- Почему я должна так подумать? – он был рядом, такой родной и теплый, что хотелось завернуться в него целиком, как в плед, и закрыть глаза, уплывая в мир снов. Хотя сейчас реальность во сто крат лучше, чем любой сон.

- Ты же понимаешь, что я старше тебя. И мой характер… он крайне скверный. А еще, я живу работой, – он прижал меня к себе еще ближе. – А еще, я продолжаю быть твоим учителем.

- Это ненадолго, – я не смогла противиться своим желаниям и прикрыла глаза. – С февраля у меня даже лекций не будет, одна только практика. А насчет работы… Наверное, я выбрала правильного мужчину, потому что было бы очень тяжело объяснять мужчине, почему я дома бываю так редко. Ром, - я первый раз назвала его, не используя отчество, отчего по телу разлилось тепло, а он улыбнулся, – я же не тащу тебя прямо сейчас в ЗАГС и не собираю покупать совместную недвижимость, и уж конечно, я не думаю сейчас про общих детей. Ты мне нравишься. Правда нравишься. Так почему не попробовать? И мне казалось, что я тоже небезразлична тебе.

Он притянул меня к себе еще ближе и поцеловал в макушку, а я наконец смогла отпустить себя и, пригревшись в мужских объятьях, провалиться в сон.

Пробуждение было фееричном. Тело затекло от неудобного положения, а мышцы казались деревянными. Но фееричность момента заключалась в том, что меня целовали. Нежно, почти невесомо касаясь оголенной кожи на животе, а руки поглаживали бедра. Воспоминания накатили как лавина, снося и без того хрупкое равновесие моего мирка.

- Просыпайся, соня, – поцелуи стали спускать ниже, а руки, исследующие мое тело, стали действовать с куда большим напором. – Просыпайся.

Я смогла только начать нечленораздельно мычать, подтверждая, что уже проснулась, потому что в этот раз трусики все таки сняли. Он провел губами по внутренней стороне бедра, заставляя затаить дыхание и с нетерпением ждать, когда же он приступит к активным действиям. Когда его губы опустились на сосредоточение желание, я смогла только рвано выдохнуть.

- Проснулась? – он поднялся наверх, целуя меня в губы.

- Не до конца, - ответила я, натыкаясь на ироничную ухмылку. – Нужно больше физических упражнений, чтобы проснуться целиком. Как у тебя. – Я указала на заметный бугор в штанах, за что была награждена сладким поцелуем.

- Ты уверена? – я сняла с него футболку и целовала грудь и плечи, наслаждаясь близостью. Руки мои копались в районе его ремня, никак не получалось совладать с упрямой застежкой. – Может, подождать, пока полностью заживет?

- Ага, хорошо. И девственная плева отрастет заново, – я раздраженно отодвинула его от себя, смотря на непокорную пряжку. Когда удалось справиться с ремнем, я вновь притянула его на себя, продолжая целовать с остервенением, но Шевцов действовал крайне безынициативно. – Что-то не так? – Я остановилась, заглядывая в глаза настолько желанному мужчине.

- Я не хочу сделать тебе больно, – в его глазах плескалось желание.

- Тогда сделай мне приятно, – я поцеловала уголок его губ. – Хочу тебя.

А дальше он действовал нежно, но в тоже время с такой страстью, которая мне раньше и не снилась.

- Ром, ты здесь? – в дверь постучали, а я испугано накинула юбку на оголённые бедра, не скрытые даже кружевом белья. – Ром! – в дверь снова расстался стук. – Где он, черт его дери.

- Телефон… - одними губами прошептала я, но Шевцов прекрасно понял, но добраться до лежавшего на столе смартфона не успел. Тот разразился противной трелью, привлекая внимание посетителя.

- Еще и телефон в кабинете забыл. Подождем здесь? – спросил женский голос за дверью, получая положительный ответ.

- Что делать будем? – спросила я одними губами.

Шевцов пожал плечами, но стал натягивать на себя джинсы. После того как и он и я оказались полностью одетыми, он поманил меня пальцем к раковине.

Я встала у двери, так, чтобы при открывании меня не было заметно из кабинета, в котором Шевцов ведет прием. Он наклонился к моим губам и нежно коснулся их своими.

- Стой здесь, я скоро вернусь, – прошептал он, подходя к столу и забирая с него мобильный, а потом открыл дверь.

- О. Шевцов, а чего не открываешь, когда стучат? – в маленькую щелочку я увидела заведующую кардиологией Елену Альбертовну Голикову, а рядом с ней человека, которого в принципе видеть мне не хотелось, – мою мачеху Ольгу.

- Не слышал, – он пожал плечами, полностью прикрывая дверь, отрезая мне обзор, но сквозь тонкую дверь прекрасно было слышно происходящее.

- Ром. Позволь представить – Ольга Анатольевна Лежнева, жена твоего пациента.

- Мы знакомы.

- Вчера ко мне обратилась Ольга Анатольевна, которая просит разрешения перевести своего супруга в другую больницу, а так как лечащий врач ты, то я посчитала логичнее спросить твоего мнения.

- Я уже говорил, что противопоказаний по кардиологии для перевода нет, но я более чем уверен, что неврологи не отпустят его просто так. У него только появились видимые результаты в лечении, а его перевозка может отбросить его состояние на несколько дней назад, к первоначальному.

Здесь им занимаются хорошие специалисты, отличный персонал, и поверьте, большая часть врачей, работающая в обычных больницах, ведет приемы и в частных клиниках, так что суть особо не изменится, – подвел итог Шевцов.

- Я недовольна данной больницей. Я считаю, что результаты должны были быть уже видны, и если вы так и будете продолжать радоваться тому, что мой супруг перестал путать право и лево, то вы просто некомпетентны, – как всегда с презрением в голосе сказала мачеха.

- Вы вообще осознаете, что он оказался здесь только по вашей милости? – спросил Шевцов, а я даже как наяву увидела его прищур или иронично изогнутую бровь. – Ваше счастье, что он вообще выкарабкался, и вы должны благодарить и меня, и нейрохирургов, что смогли спасти вашего мужа, а вы до сих пор не за решеткой. И ваше счастье, что на соседней кровати с вашим супругом не лежит ваш ребенок…

- Роман Юрьевич! – раздался недовольный окрик заведующей.

- Я так просто это не оставлю, – судя по стуку каблучков, Ольга вышла за дверь, но я не рисковала высунуть свой нос, помня