– Поспешай! – поторопил лекарь.

Взяв из рук Алексея кувшин, лекарь вытащил пробку, щедро полил вином рану. Мемнон скривился, видимо, вино щипало. Лекарь приподнял голову раненого, дал отпить. Потом на воинов прикрикнул:

– Чего столпились? Идите в войско!

Вернулись к фаланге. Защитники города смогли расправиться с гоплитами, которые на жердях пробрались на стены. Трупы погибших под восторженные вопли сбросили со стен. Штурм захлебнулся снова, и, похоже, сегодня уже попыток захватить город не будет.

С момента ранения полководца прошло не более получаса, а уже вся армия знала о несчастье. Войско отошло от стен, встало биваком. У обоза царила суета, крики. Потом к лагерю воинов побежал торговец. Они всегда сопровождали войско – продать вина либо купить трофей, взятый воином на меч.

Торговец размахивал руками и кричал:

– Мемнон умер! Рана оказалась смертельной!

Сообщение повергло войско в шок. Да, для воинов ранение или смерть соседа по шеренге – дело привычное. Но Мемнон – опытный, удачливый полководец. Как армии быть без него? К тому же Алексей точно знал, что Мемнон – один из немногих, а может быть, и единственный, кто мог противостоять Александру. Не за каждым полководцем пойдут воины. Удача нужна, а Мемнону она сопутствовала. Грек знал Александра, его сильные и слабые стороны, изучил тактику македонян.

У персов хромает дисциплина и выучка. Кроме того, у персов войско иррегулярное, набирается только на период военной угрозы, военных действий. При дворцах царя Дария или его сатрапов только отряды телохранителей. А там нужны другие умения и навыки.

Для самого Алексея смерть Мемнона неожиданна. Войско полагает, что причина смерти – ранение. Выходит, задание Александра, переданное через Фотиса, можно считать выполненным. Стало быть, и задерживаться в войске греков уже нет необходимости.

Конечно, греки не будут хоронить Мемнона на Лесбосе, наверняка повезут на родину, на остров Родос.

Армия в шоке, среди начальников начнется борьба за власть. Кто-то же должен возглавить войско, иначе разбегутся, дезертируют. Пока армия снабжает себя сама, за счет захваченных трофеев – провизии, ценностей, на которые можно купить продовольствие и оружие, привлечь наемников вроде Алексея. Его при приеме никто не спрашивал, нравится ли ему Мемнон и желает ли он воевать за Дария. Раз пришел, стало быть, хочет попытать воинской удачи. В армии хоть и платят скудно, зато взятая на меч добыча твоя, и никто не смеет ее забрать.

Но с гибелью Мемнона армия сразу утратила боевой дух. Мемнону верили, он был знаменем. И уже на следующий день началось дезертирство. Лохаги пытались остановить бегство, да разве за каждым уследишь?

Алексей оружие не бросил, не то ныне время. Уговорился с приятелем, вдвоем сподручнее, отошли от войска и Митилены в сторону порта, наняли за золотой дарик рыбака на парусной лодке, который переправил их на континент, в Лидию. А дальше дороги разошлись. Приятель направился по берегу на север, к проливу Дарданеллы, желая попасть во Фракию, откуда был родом. Алексей же двинулся на восток, к армии Александра. Во-первых, идти было некуда, а во-вторых, было интересно, как и чем отблагодарит Македонский за серьезную услугу. Мемнон умер после ранения, но Алексей преподнесет Александру, что это яд цикуты убил раненого. Сейчас самый опытный и реальный противник мертв. Сатрапы и тираны сдают Александру города, надеясь, что он оценит их рвение. И Александр некоторых облагодетельствовал, оставил на своих прежних местах, приставив к ним своих людей в качестве соглядатаев. Сатрапы по-прежнему собирали налоги, только передавали их уже не Дарию, а Александру.

Путь далекий, и весь его Алексею пришлось проделать пешим ходом. Конечно, можно было отобрать у какого-нибудь местного крестьянина лошадь. Только лошадь у него тягловая – влачить арбу или плуг, к верховой езде не способна. А забот с животиной много: кормить-поить. Кроме того, ехать без седла – сущее мучение. Шерсть у лошадей короткая, жесткая, внутренние поверхности бедер за день до крови так разотрет, что на следующий день даже идти не сможешь. Все всадники обязательно в плотных штанах, чаще кожаных.

Пока за поясом, в тряпице, были деньги, жить можно. Монеты позволяли трапезничать в придорожных харчевнях два раза в день. В остальное время Алексей размеренно шагал. По его прикидкам, в день получалось по двадцать пять-тридцать километров, или сто двадцать-сто тридцать стадий. Через неделю уже втянулся, кабы не интерес персов и македонян к одинокому воину в греческом одеянии. Гоплиты были наемниками, как в войске Дария, так и Александра. На заставах при перекрестках дорог Алексей предъявлял кусочек пурпурной ткани и спокойно проходил. А когда подскакивали персы, говорил, что из войска Мемнона и идет на побывку к семье. Верили на слово, ибо никаких документов не существовало.

На заставах македонян Алексей расспрашивал, где войско Александра, и ответы получал разные. Пока до застав доходили данные, они уже устаревали, но было понятно, что Александр продвигался все дальше на восток.

Одна такая встреча едва не закончилась для Алексея печально. Шел по дороге, с двух сторон высокие холмы. Откуда-то сзади раздался нарастающий стук копыт. Обернулся – двое конных персов, если судить по одежде. Да и оружие тоже персидское – сабли. У македонян мечи. Подскакали, окутав облаком пыли. Конный воин всегда имеет преимущество над пешим. Конем теснит, бьет сверху. Кроме того, у обоих на луках седел щиты приторочены. Преимущество двойное, да и настроены персы воинственно.

– Стой, собака!

– Это почему ты меня хулишь?

Алексей решил начать с разговора, не стоит лезть на рожон: исход столкновения непредсказуем.

– Искандеру служишь?

– До сей поры Мемнону, а как убили его, на побывку к семье.

Персы переглянулись. Видимо, о смерти Мемнона услышали впервые.

– Где и когда он погиб?

– На острове Лесбос, дней пятнадцать назад.

– А направляешься куда?

Один вопросы задает, а сам глазами тунику Алексея осматривает, не прячет ли гоплит кошель с золотом, трофей военный. И тут Алексей ошибку допустил.

– В Бактрию.

В Бактрии Александр воевал сейчас, и грек-наемник туда идти бы опасался, если только после службы у Мемнона не захотел продать свое умение Македонскому. Надо было назвать местность или город в стороне от боевых действий.

Перс свою страну знал, тут же вспылил:

– Предатель! К Зулькарнайну бежишь?

И схватился за рукоять сабли. К такому развитию событий Алексей был готов. Выхватил меч из ножен и без замаха рубанул по колену перса. Тут же бросок в сторону – и очень вовремя, потому что второй перс ударил саблей уже по пустому месту. Меч Алексея почти отсек ногу старшему персу. Болевой шок велик, да еще из почти перерубленной ноги кровь хлещет. Не перетяни персу ногу кожаным ремешком, тот за несколько минут кровью изойдет, дух испустит. Второй перс помощь раненому оказал бы, но Алексея опасается. Персу обидчика в первую очередь убить надо, да поскорее, пока старший не умер. Алексей за лошадь раненого забежал и еще раз мечом по бедру его ударил, чтобы уже наверняка убить. Второй перс завыл от ярости, коня своего подгоняет, чтобы описать полукруг вокруг коня раненого. Для Алексея этот конь – как прикрытие. Перс достать его саблей не может, злится, а эмоции в бою приводят к поступкам необдуманным. Привстал перс на стременах, перенес вес тела на одну ногу, саблей в сторону Алексея ткнул. Алексей же поднырнул под брюхо лошади раненого перса и мечом в брюхо лошади второго перса ударил да еще с оттяжкой провел. Жалко животину, только своя жизнь дороже. Взвился конь от боли, кишки вывалились сизые. Заржал да и рухнул на бок, придавив седоку ногу. Дергается перс, а выбраться без посторонней помощи не может. И сабля хоть и в руке, а бесполезна. Алексей благородство являть не стал, зашел сзади и всадил меч персу в спину. Все, оба перса уже не противники. Раненного в ноги стащил с седла на землю. Тот еще дышит, но уже без сознания. Обыскал. Вытащил из-за пояса кожаный мешочек, открыл – пару золотых дариков увидел да с десяток серебряных монет. Трофей, однако, будет на что еду купить. Мешочек себе за пояс определил. Еще бы сабли у обоих забрать да продать. Но сабли местные опознать могут, начнут кровную месть. На Кавказе и в Азии это в обычаях. Не позарился, поспешил уйти от места боя.