– На набережной. Я в субботу гуляла с Зюнечкой…

– И он на нее запал? – засмеялась Оксана.

– Ага, сперва на нее, а потом на меня.

– Все мне ясно.

– Что тебе ясно?

– Уедет твой профессор в Москву и сгинет. На худой конец, заведет себе тоже кроличью таксу…

– Да и ладно… «Не говори с тоской: их нет, но с благодарностию: были»[5]. Я к тому вполне готова. В сущности, и у тебя и у меня это курортные романы, с той только разницей, что мы с тобой тут не на курорте.

– Ага, мы уже аборигенки.

– А знаешь, для меня история с твоим доктором все время служила отрезвляющим фактором.

– О!

– Да, я все время думала о тебе, чтобы не слишком заноситься в своих… нет, не в мечтах, а… в надеждах.

– А как твоего героя звать?

– Кирилл.

– А прическа зачем понадобилась?

– А мы вечером едем на два дня в Хайфу к его друзьям.

– Ну вот, готово. Как тебе?

– Оксанка, ты чудо! Это ж с ума сойти!

– Нравится?

– Не то слово! И ведь как будто ничего особенного… Ты настоящий художник, Оксанка.

– Спасибо, я рада, что тебе понравилось. И желаю тебе счастья с твоим профессором, – грустно проговорила Оксана.

– Я вернусь из Хайфы, давай встретимся, попьем кофейку и поболтаем.

– Можно.

Соня ушла.

Какие же мы, бабы, дуры, всегда наступаем на одни и те же грабли, тем более в нашем возрасте. Хотя… в нынешней реальности мужики скоро сообразят, что мы еще не прониклись тенденциями, не будем заявлять в полицию, даже если нас ущипнут за попу, инстинкты у них еще не отмерли, а страх уже живет и практически ежедневно подпитывается. Так что у нас еще все впереди, можно считать! И чего грустить, спрашивается?

Воскресное утро доктор Симачев обычно посвящал уборке квартиры. В силу своей профессии, он не выносил грязи и беспорядка. А когда включал пылесос, Рыжик прятался в капюшоне его куртки, что безмерно умиляло хозяина. Кот разбегался, вцеплялся когтями в куртку, быстро-быстро взбирался к капюшону и там укладывался спать. Видимо, чувствовал себя там в безопасности.

А куртку надо новую купить, – подумал доктор, в очередной раз наблюдая за беготней Рыжика, – а то на днях пришел в клинику, а пожилая медсестра Наталья Михайловна спросила:

– Игорь Анатольевич, что это куртка у вас сзади какая-то покоцанная?

– А это мой котейка покоцал, – с улыбкой ответил доктор Симачев, – а что, очень неприличный вид?

– Да уж, Игорь Анатольевич, такой знаменитый доктор… Негоже. Вы себе новую купите, а эту уж котейке оставьте.

– А что, это мысль! – обрадовался он.

«Лева это клево» слыл у них модником. К нему доктор и обратился.

– Левушка, нужен твой совет.

– Мой совет? Вам? – поразился Лева.

– Да не по хирургии. Куртку мне новую купить надо.

– Слава богу!

– То есть?

– Давно хотел вам сказать, но стеснялся, если честно. А давайте, завтра суббота, поедем вместе и купим вам достойную одежку.

– Давай. А потом я приглашу тебя пообедать.

– Годится. Тогда я за вами заеду часиков в двенадцать? – У Левы была старенькая тойота. – А с котом познакомите?

– Конечно, не вопрос.

На другой день Лева заехал за шефом. Игорь Анатольевич, открывая дверь, приветливо улыбался:

– Заходи, ты позавтракал?

– Думаете, мама выпустит меня без завтрака? – засмеялся Лева, заходя в квартиру. – Как у вас клево! А котейка ваш где?

– Сейчас увидишь! На своем любимом месте! Рыжик! Покажись.

Из капюшона висевшей на вешалке куртки высунулась заспанная рыжая мордашка.

– Ах ты господи! – умилился Лева. – Придется вам оставить эту куртку ему на растерзание, а новую вешать в шкаф.

– Ну конечно! Рыжий, вылезай, а то в чем я пойду? А потом уж куртка вся твоя будет.

Игорь Анатольевич вынул кота, поцеловал в нос и спустил на пол.

– Любите зверенка?

– Не то слово! Но скажи, какой красавец!

– Да нет, он еще в подростковом возрасте, вот вырастет – и будет просто загляденье.

– Ишь какой спец по кошкам выискался! – проворчал себе под нос Игорь Анатольевич, натягивая куртку, и громче: – Я готов! Куда двинем?

– Доверьтесь мне, шеф.

– Уже доверился.

И не зря, через полтора часа доктор Симачев выглядел в высшей степени элегантно. Был куплен еще и модный шарф.

– Шеф, совсем другой вид! Это пальто достойно такого великого медика. И поверьте, это не подхалимаж, а искреннее восхищение собственным вкусом! – засмеялся довольный Лева. – Клево! Вы очень клево выглядите!

– Спасибо, Левушка! Кажется, и вправду здорово. Честно сказать, сам бы я такое не купил, даже в голову бы не пришло. А то меня уж Наталья Михайловна пристыдила. Ладно, поехали обедать. Жаль ты за рулем, покупку надо бы обмыть.

– А мы морсиком обмоем или соком. Куда двинем?

– Давай на Поварскую. Там вкусный есть ресторанчик.

– Часом не «Каретный двор»?

– Он!

– Наши вкусы сходятся, шеф! Игорь Анатольевич, если вы хотите выпить, ради бога, я не завистлив. Да и вообще к алкоголю равнодушен.

– Нет, это не нужно. А скажи, Левушка, ты почему не женат еще?

– Да неохота, если честно. И потом, у меня же еврейская мама…

– Понял, – улыбнулся Игорь Анатольевич.

– Знаете, как обалдел, когда увидел вас на той экскурсии… И подумал тогда: вот бы хоть немножко с таким хирургом поработать… А между прочим, знаете, что я заметил?

– И что же?

– А у вас руки меньше дрожат. Иногда даже и совсем не дрожат…

– Когда я держу в руках своего котейку, они вообще не дрожат. Он меня лечит…

– Простите, шеф, что затронул эту тему, – испугался вдруг Лева.

– Ничего. Я, Левушка, пришел к выводу – нет худа без добра…

– То есть?

– Я благодаря этой истории попал в Израиль, увидел там столько… Познакомился с хорошими людьми и вообще осознал, что в жизни есть много чего хорошего помимо операционной…

– Ох, какой вы оптимист, шеф!

– Да, как выяснилось…

– Надо еще и этому у вас поучиться.