В рану потянулись потоки полуночной силы. Влились в вены, и из них наконец закапала густая, багряная немертвая кровь. Та, что текла в венах сыновей Карман. Та, что текла и в ней самой древней ведьме.

Она орошала землю, питая зароненное в нее зерно. Бадо́ держала руку запястьем вниз, пока чары не перестали действовать, а кровь – капать.

– Как долго ждать? – хриплым от волнения голосом спросила она.

– Кто знает… Все зависит от твоей силы и от отклика мира теней. Приходи сюда каждый день, удобряй землю кровью. Для этого достаточно повторить знаки на твоей ладони.

Бадо́ исподлобья взглянула на Карман.

– А ты что, уже куда-то собралась?

Старуха-ведьма вцепилась в рукав ее платья, жалобно захныкала:

– Душа моя, отпусти к живым. Свежим воздухом подышать, глотнуть свободы. Никуда я не денусь. Но если хочешь – привяжи к себе. Я же слышала, что говорят демоны – тебе подвластны оба мира.

«Мне подвластен, карга, и третий – сновидческий – мир».

Понимание, что она на крючке у Карман, как та – на ее крючке, настроение не улучшало. Ритуалом ведьма отобрала у нее половину колдовских сил, и если что-то пойдет не так…

– Привяжу, даже не сомневайся, – отчеканила Бадо́.

Для привязки она использовала то же заклинание, к которому прибегала Морриган, делая Клио своим якорем во время блужданий по глубоким планам мира теней. Но, конечно, Бадо́ изменила – кто-то сказал бы осквернила — его. Теперь она была для Карман и якорем, и магнитом…

И, если понадобится, палачом.

Древняя ведьма взглянула на сыновей полными слез глазами.

– Ваша мама свободна.

– Но ты вернешься сюда, если что-то пойдет не так, – ледяным тоном сказала Бадо́.

– Вернусь, душа моя, куда же мне деться. Подойдите ко мне, мальчики.

Они послушно приблизились и приникли к ее груди. Карман обняла их. По щекам с тонкой, будто пергамент, коже, покатились крупные бусины слез.

– Вы были мне хорошими сыновьями. Вы спасли меня от безумия и тоски.

Карман приникла к губам Даба своими, и в душе Бадо́ поднялась волна отвращения. Но интуиция подсказывала, что главное впереди, а потому она заставила себя смотреть.

Нет, Карман не целовала Даба – она пила его силу. Его суть. Высосала всю энергию Даба до капли, оставив лишь тонкую оболочку. Та упала на мертвую землю, словно выползок. Дэйна и Дотера Карман поглотила тоже.

Бадо́ стояла, оцепенев. Кто знает, отчего ведьма не захотела приводить сыновей в мир живых. Может, это вовсе невозможно. Почему Карман не оставила их в мире теней, уже куда ясней. Она намеревалась отыграться за упущенные годы, за свое пленение в царстве вечной ночи, за поражение от рук Туата Де Даннан.

А для этого Карман нужна огромная сила…

Совладав с собой, Бадо́ хищно улыбнулась. Возвращение древней темной ведьмы в Ирландию будет ей только на руку.

– Готова? – проникнувшись торжественностью момента, негромко спросила она.

Карман с блестящими от слез глазами кивнула. И Бадо́ открыла ей путь в мир живых.

Глава 10

Посвящение в Камарилью

Дэмьена Морриган нашла в тренировочном зале. Одетый в свободные штаны и облегающую черную майку он отрабатывал приемы на иллюзорном манекене. Хотя вполне возможно, что учился берсерк не боевым приемам, а самоконтролю. Умению держать себя в руках, а собственную ярость – в узде.

Но так ли это действенно? Даже прими манекен облик самого заклятого врага, Дэмьен все равно будет помнить, что человек перед ним – лишь иллюзия. Совсем другое дело, когда кто-то нападет на него. Когда ярость и ненависть заполнят легкие, словно воздух, застилая глаза алой пеленой.

Вот тогда сидящая внутри сверхъестественная сила покажет ядовитые клыки, которыми и вопьется в горло врагу.

Стойкое дежавю… Их давняя тренировка закончилась тем, что Дэмьен прижал Морриган к полу, а в его глазах вспыхнуло совсем другое пламя. Не ярость – страсть.

Увы, тогда дело не дошло даже до поцелуя.

– Есть разговор, – с порога объявила Морриган.

– Даже не сомневаюсь, – усмехнулся Дэмьен.

Повинуясь его воле, манекен исчез. В зале не осталось никого, кроме королевы и берсерка.

– Я должна задать тебе один вопрос.

– Один? Обычно их у тебя куда больше.

– Дэмьен…

Он вскинул ладони.

– Извини. О чем ты хотела спросить?

Вопрос наверняка покажется Дэмьену несвоевременным, даже… неуместным. Но у Морриган будет шанс его переубедить.

– За все прошедшие годы с момента, как ты впервые оказался в Пропасти… Ты перестал думать о мести Трибуналу и тому, кто сделал из тебя берсерка?

– Ристерд Уолш, – процедил Дэмьен, сжав кулаки.

А вот и алые искры в серых, как пасмурное небо, глазах. Будто почувствовав, что снова неумолимо движется к самому краю, берсерк выдохнул. Лицо разгладилось, руки разжались.

– Отвечая на твой вопрос – нет. Я ни на мгновение не переставал думать о мести. Просто не знал, как ее осуществить. Отправляясь в Пропасть, я думал, что найду город, полный озлобленных отступников, отщепенцев, изгоев, как и я, жаждущих возмездия. Вместо этого обнаружил колдунов, упивающихся свободой и вседозволенностью. Во всяком случае, если сравнивать с Верхними городами.

Морриган кивнула. Считалось, что Агнес Фитцджеральд управляла Пропастью железной рукой, не позволяя городу скатываться в абсолютную анархию. Пусть и во многом придерживалась старинных – и весьма непривычных для Ирландии – традиций полуночных колдунов.

Правление Доминика оказалось слишком коротким, но, к его чести, после смерти «железной старухи» Агнес он сумел не допустить полного хаоса на улицах Пропасти. К тому же, оказал поддержку существам древней крови – и, как следствие, заручился их собственной.

Морриган же только предстояло показать людям Пропасти, какая из нее королева.

Безупречной репутацией она уже похвастаться не могла, однако убийцей здесь был каждый третий лорд Высокого Дома. Что уж говорить о королях.

– Да, я усиленно зарабатывал себе имя, налаживал связи с колдунами, прощупывал почву, чтобы понять, кто в своем возмездии готов зайти так же далеко, как я. На это у меня ушло четыре года. И все же я ждал, когда представится подходящая возможность. Думал, правление Доминика и его союз с Камарильей, которые жаждали уничтожить Трибунал – она и есть. Даже если и так, я этот шанс упустил.

– Может, и не упустил, – пожала плечами Морриган. Перехватив его взгляд, сказала с невеселой усмешкой: – Камарилья перешла ко мне по наследству от Доминика. Поэтому я к тебе и пришла.

– Вот как? – медленно произнес Дэмьен.

– Камарилье пригодилась бы твоя помощь. Твои