Шрифт:
Закладка:
— Что, Миш, волнуешься? — тихонько спросил меня Сеня, подойдя ко мне вплотную и наблюдая за тем, как я изучаю состав сегодняшней публики.
— Настрой боевой, — заверил я. — Но в таких делах без волнения не бывает. Так что, если у тебя волнения есть — это нормально.
— Есть немного, — смущенно сказал Сеня. — Мне иногда начинает казаться, что зря я тут… ну то есть вон тут какие пацаны подготовленные выступают! И меня сюда зачем-то…
Ну вот, началось. Такие приступы самоедства, да еще перед самым выступлением, нужно купировать в зародыше. Я взял Сеню за плечи и развернул его к себе.
— А вот теперь послушай меня, Сеня, — четко сказал я, глядя приятелю прямо в глаза. — Ты отбирал себя сюда сам? Нет. На сборы ты тоже отбирал себя сам? Нет. А кто это делал?
— Ну как кто, — непонимающе пожал плечами Сеня. — Тренеры, конечно, кто же еще?
— Ну вот, — удовлетворенно кивнул я. — А кто такие тренеры? Это профессионалы, у которых за плечами огромная спортивная жизнь. И в том деле, к которому мы только принюхиваемся, они уже столько собак съели, что нам с тобой и не снилось! Согласен?
— Ну… в общем…. да, — нерешительно ответил Сеня, все еще не понимая, к чему я все это клоню.
— А раз «в общем, да», — продолжил я, — то подумай о том, что им виднее, кого направлять на соревнования. Они с первого взгляда своим профессиональным оком могут просчитать, кто на что способен и кого что может ожидать в будущем. Тренерам всякие неожиданности на соревнованиях не нужны, им нужен серьезный положительный результат. И если уж они кого-то отбирают на чемпионат — значит, видят в этом бойце потенциал. Значит, знают — понял, не «верят», а точно знают! — что именно те, кого они отобрали, способны принести им этот результат. Что именно эти бойцы на сегодняшний день — лучшие среди всех, кого они тренируют. Ты слышишь? Лучшие! Так что отбрось все вот эти свои «а может, зря!». Тебя отобрали в одно из самых знаменитых спортивных обществ страны и выдвинули на чемпионат! Просто так, абы с кем такого не случается никогда! Понял?
— Понял, — смущенно улыбнулся Сеня. — Спасибо, Миша. Чего-то я действительно… расхандрился.
— Просто держи это в голове всякий раз, когда опять туда глупости полезут, — улыбнулся я в ответ.
Похоже, моя тренерская вдохновенная речь все-таки возымела действие на моего приятеля. У него даже глаза заблестели той самой уверенностью, которая и отличает настоящего спортсмена от дилетанта-неудачника. Ну и хорошо.
Я продолжал осматривать зал с чувством полководца, который явился на новую территорию с твердым намерением ее завоевать. И все этим людям, собравшимся здесь, хотят они этого или не хотят, суждено будет стать свидетелями моего триумфа. И вон той бабушке с внуком-школьником, и вон тем пацанам спортивного вида, явно занимающихся в какой-то из силовых секций, и всему тренерскому составу, и вон тому…
А это еще кто так удобно устроился в самом начале второго ряда? Я снова, как утром, потряс головой, пытаясь сбросить с себя наваждение, но, когда я снова направил взгляд в то же место, картинка ничуть не изменилась.
Да нет же! Не может этого быть!!!
Глава 6
Я застыл как вкопанный, не в силах поверить своим собственным глазам. Не так уж далеко от меня, всего лишь во втором зрительском ряду, сидел… Витька! Ермолин! Тот самый Витек, который в прошлом-будущем сжег мой спортзал и придушил меня! Так вот почему он мне так настойчиво снился этой ночью!
Я уже в который раз за этот день зажмурился и потряс головой. Но сомнений быть не могло: это был тот самый мой «заклятый друг». Конечно, сейчас он выглядел очень молодо, ведь мы же были юношами. Но ошибка был исключена: слишком хорошо я его знал, слишком огромная и значимая часть моей прошлой жизни прошла бок о бок с этим человеком. Я мог узнать его хоть с закрытыми глазами, хоть по голосу, хоть на ощупь, хоть по неумелому рисунку, хоть как. Хотя, честно говоря, видеть его в таком возрасте мне было все-таки непривычно.
Когда первый мороз по спине утих, я попытался разобраться, что я чувствую, когда снова вижу Витьку. Чувства получались смешанные. С одной стороны, мои прежние симпатии никуда не делись — повторюсь, слишком многое мы пережили вместе, слишком многое делили пополам — и хорошее, и плохое. Просто так эти вещи не выветриваются, чем бы отношения ни закончились. Но с другой стороны, я ведь уже знал, что этот человек в будущем кардинально изменится и превратится в законченного козла и подонка.
Перед глазами замелькали последние воспоминания той, прошлой жизни из будущего. Я лежу в кислородной маске в больнице, а надо мной склонился Витька, скаля свое искаженное злобой лицо. «Ты мне, сука, со своим боксом сына угробил!», — отчетливо шипит он мне сквозь зубы. «Ты — вымирающий динозавр, таким, как ты — уже не место в этом мире!». Кто бы мог подумать, что вон тот милый и талантливый юноша со временем превратится в такого сумасшедшего монстра, убивающего друзей просто от бессильной злобы!
В голове мелькнула предательская мысль: «А может быть, в этой-то жизни как раз и можно попытаться спасти Витьку, направить его на истинный путь? Отвадить от дурной компании, как-то увлечь следом за собой… Глядишь, потом я отправлюсь на Олимпиаду-80, а он — на какую-нибудь еще, он же действительно подавал большие надежды! А потом мы спокойно будем делать каждый свою карьеру, никто никому не будет мешать и поджигать залы другого, и мы проживем совсем иную жизнь. Ведь это же возможно, просто нужно с ним снова подружиться и вести себя чуть по-другому!»
Но я почти моментально отмахнулся от этой идеи. У каждого свой путь и своя судьба. Не стоит лезть и пытаться переделывать чью-то судьбу, если тебя об этом не просили. Выйдет себе дороже, к тому же человек не сможет пройти тот путь, который ему пройти необходимо. А потом, у меня в этой жизни были свои цели и задачи.
