младший поплыл. Он с первого дня готов был чуть ли не есть с ее рук. И Агвель тоже хорош: "Это Азиран, мои сны, моя сила…" Глупцы, грезящие о магии и девушке, что играет с ними, как с мальчишками. И ведь знает, какое впечатление производит. От одного ее взгляда, прикосновения становишься уже на все согласен, а мозг отключается. Что тогда разозлило меня? Ее уверенность в своей неотразимости? Жадные взгляды братьев, каждый из которых мысленно имеет дикую чертовку? Или ревность? Желание на мгновение оказаться на месте младшего и снова почувствовать нежность ее кожи и сладость пухлых чувственных губ? Проклятый поцелуй. Так и стоит перед глазами.

Я стоял, окружённый волками, перед лицом опасности, возможной смерти, и снова думал о ней. Это злило. Злость придавала сил. Круг сужался. Волки перешли в наступление. Каждый скалился, рычал. Для броска им было бы достаточно любого малейшего движения. Для себя решил, что первым убью того, кто справа. Нужно вложить в этот удар всю силу, чтобы одного было достаточно. Точно по голове, чтобы наверняка. Было ощущение, что волки ждали команды. Это странно. В теплое время года, звери не выглядели голодными. Нет, они здесь с одной единственной целью: растерзать. Почувствовал, что волк сзади прыгнул, успел отскочить и ударил того, что справа. Как и планировал, в голову, наотмашь. Звук животного, который умирает наполнил лесной воздух. Двое напали с двух сторон одновременно и вгрызлись клыками в ноги. Одного успел откинуть дубиной, второго пропустил. Боль была сильная, но отвлекаться на нее ещё рано. Третий снова пытался запрыгнуть на спину, только я нагнулся, не дав ему такой возможности. Откинул того, что укусил за ногу, приложив как можно больше силы на удар в живот. Животное заскулило. Резкая боль в руке, которой держал деревянную палку. Не смог собраться и выронил свое оружие. Поднять мне его не дали. Отступаю. Хищники берут в кольцо, возвращая себе преимущество. В их глазах желание отомстить за одного из них. Смотрю по сторонам, в поисках нового средства защиты. Я не сдамся. Не так просто.

Ее окрик развеял тени сгущающейся смерти. За волками стояла Азира с вытянутыми вперёд руками, наставляя на волков мой меч.

— Пошли прочь. Он нужен Азирану живым. — С каждым словом она делала шаг вперёд, освобождая дорогу ко мне. Волки замерли, перестали скалиться. Те, которые были ближе к ней расступились, дав пройти девушке с мечом в руках. Она разговаривала с ними. А они ей отвечали. В этот самый момент я поверил, что ее сила реальна и она слышит мысли животных. Диалог между девушкой и волками продолжался.

— Тагун ничего не решает. Его приказы ничто, по сравнению с волей Моего Мира. Вы знаете это. Отпустите Говорящего. — Она стояла напротив меня, резко развернулась к животным. И только сейчас осознала, что в ловушке оказались мы теперь вдвоем. Волки впустили Азиру, но выпустят ли? Врятли. Я убил одного из них. Теперь это вопрос мести. Думаю, что тоже самое ей поведал один из них, сообщив, что ее ждёт та же участь. Азира была удивлена. Она встала ко мне вплотную, прижавшись спиной. Я почувствовал ее страх и решимость не отступать. Моя тигрица. Перехватил из ее рук меч. Приятно снова ощутить холод его стали в своей руке. Ещё не всё потеряно. Я не проиграю. Не сейчас. Иначе она тоже погибнет.

Азира.

— Мы не желаем тебе зла, Слышащая. Но если ты станешь мешать — умрёшь вместе с ним. — Поведал мне Альфа, вожак стаи волков Тагуна. — Чужак убил самого молодого из нас. Такое не прощают. Я не успокоюсь, пока не почувствую вкус его плоти в моей пасти. — Волк оскалился, обнажив клыки. Стая окружила нас, не предоставив возможности побега.

— Он нужен Азирану, слышишь. Не боишься разгневать Мой Мир? — Но Альфа пропустил слова мимо ушей. Начал медленно подходить, не спуская с нас своего вгляда. Я почувствовала напряжение Тагера. Он поднял меч, приготовившись к нападению. Мой украшенный железный друг пел. Да, в самый страшный и напряженный момент он пел воодушевленно и если честно, очень фальшиво. Но эти непонятные звуки придавали сил. Заставляли поверить в невозможное. Тагер приблизился, обвил рукой мою талию и прижал к себе. Затем шепнул мне на ухо:

— Не бойся, тигрица. Мы не умрем. Я не допущу этого. Помнишь, ты должна мне.

От этих слов я улыбнулась. Наглый и самоуверенный. Сильный духом настолько, что и я становлюсь такой. Осмотрелась. В ногах лежал булыжник, чуть больше чем моя ладонь. Я наклонилась и подняла его, а потом перевела взгляд на Альфу

— Я не уйду. — Был мой ответ на его немой вопрос. И крепче сжала камень, приготовившись к атаке.

— Это твой выбор. Всему в этом мире есть цена. А ты, Слышащая, поплатишься за чужака своей жизнью.

Больше разговоров не было. Альфа зарычал и волки начали атаковать. Меч перестал петь. Разве что это была иная песня, песня стали и крови. Волка, который попытался напасть на нас со спины, Тагер разрубил практически сразу, с одного мощного удара. Булыжнику в моей руке тоже нашлось применение, я попала точно в переносицу волку, который набросился на меня напрямую, в лоб. Я не боялась убить. Альфа был прав. Выбор сделан. Стоя спиной к чужаку я понимала, что никто мне ещё не был таким родным. Здесь и сейчас. Это было мое решение. Не отца, не Алштея даже не Азирана. Только мое. И за него я буду сражаться до последнего. Волки продолжали окружать, атакуя не сразу всей стаей, а по-одному. Должно быть пугали меня, давали возможность сбежать и бросить Тагера. Я встретилась взглядом с вожаком стаи. Альфа понял, что мы пойдем до конца. Игры кончились.

— Скажи Слово — раздался низкий баритон Азирана. — Пусть Тагер повторит заклинание Слова. Это единственное, что спасет вас. Я помогу. — Азиран не мог вмешаться напрямую, вероятно дух Леса закрыл для него эту возможность. Значит надо попробовать использовать силу Говорящего.

Я развернулась к Тагеру, схватила за руку и сказала:

— Повторяй за мной, слово в слово, громко и уверенно.

— Сейчас? Ты с ума сошла Азира. Разговоры кончились.

— Верь в себя. Ты же Говорящий. Сила внутри тебя. Пусти ее в свой разум и сердце. — Он не поверил мне. Не важно. Лишь бы получилось. — Повторяй: Я говорю свое Слово.

— Азира… — Взгляд Тагера говорил о том, что он думал, но всё-таки повторил:

— Я говорю Свое Слово. — Тишина. Волки замерли и не издавали ни