В самом деле, с этого выступа отходили всего две тесные тропки, и обе перекрыты. С одной стороны возносятся отвесные скалы, а с другой — глубокий обрыв.

— Это не может быть совпадением, — Сидмон оглянулся. — Они будто знают, что мы здесь, и согласованно перекрыли пути отхода!

— Стало быть, не остаётся иного выбора, кроме как драться, — Брук взялся за секиру.

Все Спасатели приготовили оружие, но пока не выходили на открытое пространство — в кустах ожидали подхода орков.

Впрочем, последние тоже не спешили приближаться. Они остановились на расстоянии нескольких полётов стрелы. Оттуда орки неотрывно наблюдали за убежищем Спасателей.

— Итак, они совершенно точно знают о нас, — решила Лабдорис. — Теперь или ждут подкрепления, или решили взять нас измором. Как быть?

— Пока к ним не подоспела помощь, надобно напасть первыми и очистить тропу, — предложил Брук.

— Мы точно не знаем, как много орков с той и с другой стороны, — начала возражение Рамми. — Вдруг увязнем в бою? Ведь тогда нас возьмут в тиски на неудобном месте. Вот что, уж лучше обороняться тут до темноты, а как мрак наступит, так попробуем спуститься по обрыву или наоборот поднимемся по скале.

Пока Спасатели спорили, к ним осторожным шагом пошла юная полуголая орчиха. Они притихли, и присмотрелись к ней. Девушка была безоружной и даже подняла руки, показывая, что её намеренья не враждебны. Орчиха шла без сопровождения, воины остались позади.

Сидмон натянул стрелу и прицелился, Лабдорис начала сотворение боевого заклятья.

Орчиха остановилась в пятидесяти шагах от Спасателей.

— Нам известно, что вы там, бледнокожие! — крикнула шаманка с акцентом, но всё же на удивительно хорошо поставленном языке северных королевств, — Нам известно, что вас пятеро: варвар, человеческая воровка, эльф-следопыт, жрица-полудемон и стихийная волшебница!

Спасатели настороженно переглянулись.

— Но мы подошли вовсе не со злым умыслом, — продолжила шаманка, не дождавшись ответа. — Мы, то есть, моё племя, хотим переговоров!

— Неслыханное дело, — изумился Брук. — Орки, и хотят говорить?

— Поди, просто время собираются потянуть, — проворчала Рамми. — Чтоб подкрепление подоспело. Понимают, что сейчас нас штурмом не взять.

— Позвольте мне подойти ближе и говорить с вами лицом к лицу, бледнокожие! — шаманка всё ещё держала руки поднятыми.

— Похоже на уловку, — заметил Сидмон. — Хочет удостовериться, действительно ли нас пятеро, какие у нас запасы еды и как мы организуем оборону.

— Кто ты⁈ — наконец, обратилась Лабдорис к орчихе. — Назовись!

— Я ученица верховной шаманки как нашего племени, так и всей орды! — оживилась орчиха. — Если вы ожидаете подвоха, то можете взять меня в заложники. Я готова подойти одна, будучи безоружной, и сдаться, лишь бы выслушали меня.

— Брешет, — не поверила Рамми. — Могут ведь заурядную орчиху нарядить, дескать, шаманка, важная шишка. А на деле сдадут ту, которую не жалко потерять.

— Для заурядной орчихи она слишком хорошо обучена человеческому языку, — заметила Хильда.

— Ну хорошо, чтоб нас схватить, можно и шаманкой пожертвовать, — упорствовала Рамми. — Всё равно ничего доброго не замышляют. Просто их зелёные задницы помнят, как хорошо мы им всыпали, когда убегали, а посему в этот раз надумали взять нас хитростью, раз силой не получается.

— Если ты ученица верховной шаманки, то докажи это! — крикнула Лабдорис. — Покажи нам свои способности!

Орчиха поколебалась, оглянулась на сородичей, затем пожала плечами, и вытянула руку, повернул ладонь к небесам. Через несколько секунд на пальцах загорелся фиолетовый огонёк. Чуть поплясав на ладони, вскоре языки волшебного пламени затухли.

Простенькое детское волшебство. Однако Лабдорис заинтересовала не сложность заклятья, а само плетение. Это была отнюдь не грубая магия невежественных шаманов. Это структурированное колдовство по канонам академического учебника.

— Хорошо! Ты можешь подойти! — решила волшебница.

— Лабдорис⁈ — опешила Рамми.

Шаманка уверенно потопала к Спасателям. Когда она пролезла сквозь кустарник, Лисий Хвост приложила к её шее короткий клинок.

— Не вздумай дёргаться, — предупредила Рамми, чуть надавив заточенным лезвием на зелёную кожу. — Ребятки, не забывайте следить за дорогами.

— Так о чём хочешь говорить? — осведомился Сидмон. — Чем мы так отметились, что ученица аж верховной шаманки всей орды рискует жизнью ради беседы?

— Хоть ты сказал об орде, я здесь не от её лица, — заверила орчиха. — Я здесь только по велению верховной шаманки, представляем только наше с ней племя. Никто другой в орде не знает о вашем присутствии. У верховной шаманки есть тайное дело к вам. Я могу сопроводить к ней.

— Какое ещё тайное дело? — спросила Хильда.

— Вместе убить вождя орды — Грумлака, — ответила орчиха после недолгого молчания. — Вы ведь сами явились сюда ради этого, так?

Спасатели обменялись удивлёнными взглядами.

— Зачем это верховной шаманке? — Рамми чуть ослабила давление клинка.

— Вам лучше узнать это у неё самой.

— Ловушка! — рявкнул Брук. — Хотят выманить нас отсюда.

— Желай мы загнать вас, то позвали бы больше воинов, — возразила орчиха. — Всю орду подняли бы на ноги.

— Для зеленокожего складно поёшь, — промолвила Лабдорис. — А эта твоя верховная… Что о ней ещё можешь сказать?

— В её жилах течёт как кровь орка, так и кровь эльфа.

— Полуорк-полуэльф? Хм, видимо, отсюда и сильный магический дар, — сказала Хильда.

Орчихе позволили уйти, сославшись на то, что надо ещё вместе обсудить услышанное. Долгое время за кустами слышалось сердитое перешептывание. Брук и Рамми сошлись на том, что принимать предложение шаманки нельзя, необходимо дождаться ночи и сбежать отсюда. Заинтригованные Хильда и Лабдорис настаивали на встрече. Только Сидмон отмалчивался, внимательно слушая аргументы соратников. Когда же наступило время голосовать, эльф склонился в сторону волшебницы и жрицы.

— Мудрое решение, — оценила орчиха,