этого кровавая луна стала обычной». Может, линия защищенная, а может, и нет. Опять же — кто его, Шлюндта, знает, вдруг он под запись со мной общается. Мало ли? Если рассказать, как там все случилось на самом деле, то, по сути, чистосердечное признание получится. Отличный инструмент давления при необходимости.

— Собственно, вот и все, — закончил я свой рассказ. — Через свои связи я запустил отслеживание вашего помощника, вдруг он где свой паспорт засветит, но пока стоит тишина. Да и вряд ли он им воспользуется, если честно. Сжег он его, и из Аркашки каким-нибудь Алешкой стал. А то и Илюшкой.

— Стервец. — С недовольством, которое прозвучало в голосе Шлюндта, как мне показалось, смешалось легкое восхищение тем, как его подручный кинул своего мастера. Эдакая гордость учителя учеником. Впрочем, я тоже был отчасти доволен, убедившись в том, что ничто человеческое моему нанимателю не чуждо. — Значит, решил, что сам со всем справится. Не ожидал, не ожидал. Зря он так, Максим, поступил, вот что я вам скажу. Со мной так не нужно.

А вот после этих слов смутила меня немного сбившаяся тональность, вместо привычного добродушного и учтивого старичка я услышал в трубке голос немолодого, но еще крепкого и очень недоброго человека, с которым, пожалуй, на узкой дорожке не хотел бы столкнуться. Столько в нем было воли, столько злобы и одновременно уверенности в том, что все будет так, как нужно именно ему. Он был подобен раскатам грома, раздающимся из внезапно наползшей на июньское небо тучи, которая затмила собой еще минуту назад яркий и солнечный летний день. Не скажу, что это как-то изменило мои планы относительно дальнейшего развития разговора, но настороженности добавило. Я с самого начала знал, что Шлюндт далеко не таков, каким кажется, про это и Орест говорил, и другие знакомцы, да и мои глаза никуда не делись, но одно дело догадываться, другое — убедиться.

— Со мной тоже, — произнес я, отпив кофе. — Тем более что из-за случившегося пострадали мои друзья, причем серьезно. Да и мне, что скрывать, изрядно досталось, уцелел буквально чудом. При личной встрече расскажу подробнее, сейчас не время и не место. Но это ладно. Вопрос — что дальше?

— То есть — что дальше? — изумился Шлюндт, голос которого, к слову, стал прежним. Как видно, взял себя старичок в руки, справился с нахлынувшими чувствами. — Выполнять взятый вами заказ.

— Он выполнен, — невозмутимо заявил я.

— Да как же? Ну-ка, гляну — где тут у меня слеза Рода? Нет, не вижу. Вывод? Наш с вами договор не закрыт.

— Моя часть работы была какова? Добыть слезу Рода. Верно? Я ее выполнил и доставил бы означенный предмет к вам, но мне не дал этого сделать ваш человек. Не я его нанял, вы ко мне его приставили. Почти навязали. Более того — сделали все, чтобы я оказался перед ним в проигрышном положении. Помните наш тогдашний разговор? «Никаких наемников», «никаких посторонних людей». А были бы со мной в группе поддержки не две девчонки, а два-три крепких парня, и фактор по имени Аркаша не создал бы никаких проблем. Даже пискнуть не успел. Вот и выходит, что я свои обязательства выполнил. Дальнейшее — ваши проблемы, поскольку вы их себе сами и создали.

— Резко, даже грубо, — помолчав, произнес Карл Августович. — Но некий резон в ваших словах есть, вынужден это признать. Нет, стопроцентной правотой тут не пахнет, разумеется, при желании я мог бы разнести ваши доводы в прах. А уж свести дело к тому, что мы теперь ничего друг другу не должны, и вовсе несложно. Но ничего такого делать я не стану. Нет, я предложу вам другое.

— Что же? — заинтересовался я.

— Нам обоим нужен результат, — веско произнес Шлюндт. — Мне слеза, вам Навь. В этой связи ничего не изменилось, верно?

— Верно.

— Более того, спорный вопрос, кому что нужно больше. Для меня слеза лишь желанный приз, без которого, впрочем, я могу существовать и дальше. А вот ваш долг перед наставником, который уже который год задыхается в серых туманах безвременья…

Старая ты сволочь! Все-таки не поленился, докопался до первопричины. Хотя чего там копать — собрать информацию, сопоставить одно с другим…

— Я предлагаю вот что, — поняв, что удар достиг цели, мягко зажурчал в трубку Шлюндт. — Будем считать, что мы подписываем дополнительное соглашение к ранее заключенному договору. Ваша цель остается прежней — слеза Рода. С Аркашей, без него — мне неважно. Хотя если попутно мой бывший воспитанник получит по заслугам, буду рад. Если нет — не беда, я займусь им позже. Так, может, даже лучше, ибо нерадивые и неблагодарные ученики достойны очень и очень серьезной порки.

— Насчет Стрелецкого или кто он там теперь — согласен, — произнес я, — но в чем мой дополнительный интерес?

— Я дам вам разрешение один раз обратиться ко мне за помощью, — веско изрек Шлюндт. — Поверьте, это очень и очень щедрая награда. Думаю, кое-кто из ваших приятелей, те, кто слышал обо мне, узнав о подобном, вам просто не поверят. Один раз вы сможете мне позвонить, попросить о помощи и получить ее. Мои деньги, связи, знания — вы сможете выбрать то, что вам нужно. Ну, как вам такое предложение?

Как-как… Хреново. По сути, бесплатно работать буду, поскольку не видать мне этой разовой помощи. Сгинет она в Нави вместе с ее носителем, сожрет ее гигантский огненный змей. Как бы ни был крут этот старик, против Великого Полоза, да на его территории, ему не сдюжить. Но вот только заднего тут ни по одной из позиций, увы, уже не сыграешь.

— Оно впечатляет, — признал я. — От такого не отказываются.

— Значит — договор?

— Договор, — согласился я.

— Отлично. Уверен, что Аркадий едет в Москву, поскольку лучшую цену за украденную им вещь могут дать именно там. В Европе она никому не нужна, кроме десятка коллекционеров, а вот в вашем родном городе много тех, кто готов выложить огромные деньги за такой артефакт. Так что вам остается только найти этого паршивца до того, как он выйдет на потенциального покупателя, и забрать у него то, что принадлежит мне.

— Какой пустяк! — не удержался от колкости я.

— Не надо, Максим, — попросил