологии, а значит, и вписывается в концепцию автора. Документ назван контрреволюционным, и этого достаточно. Однако приводится автором полностью169
Помимо А. С. Пухова к проблеме дискуссии о «верхах и низах» обращался и К. И. Жаковщиков в статье «Военно-политические уроки Кронштадтского мятежа», вышедшей в сборнике «Война и Революция» в 1931 г.170 Но, в отличие от А. С. Пухова, К. И. Жаковщиков лишь отметил наличие подобной проблемы «верхов и низов». В своей статье, в общем повторяющей выводы А. С. Пухова, К. И. Жаковщиков делает еще больший акцент на подрывной деятельности меньшевиков и эсеров. Через 10 лет, в 1941 г., этот же автор выпустил небольшую брошюру с идентичными выводами171
Полагаю, тут уместно будет рассмотреть, как отразились в документах эти внутрипартийные дискуссии (о профсоюзах и о «верхах и низах»). Насколько сильное влияние они могли оказать на политические процессы в Кронштадте? Дискуссия о «верхах и низах», начавшаяся летом 1920 г. в ЦК РКП(б), связана с усиливающейся дифференциацией в бытовых условиях ответственных работников и простых коммунистов172. Этот вопрос поднимался неоднократно на различных партийных конференциях. Не без усилий ЦК РКП(б) дискуссию удалось замять. Но не в Кронштадте. В своих автобиографических «Заметках о Кронштадтских событиях» Г. Д. Кондаков уделяет дискуссии о «верхах и низах» важнейшее место. Фактически он считает проведение этой дискуссии в Кронштадте главным условием дезорганизации партийного руководства. «Как ни странно, но больной вопрос о «верхах» и «низах» в Кронштадте первоначально был возбужден и растравлен в массах самими «верхами» по отношению друг к другу… …Дискуссия… …послужила не разъяснению вопроса, а лишь способствовала более резкому противопоставлению одной части членов РКП(б) другой». «Конфликтные, жилищные и прочие комиссии выбирались ежемесячно и вели… …учет, сколько у того или иного члена РКП(б) из «верхов» стульев в комнате и платьев у его супруги. Определенное число лиц из членов РКП(б) перенесло дискуссию о «верхах и низах» в более широкие беспартийные массы»173
А. С. Пухов и К. И. Жаковщиков в своих оценках влияния внутрипартийных дискуссий на развитие ситуации в Кронштадте основываются сразу на нескольких докладах, написанных по горячим следам. Так, командующий морскими силами республики А. В. Немитц в своем докладе описывает дискуссию о профсоюзах как один из элементов дестабилизации положения на флоте: «Это сильное воздействие на массу моряков явилось в виде дискуссии о профсоюзах в том виде, как она отразилась и проходила в Балтфлоте. На широких собраниях моряков страстно обсуждались вопросы, сами по себе очень тонкие и сложные экономически, но преломившиеся в сознании массы примерно так: «за Троцкого – или за Зиновьева?», «за подтяжку нас – или за поблажки нам?». На широких собраниях моряков была допущена и страстная критика командующего Балтфлотом, которою руководила часть комиссаров, и даже в печати. Это преломилось в сознании массы как «мы выгнали комфлота». В итоге масса оказалась и раздражена, и сбита с толку, она почувствовала возможность не считаться с громадным авторитетом партии, власти и ее лучших и высших представителей и даже как бы вызываемой на какое-то действие…»174. По мнению А. В. Немитца, результатом проведения на флоте дискуссии о профсоюзах стала отставка комфлота Ф. Ф. Раскольникова. События развивались следующим образом. Конфликтная ситуация в рамках дискуссии о профсоюзах и о «верхах и низах» заставила командующего Балтфлота написать 14 января 1921 г. письмо в ЦК в надежде найти там поддержку, в первую очередь у Троцкого175. Письмо подписано Ф. Ф. Раскольниковым и Э. И. Батисом. Авторы описывают критическую ситуацию во флоте: «…вопрос о профсоюзах переносится на почву борьбы за комитетщину против военной дисциплины. Имя Троцкого определенно связывается с мерами насилия и принуждения, а имя т. Зиновьева – с освобождением низов от верхов и с возрождением комитетщины». Далее авторы ставят неутешительный диагноз всему флоту: «Среди моряков, где с величайшим трудом удалось ослабить и парализовать анархические стремления, происходящая борьба двух направлений… угрожает свести на нет всю до сих пор сделанную организационную работу и разнуздывает до последней степени старые анархические тенденции. Реакция утомления от долголетней службы, реакция против военной дисциплины, в связи с неполной демобилизацией флота и невозможностью широких отпусков, создает среди моряков психологические условия, благоприятные для всякой демагогии для позиции противовоенных методов во флоте… Создается раскол между единодушно выступающими комиссарами и политотделами, с одной стороны, и массой рядовых моряков-коммунистов… Боеспособность флота несомненно падает»176. Дальнейшие события показали верность этой оценки.
Довольно резкий тон Ф. Ф. Раскольникова в отношении моряков позволил его оппонентам использовать этот документ против самого комфлота. Г. Е. Евдокимов, член Петроградского комитета, огласил этот доклад на общем собрании коммунистов Балтфлота 21 января. На этом собрании был подготовлен ответ – «Телеграмма президиума общего собрания коммунистов с протестом против телеграммы Ф. Ф. Раскольникова и Э. И. Батиса с обвинениями моряков-коммунистов в стремлении к комитетщине и пособничестве развалу дисциплины во флоте»177. Авторы телеграммы полностью отвергают все обвинения Ф. Ф. Раскольникова. Но за
