Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Разная литература » Лувр - Екатерина Александровна Останина

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 42
Перейти на страницу:
королева-мать, герцог де Гиз и многие другие дворяне. При этом Генрих III вел себя так, словно ничего не произошло. Гиз преклонил колено, в ответ король поднял его и дважды поцеловал. Один из свидетелей встречи пишет: «Я не знаю, отвечают ли их сердца на эти поцелуи».

Подобное примирение врагов было чисто внешним, и это ярко продемонстрировали события 23 декабря 1588 года. С пролитием крови Гизов ложь рассеялась. Французы почувствовали такую ненависть к Генриху III, которую впоследствии, через двести лет, испытают роялисты, узнав о казни короля.

В Париже получила широкое распространение «Записка» Жана Давида, фанатичного сторонника Гизов. Там настойчиво проводилась мысль о вырождающихся Валуа, которые ведут род от узурпаторов-Капетингов. Их нужно заменить лотарингскими принцами, потомками по прямой линии Карла Великого. Обстановка все более накалялась. Было ясно, что Генрих де Гиз не сложит оружие и будет стараться одержать верх над Генрихом III. Противостояние между двумя сторонами становилось совершенно невыносимым, а потому единственным выходом из такой ситуации оказался «королевский удар» 23 декабря 1588 года.

Немного раньше король говорил: «Задетая страсть оборачивается гневом. Пусть они меня к этому не вынуждают». И все же, начиная с бегства Генриха III из Парижа, его не только постоянно вынуждали, но и унижали. Нервный и чрезмерно чувствительный, Генрих III очень болезненно переживал все удары, нанесенные его самолюбию. Прошло несколько месяцев, а король чувствовал постоянную угрозу для своей жизни, для свободы, для всего, что еще осталось от его власти.

Атмосфера, царившая вокруг монарха, была настолько тяжелой, что любая вспышка могла спровоцировать взрыв. Вероятно, последней каплей стала беседа в доме Гизов. Кардинал поднял бокал за здоровье короля Франции, своего брата, а присутствовавшая там же мадам де Монпансье, та самая, что носила на поясе золотые ножницы, чтобы ими постричь короля в монахи, высказала вслух горячую надежду вскоре воспользоваться ими. На следующий день некий итальянский актер передал эти слова королю. Сомнений относительно намерений семейства Гизов не осталось.

Король принял решение покончить со своими врагами к 18 декабря. В этот день в Лувре намечалось празднование свадьбы Кристины Лотарингской и великого герцога Тосканского. Король собрал в своем кабинете на совет маршала д’Омона, маркиза де Рамбуйе и Альфонсо Корсо. Короля выслушали и одобрили тремя голосами против одного. Скорее всего, окончательное решение созрело в ночь с 20 на 21 декабря. Король вместе со своими доверенными лицами разработал план, в 11 часов вчера отправился спать к королеве Луизе, предварительно приказав разбудить себя не позже четырех часов утра.

Генрих де Гиз Меченый оказался настолько самоуверенным и высокомерным, что практически сам положил голову под топор. Его предупреждали о покушении постоянно с 21 по 23 декабря.

В то время пока Меченый развлекался в объятиях очаровательной мадам де Сов, король лег спать раньше обычного, поднялся в 4 часа утра и прошел в свой кабинет, где его ждали Белльгард и Дю Гальд. К пяти часам утра в Галерее оленей собралась вся охрана. Генрих III лично проверил ее состав и сделал распоряжения, объяснив солдатам, для чего они понадобятся ему сегодня. Некоторым он приказал явиться к нему лично, и те проследовали в его комнату, где Генрих III рассказал о своем замысле. На всякий случай этим солдатам король велел подняться этажом выше и спрятаться в кельях, приготовленных для капуцинов.

С шести до семи часов утра король слушал мессу в своей молельне, после чего послал в зал Совета д’Омона, де Рамбуйе, де Ментенона и д’О. Монарх остался один и отдал последние приказы. Солдаты тихо спустились из келий, не разбудив спящую королеву-мать; восемь из них остались в комнате короля под предводительством Лоньяка. Этим людям предстояло убить герцога. Еще 12 солдат находились в соседнем кабинете. Они должны были служить поддержкой в том случае, если Гизу удастся ускользнуть. Еще трое встали на внутренней лестнице, а остальные расположились в Галерее оленей.

Утром приближенные герцога Гиза вновь попытались предупредить хозяина о готовящемся покушении, советовали остаться у себя в комнате, но он не пожелал их слушаться. Гиз решил пройти в зал Совета с одним Перикаром, который имел туда доступ как секретарь по финансам. Прежде чем начать обсуждения, следовало дождаться государственного секретаря Рюзе-Болье, поскольку он приносил список дел, занесенных в повестку дня. Гиз не завтракал и потому попросил Перикара принести ему винограда.

Едва Перикар ушел, как в зале появился Ларшан и передал просьбы некоторых своих людей о назначении на должности. Гиз выразил согласие. Перикар все не возвращался, и герцог попросил слугу Генриха III, Сен-При, принести ему что-нибудь поесть. Тот подал Гизу несколько слив. Через несколько минут привратник Жан Геру передал герцогу бонбоньерку, которую должен был принести Перикар, поскольку тот не мог войти в зал: его не пускали люди Ларшана.

Герцог заволновался и попросил разыскать своего секретаря и привести его в зал Совета. Внезапно он почувствовал дрожь, приблизился к камину и сказал, что следует подложить еще дров. Однако его слабость становилась все сильнее; неожиданно из носа пошла кровь. Сен-При ушел за платком для герцога. В это время явился Рюзе-Болье, начал зачитывать дела, а все члены Совета заняли свои места вокруг стола, что стоял посередине комнаты.

В восемь часов утра Совет был в полном составе. Генрих III приказал государственному секретарю Револю идти к Гизу и сказать, что король ждет его в своем кабинете. Услышав сообщение, Гиз поднялся и ушел, держа в руках бонбоньерку и платок. Ему оставалось жить всего несколько минут.

У дверей в королевский кабинет охрана приветствовала герцога, пропустила его и тотчас прошла следом, чтобы не оставить пути к отступлению. Гиз почувствовал опасность. Он обернулся, и на него немедленно напали. Герцог запутался в плаще и не смог достать свою шпагу. Таким образом, ему приходилось защищаться только руками и бонбоньеркой.

Гиз успел воскликнуть только: «О, господа!» и еще «О! Какое предательство! О, боже, пощадите!» Король при этом вошел в кабинет и некоторое время стоял, глядя на происходящее. В зале Совета царило всеобщее смятение. Едва раздался шум, архиепископ Лионский хотел войти в королевский кабинет; ему удалось услышать последние крики герцога Гиза.

Как только архиепископ обернулся, как увидел, что комната уже до отказа заполнена солдатами и гвардейцами, которые немедленно арестовали архиепископа и кардинала де Гиза, попытавшегося бежать, но безуспешно. Остальные члены семьи Гизов, находившиеся во дворце, также были арестованы. Кардинал де Бурбон по болезни не мог встать с постели; к нему приставили охрану. После того как Гиз был убит, Генрих III объявил

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 42
Перейти на страницу: